Сондо или Сонгдо — «умный» город в Южной Корее, в котором никто не живет » BigPicture.ru
В 2002 году в 25 километрах от Сеула началось строительство Сондо (SongDo) — города будущего, который должен был перевернуть представление зажиточных жителей столицы Южной Кореи о жизни в современном мегаполисе.
Расположенный всего в часе езды от Сеула, экологичный, наполненный технологичной инфраструктурой и зеленью город по задумке должен был составить контраст перенаселенной столице, жители которой страдают от бесконечных пробок, загрязнения, нагромождения застроек и недостатка городского пространства.
Спустя много лет в городе, рассчитанном на 300 тысяч человек, практически никто не живет, а инфраструктура и высокотехнологичные постройки никем не используются. Те немногие, кто решил обосноваться в обещанной хай-тек-утопии, сравнивают SongDo с заброшенной тюрьмой.
Спонсор поста:
проекты
Строительство «первого умного города» стоило 40 миллиардов долларов.
Инвесторам же говорили, что они вкладывают деньги в будущий образовательный и бизнес-центр Кореи, который уже скоро составит конкуренцию ведущим азиатским мегаполисам.
Проектное изображение города
Планировалось, что город справится с проблемами, преследующими крупные мегаполисы: количеством мусора, выхлопами от автомобилей, пробками и загрязненной общественной средой. Количество транспорта хотели сократить до рекордно низкого — дороги построили только для дальнего передвижения, в основном местные жители должны были передвигаться на велосипедах и пользоваться общественным транспортом.
Так выглядят рекламные изображения города:
На деле же проект провалился: те немногие, кто переехал в Сондо, говорят о том, что в городе ничего не работает, большая часть построек — пылящиеся коробки, а пустыри, на месте которых планировались будущие проекты, остаются нетронутыми, придавая всему городу вид заброшенной строительной площадки.
Авторам проекта не удалось решить главную проблему — заселить город людьми. Да и как это сделать, если практически все крупные населенные пункты развивались естественным образом, а в этом случае людей рассчитывали привлечь в созданный с нуля искусственный город.
Вот как выглядит Сондо сегодня:
Пустующие велосипедные дорожки, которые должны были стать кровеносной системой города, пустыри, неиспользуемые компьютерные терминалы и единая система мусоропровода, которая должна была собирать весь мусор из зданий при помощи пневматических труб, сортировать его и перерабатывать в электричество.
Технологические решения, выполненные с расчетом на будущее в далеком по современным меркам прогресса 2002 году, кажутся одиозными: никто сегодня не пользуется уличными компьютерными терминалами для видеочата с соседями, а экологически сознательные жители крупных городов чаще сами сортируют мусор.
Вот как описал свои впечатления от визита для издания Korea Expose блогер:
«Сондо — уникальный вид города: совершенно искусственный, тщательно спроектированный, абсолютно чистый и практически пустой.
Это человеческая пустыня».
Ян Джеймс
Блогер добавил, что Сондо напоминает скорее Чернобыль, чем город будущего, а местные жители жалуются на то, что в городе напрочь отсутствует жизнь — ни культуры, ни театров, ни развлечений. Все работающие заведения стоят баснословных денег, а вложившиеся инвесторы продолжают возводить новые районы, обозначая все на английском в попытке завлечь в город экспатов из Европы, Новой Зеландии и Великобритании.
Смотрите также: Вюнсдорф, советский военный городок-призрак под Берлином
А вы знали, что у нас есть Telegram и Instagram?
Подписывайтесь, если вы ценитель красивых фото и интересных историй!
Как выглядит корейский «город-призрак» стоимостью 40 миллиардов долларов? / Путешествия и туризм / iXBT Live
Для работы проектов iXBT.com нужны файлы cookie и сервисы аналитики. Продолжая посещать сайты проектов вы соглашаетесь с нашей Политикой в отношении файлов cookie
Власти Южной Кореи совместно с несколькими строительными и инвестиционными компаниями планировали построить на побережье Желтого моря современный мегаполис — город Сонгдо.
На строительство первого «умного города» уже было потрачено более 40 миллиардов долларов, но на сегодняшний день футуристический город больше напоминает «Чернобыльскую зону отчуждения», чем живой мегаполис.
Город Сонгдо разрабатывался как проект «умного города», который должны были построить с нуля. У проектировщиков были огромные амбиции: на 600 гектарах осушённых болот планировалось построить жилые кварталы для нескольких сотен тысяч жителей, десятки современных небоскрёбов с офисами, торговые площади и парки. В каждом здании должны были находиться умные датчики и видеокамеры, чтобы максимализировать безопасность в городе и оперативно реагировать на ЧП.
