Инстаграм юлия пош: Новое интервью админов телеграм-канала «Антиглянец» – Наталии Архангельской, Юлии Пош и Татьяны Столяр

25.04.202319.04.2023 alexxlab Разное

Новое интервью админов телеграм-канала «Антиглянец» – Наталии Архангельской, Юлии Пош и Татьяны Столяр

T

МОДА•КОМАНДА

Текст: НАСТЯ СОТНИКФото: Саша Mademuaselle

За четыре года всего три человека – Наталия Архангельская, Юлия Пош и Татьяна Столяр – смогли создать буквально на коленке собственное СМИ: телеграм-канал о моде, культуре и, прежде всего – российской светской жизни. Едкие посты читают в глянцевых редакциях, министерских кабинетах и на экранах в вагонах метро. #светскуюпош, #культурнуюстоляр и #третьегоадмина узнают не только по манере письма, но и по голосу (благодаря популярному подкасту «Антиглянца»). Одни герои стараются с ними подружиться, другие – грозят засудить за клевету, но не замечать их уже ни у кого не получается. Мы поговорили с тремя админами о том, как они делят между собой работу, гонорары и успех.

Юлия Пош, #светскаяпош 

ОБ ИЕРАРХИИ В «АНТИГЛЯНЦЕ»

В моей работе глобально ничего не изменилось. #светскаяпош как отвечала за все подряд, так и отвечает по-прежнему. В первую очередь это вся светская повестка, хотя и Наташа [Архангельская] о ней очень много пишет. Еще я очень люблю околополитические шутки — мне кажется, на эту тему только я шучу у нас на канале. Вообще, я отвечаю за юмор в «Антиглянце». Девочки не дадут соврать, что из нас троих у меня лучшее чувство юмора, объективно! Так что все вот эти смешные посты, упоротые заголовки из СМИ — по большей части моя работа. Но в целом я отвечаю не только за это, конечно, — иногда пишу про кино, про книги — у нас нет разграничений. Когда мы только начинали телеграм-канал, Наташа была главредом SNC и, кажется, ощущала себя главредом «Антиглянца», и она тогда говорила: «Девочки, ну о чем вы будете писать? Сделайте мне контент-план». Мы с Таней [Столяр] написали контент-план, который не был никогда реализован. Сейчас все, что мы находим, все, что нам кажется интересным, смешным, веселым, возмутительным, уродским — да каким угодно — все, что нас цепляет, собственно, и идет в «Антиглянец».

Юлия Пош, #светскаяпош 

ОБ ОТДЫХЕ

Я все время мониторю какие-то новостные поводы или наших героев, поэтому дни и часы в моей жизни вообще не делятся на рабочие и нерабочие. Я просыпаюсь и тут же смотрю, что опубликовать. Или с кем-нибудь переписываюсь, пока обедаю, еду в такси. Я не ищу контент, только когда я сплю, на спорте, лежу на массаже или занимаюсь сексом. Все остальное время у нас рабочее. Есть чат, в котором мы обсуждаем все вопросы: шутки, посты, рекламодателей, интеграции. Это общение 24/7. Я иногда пишу: «Девочки, давайте мы до конца вечера не будем переписываться, потому что мы, очевидно, устали друг от друга». Мы же такие же люди, как и все. Бывает, что мы решаем один день просто не видеться и не переписываться, чтобы прийти в себя.

О ДЕМОКРАТИИ ВНУТРИ «АНТИГЛЯНЦА»

В целом у нас полная демократия, потому что все занимаются всем. Когда мы делаем видео, вместе его отсматриваем на всех этапах. Например, отсняли мы 120 минут — и каждый по 40 минут смотрит. Нет такого, чтобы один человек сидел выписывал тайм-коды по всему, как резать монтажерам: все сидят и честно отрабатывают свою часть. Перед съемкой все готовят свои вопросы, мы их потом обсуждаем — в этом смысле у нас все поделено ровно на три. Конечно, иногда мы берем подрядчиков для каких-то технических работ, например, для монтажа видео. Или вот подкаст у нас монтирует прекрасная девочка Кира. Иногда мы на нее злимся: «Кира, чего так медленно монтируешь», а потом сами говорим: «Нет, ну Кира-то хорошая, зачем мы на нее злимся». А так у нас каких-то людей на аутсорсе больше, наверное, и нет.