Все трассы и пешеходные дорожки были спроектированные так, чтобы попасть в любую точку города можно было максимум за 20 минут. Город будущего должен был получать энергию из солнечных панелей и гидроелектро станций, планировалась установка собирателей дождевой воды для полива садов и очистки улиц.
Планировалось внедрить по всему городу пневматические трубы для сбора мусора, чтобы быстро и эффективно его перерабатывать. Но к сожалению этим планам не суждено было исполниться.
Первоначально, проект умного города заканчивался в 2015 году, но из-за различных проблем с застройщиками его продлили на три года. Как оказалось этого было мало, из-за отсутствия культурно-развлекательных комплексов (кинотеатров, музеев, развлекательных парков) и высокой стоимости проживания, город Сонгдо не привлёк нужного количества жителей. Поэтому многие строительные компании разочаровались и «заморозили» стройку. Если сегодня пройтись по улицам Сонгдо, то можно увидеть множество заброшенных и недостроенных зданий.
Сейчас в умном городе проживает около ста тысяч человек, что для корейского современного мегаполиса очень мало (например в ближайшем городе Инчхон живёт 3 миллиона). Власти города стараются развивать сферу туризма и планируют сделать Сонгдо привлекательным городом для иностранцев (уже строиться американский квартал), но скорее всего изначальным планам по заселению умного города уже не суждено сбыться.
Новости
Публикации
Наушники Pandamon — вторые из серии квадратных изодинамических излучателей от Kinera (версия SPD 2.0). В обозреваемых используется исключительно магнеплананый драйвер. Обновление получилось…
Что должно быть всегда в автомобиле? Какие инструменты наиболее востребованные при эксплуатации транспортного средства? Ответ простой — комплект рожковых и накидных ключей. Универсальный…
Rombica Humi — это ультразвуковой увлажнитель воздуха, который не займет много места и будет поддерживать влажность на установленном уровне. Конечно, прежде чем поддерживать этот уровень, нужно…
Выбор смарт- часов на сегодняшний день огромен, как по функционалу, так и по внешнему виду. В этом обзоре речь пойдет о смарт- часах от компании BQ с названием Watch 1.4. Данная модель вместила в…
В последние годы, все большую популярность набирает сфера инвестиций в недвижимость. Есть много разных вариантов, но сегодня, я хочу рассказать об одном из них, на мой взгляд, оптимально простом и.
Введение Возможно, кто-то из вас не знает, почему мобильную связь иногда называют сотовой. Среди нас особенно часто это название фигурировало на заре становления сотовой связи в странах…
Добро пожаловать в Сеул, город будущего | Путешествие
Появляющийся Dongdaemun Design Plaza объединит новый культурный центр с парком, увековечивающим память об участке древней стены Сеула. Тони Лоу / Redux Меня везут через гараж над главным железнодорожным вокзалом Сеула с Минсуком Чо, который возглавляет одну из самых инновационных архитектурных практик города, Mass Studies. Мы сели в машину на первом этаже, предположительно, чтобы увезти нас на вечеринку, но по мере того, как мы сворачиваем и объезжаем спиральный пандус тускло освещенного сооружения, мы все больше и больше смущаемся, куда именно водитель везет нас. На крыше гаража, который ни внутри, ни снаружи не казался гламурным, нас встречают ослепляющие взрывы десятков вспышек папарацци.
Выпив два бокала шампанского, мы встаем так, чтобы смотреть через дорогу на корейское, курируемое американцами центральное место мероприятия: впечатляющее видео-произведение, воспроизводимое на светодиодном дисплее высотой в 20 этажей, обычно используемом для рекламы. , один из крупнейших в своем роде. Чо говорит мне, что художникам приходилось соблюдать некоторые очень серьезные ограничения: «Этот дисплей настолько огромен, что если видео движется слишком быстро, водители смотрят на него, как загипнотизированные, и они разбиваются», — говорит он.
Пока мы блуждаем по вечеринке в белом шатре, переходя из комнаты, заполненной желтыми красками и красивыми международными моделями нижнего белья, в собрание американских актеров, а затем корейских артистов, Чо говорит мне, что не может поверить в перемены, которые он наблюдает в своем родном городе.
«Когда я уехал из Сеула, чтобы учиться в Нью-Йорке 20 лет назад, подобное событие было бы немыслимым», — говорит он. «Забудьте о международном мире искусства и знаменитостях — просто найти хоть одного корейца, одетого так же хорошо, как люди на этой вечеринке, тогда было невозможно. Все действительно изменилось».
Всего за несколько десятилетий эта столица превратилась из обнищавшего города, опустошенного Корейской войной, в одно из самых процветающих и высокотехнологичных мест в мире. В последнее десятилетие также произошел всплеск международного интереса к корейской поп-культуре, особенно к запоминающейся K-pop музыке, мыльным сериалам и острому кино, благодаря чему имена самых известных корейских певцов, звезд и режиссеров стали нарицательными повсюду, от Токио до Пекина. У корейцев даже есть название для такого расцвета иностранного интереса к их доморощенной поп-культуре: 
По сравнению со столицами Японии и Китая, Сеул, поначалу, труднее любить, так как большая часть его была построена в силу крайней необходимости, чтобы быть функциональной, а не красивой. В послевоенный период произошел огромный приток людей из деревни; в городе сейчас проживает десять миллионов человек, 20 процентов населения всей Южной Кореи. с 19С 60 по 1990 год в Сеул приезжало около 300 000 новых жителей в год. Ему нужно было больше беспокоиться о том, как эти новички выживут, чем о том, насколько эстетически приятно будет их окружение.
Этот переход от бедности третьего мира к бурно развивающейся экономике, ориентированной на экспорт, в сочетании с чрезмерным богатством, массовым ростом населения и усилением мировой культурной мощи означает, что Сеул — не просто феномен сам по себе; это также модель для городов Китая, Индии и Бразилии, пытающихся справиться со многими из тех же проблем, с которыми столкнулся Сеул. (Южная Корея экономически затмила Северную Корею только в конце 1970s.
) Myounggu Kang, градостроитель, с которым я разговаривал в Сеульском университете, теперь надеется передать то, чему научилась страна, следующему поколению планировщиков в быстрорастущих городах Африки, Азии, Южной Америки и Ближнего Востока. «Сейчас забытые градостроители десятилетней давности должны стать национальными героями, — говорит мне Канг. «Они помогли привести этот город из руин к богатству. Мы надеемся, что мир сможет извлечь из них уроки».
В настоящее время, когда процветание Кореи укрепилось, в ценностях Сеула произошел важный сдвиг; город перешел от чистого функционализма — и крайней необходимости — к форме, пригодности для жизни и эстетике. Сеул был назван Всемирной столицей дизайна в 2010 году известным альянсом промышленных дизайнеров и стал Меккой для архитекторов-суперзвезд, ищущих выдающиеся проекты. Это было особенно верно при его последнем мэре О Се Хуне, который делал упор на улучшение внешнего вида города, иногда даже, по мнению его критиков, за счет здравоохранения и инфраструктуры.
Что делает Сеул сейчас таким динамичным и удивительным местом, так это то, что это место постоянно меняется на многих уровнях: «Новые архитектурные устремления города встречаются — а иногда и вступают в противоречие — с однообразием его прошлого. Жители Сеула одними из первых в мире освоили новые технологии, особенно сотовые телефоны и мобильные вычислительные устройства, и их мгновенный доступ к самой свежей информации означает, что самые жаркие районы города и самые сонные кварталы могут измениться за одну ночь.
Сеул никогда не спит
Этот контраст между старым и новым Сеулом наиболее сильно ощущается в Тондэмуне, коммерческом районе на северо-востоке города, который может похвастаться оптовым рынком, большей частью городской индустрии одежды и дизайна, новым воздвигнут исторический парк и скоро откроется Dongdaemun Design Plaza, проект иракско-британского архитектора Захи Хадид. Я отправляюсь на строительную площадку Design Plaza вместе с JB Park, старшим менеджером, отвечающим за строительство в DDP, и Эдди Джаном, человеком Хадид на месте.
Сейчас полдень и тишина — лишь несколько человек бесцельно бродят вверх и вниз по кварталам, и нет никакой энергии, которую можно найти в паре миль к западу в Мёндоне, подростковом торговом раю, заполненном молодыми женщинами, требующими новейшие очки, моду и одежду. макияж, мириться. Парк ведет меня в чрево зверя, огромное изогнутое сооружение, которое стоит на месте, которое когда-то было спортивным стадионом, а теперь выделяется, как инопланетный космический корабль.
«Старый стадион был построен во времена японской оккупации, — говорит Пак. «И поэтому у него всегда была эта ассоциация». Первоначальный план состоял в том, чтобы снести стадион, изгнать его призраков и создать культурный центр городской индустрии моды и дизайна. Но когда строители начали строительство, они обнаружили, что целая часть древней стены Сеула была погребена под стадионом. Поэтому вместо этого город создал парк, чтобы увековечить археологические памятники, сократив площадь первоначального проекта Хадид.
После того, как мы покинем стройплощадку, я выпью кофе с Эдди Джаном. «Теперь этот район мертв», — говорит он мне. «Вы должны вернуться сюда в 2 часа ночи. Именно тогда Тондэмун оживает».