О ЛУЧШИХ ВРЕМЕНАХ

Все знают, что больше всего подписчиков в свое время нам принес так называемый «скачок Петросяна» (телеграм-канал «Антиглянец» первым написал о разводе юмориста. — Прим. The Blueprint), но на самом деле у нас много было крутых периодов. Мы все время пытаемся что-то классное делать, эксклюзивы находить. Был период, когда нас просто разрывали на куски из-за одного поста — прошлой зимой, в декабре. Мы опубликовали предсказания «светской провидицы» о кадровых перестановках в Condé Nast. Моя личка просто разорвалась. Писали все: какие-то светские дамы, журналисты. На нас даже хотели подавать в суд, но все кончилось миром, к счастью! Сложно было и во время карантина. Мы до фига всего сделали, много работали, по кругу сходили с ума. У меня был день, когда я ничего не писала в чат, просто лежала и смотрела «Давай поженимся!» нон-стопом и пила, потому что я ни с кем не могла разговаривать вообще. Слава богу, кто-то всегда оставался в себе. Мы стараемся, чтобы от нашего состояния не страдал телеграм-канал. Поэтому кто-то всегда остается за адекватного.

О СЕРИАЛЕ ПРО ТЕЛЕГРАМ

Сериал «Просто представь, что мы знаем» точно не про нас, пусть там и есть «три дерзкие телеграмерши». Мы с Таней посмотрели полторы серии и искренне думали, что это про Mash. Периодически наши знакомые из индустрии нам предлагают сделать сериал по мотивам работы «Антиглянца». Таня и я даже время от времени думаем о том, чтобы этим заняться. Что-то даже писали. Три провальных сценария уже есть, а один, может быть, и не такой плохой. Но мы его еще не доработали. Возможно, уже к четырехлетию «Антиглянца» все случится, но это будет фильм не про «Антиглянец» совсем и не про Telegram.

Татьяна Столяр, #культурнаястоляр

Татьяна Столяр, #культурнаястоляр

ПОП-КУЛЬТУРНАЯ СТОЛЯР

У нас изначально было более-менее строгое деление. И раз Столяр — Культурная, то писала я про культуру. Но, как и многие наши первоначальные замыслы, в какой-то момент это растворилось, и теперь я пишу про все. Но у меня все же есть небольшой крен на западную повестку. Если вы увидите странные новости про TikTok, про рэперов западных, про новый челлендж Megan Thee Stallion, знайте: это пишут точно не девочки, потому что они не знают, кто это. Так что теперь я поп-культурная Столяр. В целом нас же трое поэтому мы во всех проектах участвуем втроем: и в светском бинго, и в подкастах. Подкасты — это изначально моя идея была. Я еще во времена SNC хотела делать подкасты, поскольку очень люблю их слушать. Девочки отчаянно сопротивлялись, не могли понять, что это такое. Я им стала скидывать западные статьи про то, что большие бабки пришли в подкасты — и замотивировала.

О РАЗДЕЛЕНИИ ОБЯЗАННОСТЕЙ

Я чаще всех даю интервью, потому что самая болтливая. Есть такой термин attention whore — вот это я. Я люблю внимание, люблю поболтать, у меня всегда настроение «я вам сейчас все расскажу». Сейчас выходит фильм в честь нашего трехлетия на канале LOV show, там больше всего в кадре болтаю я. Моя мама, конечно, будет очень рада, но в целом такое ощущение, что я на себя немного перетянула одеяло.