В квартале к северу от площади дизайна я нахожу еще одну заново открытую часть городского пейзажа: реку Чхонгечхон, давно скрытую под дорогами и зданиями и раскопанную в 2005 году для создания зоны отдыха, проходящей через центр города на две мили. Тротуары и река лежат почти на 20 футов ниже уровня земли в благоустроенном бетонном каньоне. Этот новый Чхонгечхон представляет собой искусственное убежище из проточной воды, изобилующей рыбой и растениями, изолированное от шума, жары и хаоса наверху. Эта река для меня еще более радикальный, преображающий и впечатляющий проект, чем многие совершенно новые, более масштабные сооружения города.
Я следую указаниям Джана и возвращаюсь тем же вечером, чтобы найти, должно быть, один из самых оживленных ночных рынков в мире, состоящий не только из тысяч уличных торговцев, но и из нескольких высотных торговых центров, заполненных всевозможной модой.
Распродажи начинаются в полночь, когда продавцы съезжаются, чтобы разбить свои палатки, и продолжаются до 5 или 6 утра.
Все это указывает на интересное измерение сеульской жизни, которое существует не только в Тондэмуне: что больше всего отличает этот город от не его величественные высотные здания, его сложная транспортная система или тщательная городская стратегия его городских планировщиков, а интенсивная 24-часовая деятельность, которую никто не планировал: круглосуточные торговые центры Тондэмун; богато украшенный, многоэтажный jjimjilbang спа-центров с десятками различных бассейнов и саун, которые работают круглосуточно; и жареные куриные суставы набиты до 5 каждое утро. Для этого коренного жителя Нью-Йорка ночь в Сеуле заставила меня задуматься о том, чтобы забыть Нью-Йорк, Сеул — это город, который никогда не спит.
Когда я спрашиваю жителей Сеула, почему здесь сложилась эта уникальная культура, я получаю самые разные ответы: Люди так много работают, что, приходя домой, им просто хочется поиграть, напиться, расслабиться.
Квартиры настолько маленькие, что вам нужно выйти, чтобы повеселиться. Корейцы по своей природе общительны, и поэтому им наиболее комфортно в большой компании друзей. Ни один из этих ответов меня полностью не удовлетворяет. Но когда я ловлю такси домой из Тондэмуна, я понимаю, что, как бы ни было важно для градостроителей в других местах учиться у Сеула, они не могут планировать незапланированное — совершенно человеческие вещи, которые отличают город. По какой-то необъяснимой причине в Сеуле органично сложилось то, что его жители готовы жить по ночам.
Снова дома
В последний раз, когда я был в сеульском районе Итхэвон, я должен был рассказать трагическую историю: я продюсировал телевизионный документальный фильм об убийстве молодого американского студента по имени Джейми Пенич, который был убит в захудалый мотель в Итхэвоне, где она остановилась у друзей, которые вместе с ней учились за границей во втором по величине городе Кореи, Пусане. С тех пор, как сразу после войны Итхэвон был печально известен как игровая площадка американских солдат: его самой заметной достопримечательностью был склон под названием Хукер-Хилл, крутые переулки с барами, где полураздетые корейские девушки из бара выкрикивают на английском с сильным акцентом.
после проходивших мимо иностранцев. Еще одной примечательной особенностью Итхэвона во время моего последнего визита было его иммигрантское население, в основном африканцы, которые, согласно местным народным преданиям, не имеют документов и занимаются всевозможной сомнительной деятельностью. Это было шесть лет назад.
Во время этой поездки в Сеул, когда я связался с корейским кинорежиссером, он предложил встретиться на ночном художественном представлении в закоулках Итхэвона. Я нахожу район преображенным. Каким-то образом это когда-то грязное место стало одним из самых модных районов Сеула, где расположены кафе и коктейль-бары, архитектурные и дизайнерские фирмы, не говоря уже о ведущем частном музее: Leeum, Samsung Museum of Art. Публика на художественном представлении представляет собой смесь иностранцев и местных жителей, многие из которых получили образование за границей. Другой кинорежиссер, которого я там встретил, недавно вернулся после учебы в Соединенных Штатах. «В этом районе легче приспособиться после пребывания за границей, — говорит он мне.
«Здесь есть иностранные бары и рестораны, иностранцы, и это делает это место привлекательным для репатриантов, таких как я».