В организационных или редакционных вопросах у нас нет решающего мнения — все решаем вместе. Это касается мест для вечеринок, которые мы устраиваем. Сейчас по случаю трехлетия устраиваем новую тусовку, куда снова позовем и других телеграмеров. Мне кажется, прикольно, что мы поддерживаем отношения с админами каналов. Всех знаем, со всеми дружим. В шутку мы это называем «профсоюзом телеграмеров».

О СВОБОДНОМ ВРЕМЕНИ

На самом деле у нас воскресенье — более-менее свободный день. Это логично, потому что в выходные в принципе мало что происходит, люди отдыхают, поэтому мы тоже меньше пишем. А главный плюс любого моего рабочего дня в том, что я ни к чему не привязана, кроме телефона. Да, он постоянно жужжит, пищит, я чего-нибудь пощу, но по факту я нахожусь в Ботаническом саду, где могу покататься на велосипеде час, например. Если что-то где-то случится, я всегда знаю, что товарки об этом напишут. Юля, например, может спокойно пойти в бассейн — и знать, что пока она там, у нас работа идет.

О ГЛЯНЦЕ ВНЕ «АНТИГЛЯНЦА»

Сейчас я занята только «Антиглянцем». Я пишу где-то раз в месяц в Esquire большой текст. Но, честно, мне уже так тяжело писать большие тексты, что это уже не приносит такого удовольствия. Я устаю очень сильно, это такая нервная работа. Сейчас я понимаю, что не хотела бы работать ни в одной редакции. Мне комфортнее в таких условиях находиться, в которых я сейчас. Самой себе формировать график, что-то самой делать и периодически, если у меня есть желание, браться за какие-то тексты. Еще мне девочки запрещают писать что-то, тратить силы на что-то, кроме «Антиглянца».

О ГОНОРАРАХ

Я достаточно зарабатываю, чтобы мне было комфортно. Не буду говорить, сколько, но этого правда хватает. Любой гонорар мы делим на троих. Если сумма не делится на три, всегда просим ту, которая поделится. Я помню, что, когда мы только начинали «Антиглянец», одна моя родственница сказала: «Ничего у вас не получится!» Какой-то ее друг-бизнесмен ей шепнул, что рубль-то на троих не делится. А я говорю: «Так мы не рубль просим, а три!»

О РОСТЕ

Сейчас уже нет резкого прироста, мы нормально набираем по количеству подписчиков. У нас еще есть этот проект с метро. Его придумала я, потому что единственная езжу в метро. Наташа — только иногда, а Юля вообще не ездит, потому что у нее начинаются панические атаки. И вот я ехала в метро и увидела, на экране, по-моему, [Даниила] Трабуна. И я подумала: «Вау! В метро, оказывается, показывают такие крутые современные вещи! Почему бы нам туда не проникнуть?» Я долго ходила с этой мыслью, потом как раз сняли блокировку с Telegram — и вот я написала в Департамент транспорта с предложением сделать такую коллаборацию, и они согласились. Мама присылает восторженные сообщения со словами: «Вот! Мой ребенок в метро!» и читатели пишут. Это мне нравится.

О МАМЕ И СПИСКЕ FORBES

Когда нас с Юлей [Пош] опубликовали в Forbes, мама дико радовалась — и об этом все соседи на даче даже узнали и праздновали. Причем моя мама не знала, что такое Forbes, а когда я ей объяснила, она, конечно, пребывала в восторге. Она вообще большущий фанат наш, читает все посты, слушает все подкасты. Мои посты мама уже узнает и пишет, если есть ошибка какая-то. «Таня, так нельзя писать, ты чего? А что люди скажут? Зачем ты сказала это в подкасте?! Это грубо, ты сказала матом!» — это, конечно, суперприкольно. Но вообще она всегда переживает, что меня все сглазят. Все время прицепляет мне какие-то булавки даже — такая психология советского человека, что нельзя выделяться. Но в целом ей пришлось привыкнуть. Папа долго не понимал, чем я занимаюсь, потому что он использует Telegram как мессенджер, а потом его кто-то из знакомых спросил, занимаюсь ли я «Антиглянцем», и его это так поразило!