Минсук Чо, архитектор, недавно спроектировал новое здание рядом с музейным комплексом Лиум в Итхэвоне, которое он также называет своим домом. «Я работал по всему миру, — говорит Чо. «Но есть что-то другое, что-то особенное в проектировании здания недалеко от того места, где вы живете и работаете. Вы знаете людей. Вы знаете окрестности. И лучше, чтобы он был хорошим, потому что вам придется продолжать смотреть на него, пока вы живете [там]».
Эта быстрая трансформация Итхэвона также заставляет меня задуматься о том, как быстро все меняется в Сеуле. «У нас одно из самых мобильных городских жителей в мире, — сказал мне Мёнгу Кан, планировщик Сеульского университета. «Каждый год около 25 процентов населения города переезжает. И очевидно, что эта текучесть оказывает огромное влияние на то, насколько быстро все может измениться». Он подозревает, что за этой крайней мобильностью стоит образование.
«Многие из наших лучших школ расположены в районе Каннам, к югу от реки, — говорит он. «И поэтому может случиться так, что родители переезжают туда, несмотря на более высокие цены, когда их дети находятся в критических точках в своем образовании, а затем возвращаются в более доступные районы, когда они заканчивают учебу».
После десятилетий жизни за границей корейские эмигранты возвращаются в Сеул. Эти репатрианты, конечно, ускоряют развитие космополитического Сеула, возвращая не только иностранные культурные влияния, но и примеры корейской культуры, смешанной за границей: Vatos, новый ресторан Itaewon, предлагает корейские тако, которые впервые появились на грузовике Kogi. на улицах Лос-Анджелеса.
Во время моего визита жители Сеула стояли в длинных очередях в музее Лиум, чтобы увидеть одного из своих, До Хо Со, художника корейского происхождения, который живет в Сеуле и Нью-Йорке и чьи работы исследуют миграцию, постоянство и то, что значит быть корейцем. Внутри обширного выставочного пространства я вижу трехмерные экстерьеры и интерьеры традиционных корейских домов, построенные со сложными, замысловатыми деталями, но полностью построенные из цветных шелков, свисающих с потолка.
Тот факт, что работа Со, хотя и интеллектуальная и абстрактная, вызвала отклик у стольких жителей Сеула, подтвердила мои мысли о силе и потенциале многих корейцев, возвращающихся домой. Было уместно, что этот момент был сообщен в Итхэвоне, месте со странным и грязным прошлым, которое теперь стало домом для многих корейских художников, дизайнеров и архитекторов, которые совершили то же путешествие, что и Со, в Америку и обратно.
Глядя на север
По совету Грейс Менг, корейского кулинарного блоггера, я отправляюсь в известный сеульский магазин лапши под названием Pyongyang Myeong Ok. Фирменным блюдом заведения, как следует из названия ресторана, является северокорейское блюдо, которое является одним из самых популярных на Юге: нэн-мюн, гречневая лапша, подаваемая в охлажденном бульоне. Лапша свежеприготовленная, скручена вручную и идеально жевательная. Бульон бодрящий и уксусный. Это идеальная, простая летняя еда. Но, глотая последнюю лапшу, я думаю о том, как странно, что существует такая вещь, как фирменная северокорейская еда, учитывая последние пару десятилетий нищеты и голода, которые характеризовали жизнь в Народно-Демократической Республике.
Корея. Лапша дает представление о том, что должно было быть до войны, когда ее столица, Пхеньян, славилась не только своей острой лапшой и сытными мясными клецками, но и своей непристойной ночной жизнью. Сегодня Токио, Шанхай и Гонконг — очевидные близлежащие города, с которыми можно сравнить Сеул: они богаты, высокотехнологичны и связаны с миром и его бизнесом. Гораздо менее очевидное сравнение с Пхеньяном. Город беден и примитивен и в этом смысле представляет собой некий пугающий прообраз, отражающийся в Сеуле. Города находятся всего в 120 милях друг от друга, но между ними находится демилитаризованная зона, самая тщательно охраняемая граница в мире: на южной стороне границы находится не только южнокорейская армия, но и десятки тысяч американских военнослужащих. Северная сторона является домом для, вероятно, самого большого ассортимента артиллерии в мире, всего около 11 000 единиц, в основном нацеленных на население Сеула, который находится всего в 30 милях от демилитаризованной зоны.
В 2010 году, во время посещения Пхеньяна и северокорейской стороны демилитаризованной зоны (американцам вообще теперь разрешено посещать Северную Корею без проблем), я сразу был поражен тем, как люди, которые говорят на одном языке и когда-то жили как один примерно настолько различны, насколько могут быть любые две группы. Тем не менее, благодаря кровным, культурным и историческим узам они существуют в странных, иногда даже симбиотических отношениях. Очевидными угрозами Севера являются насильственные провокации, война и ядерная атака. Менее очевидно, что произошло бы, если бы Север распался, а Юг столкнулся бы не с военным врагом, а с перспективой заботы о 25 миллионах человек, многие из которых недоедали в результате долгих лет голода, не обучены путям современного мира и глубоко травмированы жизнью при одной из самых жестоких диктатур в истории.
Северная Корея — это не только страна фарса, драмы и трагедии (как показали ее недавние хвастовства, взрывы и осечки), но и, вероятно, последнее поистине непознаваемое место на земле.
Для жителей Сеула, у которых могут быть даже родственники на Севере, которых они не видели 60 лет, сохраняются тревоги и напряжение. И так же, как когда-то существовала целая индустрия наблюдателей за Кремлем и Китаем, которые стремились исследовать, понять, а иногда даже представить себе, на что похожа жизнь по ту сторону в основном непреодолимых границ, так и в Южной Корее есть фаланга Наблюдатели из Северной Кореи, чья работа состоит в том, чтобы попытаться понять, на что похожа жизнь в этом самом непостижимом месте.
Во время поездки в Северную Корею я мельком увидел, насколько трудно понять страну даже изнутри. Мой визит, во время которого я увидел только и именно то, что разрешил мой гид, на самом деле сделал меня еще более любопытным. Это была единственная страна, которую я когда-либо посещал, где чтение книг об этом месте, казалось, рассказало мне больше, чем фактическое пребывание там. Итак, в Сеуле я отправился на поиски экспертов, чтобы попытаться понять, как им удалось расшифровать жизнь за границей.
Я познакомился с профессором учебного заведения под названием Университет северокорейских исследований, нелепо расположенного в одном из самых красивых и хорошо сохранившихся районов Сеула, в районе исторических домов, пышных садов и пологих холмов. Ву Ён Ли приветствует меня в своем кабинете перед уроком, и я спрашиваю о состоянии северокорейских исследований. «За последнее десятилетие многое изменилось, — говорит мне Ли. «После голода [на Севере в середине 1990-х], граница с Китаем стала намного более проницаемой. Южнокорейские телевизионные драмы и музыка K-pop теперь доступны по всему Северу — разумеется, нелегально. И мы получаем намного больше информации о том, на что похожа жизнь там».
Что меня действительно восхищает в разговоре с Ли, так это пафос его работы: Ли проводит свою жизнь, пытаясь понять, как устроено место, которое он редко посещает. И даже в этих поездках его доступ к информации сильно ограничен: «Я стараюсь поговорить со всеми людьми в гостинице: парикмахером, барменом, официантом, и посмотреть, что они скажут о том, что сейчас происходит в Пхеньяне, » он говорит.
«Я знаю, что они не представляют среднего человека в стране, но я все же кое-чему учусь. Вы делаете все возможное, чтобы попытаться узнать это место. Но в конечном итоге это лишь частичное видение целого». Что было бы, пожалуй, более приемлемым, если бы место, которое вы пытаетесь понять, находилось на другом конце земли. Но когда он смотрит на вас из-за границы, вооруженный до зубов, эти эпистемологические проблемы становятся намного больше — они означают, что вы не можете знать, что происходит в единственном месте, которое может навсегда изменить будущее вашего города. .
Город Будущего
Что, если люди, которые построили тысячи уродливых, но функциональных многоквартирных домов, которые усеивают Сеул, которые проложили городские улицы шириной иногда в восемь полос, которые построили это место, как сказал мне Мёнгу Кан , по необходимости, а не для красоты, мог начать заново и построить с нуля целый корейский город? Как бы это выглядело? Всего в семи милях от международного аэропорта Сеула и рядом с городом Инчхон находится Сонгдо, совершенно новый город, построенный на земле, отвоеванной у приливных отмелей.
Это может дать ответ. Раньше в Сонгдо никто не жил — земля была покрыта морем. Он был создан не для того, чтобы справиться с жилищным кризисом. Расположенный между Китаем и Японией и в трех часах полета от восьми крупнейших городских центров мира, он был задуман как крупный деловой центр.
Из центра Сеула я сажусь на экспресс в аэропорт, затем на такси по очень длинной дамбе в Сонгдо. Прежде чем я приеду, я уже вижу высотные здания, возвышающиеся над набережной. Скотт Саммерс, работающий в американской компании Gale International, стоящей за значительной частью проекта Сонгдо, ведет меня на 52-й этаж жилого дома, чтобы посмотреть, что создала его компания.
Глядя на аккуратные ряды высотных зданий, перемежающиеся маленькими и большими парками и разделенные пополам каналом, я понимаю, что это место — полная противоположность Сеулу. У жителей достаточно места для прогулок по улицам, игр в парках и круизов по тихим каналам. «Мы черпали вдохновение в городах по всему миру, — говорит мне Саммерс.
«Карманные парки из Саванны, центр искусств, созданный по образцу того, что сиднейский оперный театр сделал для этого города, огромная полоса парковой зоны, основанная на Центральном парке Нью-Йорка». Глобальный финансовый кризис сделал проект Songdo намного более сложным, чем когда он был задуман. Когда мы возвращаемся на уровень земли и едем по улицам, трудно оценить успех проекта, потому что в него въехало лишь небольшое количество жителей и предприятий.
Сонгдо — одно из самых тщательно спланированных мест на земле. Нет истории, с которой можно было бы спорить. Есть только будущее. Я думаю о том, что жители Сеула сделали со своим городом, и задаюсь вопросом, как будет выглядеть Сонгдо, когда те же человеческие силы будут делать здесь свою работу. Судя по быстрым и радикальным изменениям в Сеуле, жители Сонгдо сделают что-то особенное, живое — и совершенно неожиданное — из сырья, которое предлагает им этот новый город.
Даже лучшие градостроители не могут наметить «совершенно человеческие вещи», которые отличают город.
В Итхэвоне шикарные бары и рестораны заменили захудалые достопримечательности.
Роберт Гилхули
Появляющийся Dongdaemun Design Plaza объединит новый культурный центр с парком, увековечивающим память об участке древней стены Сеула.
Тони Лоу / Redux
Мужчина путешествует по иностранному анклаву, где смешиваются иностранцы и корейцы.
Крис Стоуэрс / Панос
Модель демонстрирует корейские творения на Неделе моды в Сеуле 2011.
Агентство Синьхуа / eyevine / Redux
В Тондэмуне восточные ворота бывшей городской стены остаются мощным символом прошлого города.
Марк Леонг / Redux
Музыка K-pop приобрела международное признание: певица G.NA отправилась в мировое турне по Бразилии в прошлом году.
Ясуёси Тиба / AFP / Getty Images
Архитектор Минсук Чо недавно спроектировал новое здание недалеко от своего дома в Итхэвоне. «Есть что-то особенное в том, чтобы проектировать здание недалеко от того места, где вы живете и работаете», — говорит он.
Тони Лоу / Redux
Новый город Сонгдо, расположенный всего в семи милях от международного аэропорта, готов стать деловым центром Азии. Планировщики черпали вдохновение в Центральном парке Нью-Йорка и оперном театре Сиднея.
Тони Лоу / ReduxРекомендуемые видео
Южнокорейский город, спроектированный для будущего, начинает жить собственной жизнью : Parallels : NPR
Сонгдо за пределами Сеула задумывался как футуристический международный деловой центр, привлекающий жителей со всего мира.
Вместо этого этот молодой город стал населен в основном корейцами. Ари Шапиро/NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Ари Шапиро/NPR
Сонгдо, расположенный недалеко от Сеула, задумывался как футуристический международный деловой центр, привлекающий жителей со всего мира. Вместо этого этот молодой город стал населен в основном корейцами.
Ари Шапиро/NPR
Эта история является последней в проекте NPR Cities Project.
Передвигаться по городу — это одно, а еще нужно добраться из одного города в другой. Одно видение идеального города будущего: место, которое предлагает легкий доступ к воздушному транспорту.
В 2011 году профессор бизнеса Университета Северной Каролины по имени Джон Касарда опубликовал книгу под названием «Аэротрополис : как мы будем жить дальше». Касарда говорит, что города будущего должны намеренно строиться вокруг аэропортов или рядом с ними. Идея, как он выразился, состоит в том, чтобы предложить предприятиям «быструю связь на большие расстояния в массовом масштабе».
«18 век действительно был веком водного транспорта, 19 век — веком железных дорог, 20 век — веком шоссе, автомобилей, грузовиков, а 21 век все больше будет веком авиации, поскольку земной шар становится все более связанным воздушным транспортом. «, — говорит Касарда.
Сонгдо, город, построенный с нуля в Южной Корее, является одним из ярких примеров Касарды. Он существует всего несколько лет.
«С самого начала он был разработан на основе возможностей подключения и конкурентоспособности, — говорит Касада. «Правительство построило мост прямо из аэропорта в международный деловой район Сонгдо.
И наземная инфраструктура была построена в тандеме с новым аэропортом».
Большой аргумент на сайте города: «3,5 ЧАСА ДЛЯ 1/3 НАСЕЛЕНИЯ МИРА».
Сонгдо находится в двух шагах от южнокорейского аэропорта Инчхон, главного международного узла. Но для того, чтобы стать городом будущего, нужно гораздо больше, чем близлежащий аэропорт. Просто создание места как «международного делового района» не означает, что оно им станет.
Пак Ён Су задумал этот город будущего еще в 1986 году. Он считает Сондо своим детищем. «Я провидец, — говорит он.
Спустя тридцать лет после того, как он придумал город, детище Пака построено почти на 70 процентов, 36 000 человек проживают в деловом районе и 90 000 жителей в Большом Сонгдо. Это примерно в часе езды от Сеула, построенного на мелиорированных приливных отмелях вдоль Желтого моря. Здесь есть здание береговой охраны и высокая торговая башня, а также парк, поле для гольфа и университет.
Скорее всего, вы действительно видели это место.
Сонгдо появляется в самом известном музыкальном клипе, когда-либо выходившем в Южной Корее.
«Стиль Каннам» относится к фешенебельному району Каннам в Сеуле. Но часть видео была снята в Сонгдо.
«Не знаю, помните ли вы, была сцена на станции метро. Это был не Каннам. На самом деле это был Сонгдо», — говорит Чон Вон Сон, профессор городского развития в лондонской школе планирования Бартлетта. «Одна из причин снимать там то, что это ново и красиво».
Город должен был стать центром глобальных компаний с сотрудниками со всего мира. Но это не так, как оказалось.
Сонгдо известен как футуристический город-призрак. Но реальность сложнее.
Мост с большими голубыми петлями ведет в деловой район. В центре главной дороги длинная линия флагов мира. На углу есть Starbucks и 7-Eleven — все международные бренды, которые вы видите сегодня во всем мире.
Город не пуст. Мамы с колясками, старушки с ходунками — даже среди дня, когда 90 градусов на улице.
Бьюн Ён-Джин, возглавляющий ассоциацию недвижимости Сондо, говорит, что за последние пару лет спрос на недвижимость резко вырос, и большинство покупателей — корейцы.
Ари Шапиро/NPR скрыть заголовок
переключить заголовок
Ари Шапиро/NPR
Бьюн Ён-Джин, председатель ассоциации недвижимости Сонгдо, говорит, что за последние пару лет спрос на недвижимость резко вырос, и большинство покупателей — корейцы.
Ари Шапиро/NPR
Бьюн Ён-Джин возглавляет ассоциацию недвижимости Сонгдо и начал продавать недвижимость здесь, когда в 2005 году открылась первая очередь города. Он говорит, что за последние пару лет спрос резко вырос.
Большинство его клиентов корейцы. На самом деле, как говорит разработчик, 99 процентов домов здесь проданы корейцам.
Сюда переезжают молодые семьи, потому что школы отличные.
Вот в чем проблема: Сонгдо стал популярным корейским городом — больше популярным как жилой район, чем как деловой. Это еще не футуристический международный бизнес-центр, который представляли себе планировщики.
«Это прекрасное место для жизни. И оно становится прекрасным местом для работы», — говорит Скотт Саммерс, вице-президент компании Gale International, застройщика города. Окна от пола до потолка офисов его компании выходят на Центральный парк Сонгдо с каналом, полным байдарок и гребных лодок. По периметру высятся мерцающие стеклянные башни.
«Что произошло, так это то, что, поскольку мы сосредоточились в первую очередь на создании такого качества жизни, которое позволило жителям жить здесь, то, вероятно, не попало в цель, так это размещение компаний здесь», — говорит он. «Нужны сильные экономические стимулы».
Город все еще недостроен, и он немного напоминает тематический парк. Это не кажется таким уж футуристичным.
Там есть высокотехнологичная подземная система удаления мусора. Здания экологически чистые. Все телевизоры подключены к системе, транслирующей персонализированные языковые курсы или уроки упражнений.
Но это не Звездный путь. А некоторым жителям Сонгдо кажется пустым.
«Я сижу в тюрьме по будням. Так мы называем это на работе», — говорит женщина лет 20. Она не хочет использовать свое имя, опасаясь, что ее уволят с работы. Она возвращается в Сеул каждые выходные. «Я говорю, что по пятницам вечером лазаю по тюрьмам».
Но ей нужно совершить побег из тюрьмы на собственной машине. Там нет высокоскоростного поезда, соединяющего Сонгдо с Сеулом, расстояние до которого составляет чуть более 32 км.
Человек, который первым придумал Сонгдо, тоже разочарован. Пак говорит, что построил в Южной Корее роскошную машину, «подобную Mercedes или BMW. Сейчас это хорошая машина. Но мы ждем, когда хороший водитель разгонится».
Но есть и много других хороших машин. Мир усеян футуристическими высокотехнологичными городами, пытающимися привлечь крупнейшие международные компании.