ОБ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА СВОИ СЛОВА

«Антиглянец» меня научил всегда быть готовой отвечать за свои слова. Я же еще веду всю внешнюю связь в телеграм-канале. Мой контакт указан в нашем описании. И за все это время при 100 тысячах активных подписчиков я забанила только двух человек. Моего сталкера одного и просто какого-то хама, который в очень грубой форме возмущался, почему мы не пишем про Беларусь. Так вот за три года я научилась эмпатии, научилась говорить с людьми. Мне кажется, я нигде так не прокачала бы этот навык: мне в день по 30 человек пишет. Я отвечаю и всем, кто пишет по рекламным вопросам. Я с первого сообщения уже могу понять, будет сотрудничество или нет. Это, конечно же, нервная работа, потому что, например, постоянно думаешь, а что если Telegram в России закроют? Я научилась в результате какому-то дзену, а еще, мне кажется, я стала более верующей! Я в церковь не хожу, но я всегда верила в Бога, и вот сейчас думаю, что с божьей помощью все получится. Получается — стала фаталистом.

О МИЛЛИОНАХ

«Антиглянец» никогда не дорастет до миллиона подписчиков, но ему это, в принципе, и не нужно. Чтобы цифры увеличивались, нам надо расширять повестку — мы тогда будем уже не «Антиглянцем», а чем-то расширенным, с опухолями желтыми и метастазами. А сейчас мы такой аккуратненький «Антиглянец». Да и зачем нам миллион? У нас размещаются востребованные рекламодатели не только потому, что у нас большая аудитория, но и потому, что у нас есть репутация. Каждый из нас сам по себе бренд: Культурная Столяр, Светская Пош и Третий Админ.

Наталия Архангельская, #третийадмин

Наталия Архангельская, #третийадмин

О СТАТУСЕ НАЧАЛЬНИКА

Хотя многие думают, что я занимаю в «Антиглянце» руководящую позицию, — это иллюзия. У меня нет столько энергии, чтобы быть начальником, у меня не самый лучший характер из нашей тройки: самый лучший характер у Юли. У нас все разделено на троих: каждый вносит равную лепту в то, чтобы организовать, собрать, договориться, написать, взять на себя ответственность по оформлению документов. То есть у нас все очень строго делится на троих. И я наслаждаюсь тем, что я не начальник. Наконец я не крайняя, не виноватая, работаю, как и все. Я могу вести себя плохо, могу жаловаться, что у меня нет вдохновения. Мне не надо расставаться с людьми, мне не надо переживать, что завтра придут сотрудники и скажут, что они уходят, а мне нечем затыкать их дыры. Мне нравится, что мне совершенно плевать, уйдет сотрудник в запой, допишет он текст или нет. Я рада, что не надо переживать, выдадут ли всем зарплату или нет. Начальником быть тяжело. Я не могу сказать, что это не мое и что мне это не нравится, но, если честно, мне даже и не хотелось бы снова быть главредом [Наталья Архангельская работала главным редактором журнала SNC. — Прим. The Blueprint].

О РАБОТЕ ВНЕ «АНТИГЛЯНЦА»

Со временем в «Антиглянце» стало, безусловно, больше работы. Хотя мы стараемся не называть это «работой», потому что не хочется к этому так относиться. Но постов все больше — это во многом связано с рекламой. Потому что, если у вас много рекламы, вы должны давать много контента — это справедливо по отношению к читателям. И сейчас я единственная из админов, у кого есть работа помимо «Антиглянца» — я креативный директор компании Bork в России: придумываю нестандартные ходы, форматы, спецпроекты, ролики, слоганы и так далее. Мне это помогает понять, как реально работает рынок. Когда работаешь с медиа, с селебрити, с профессиональными маркетологами, которые все понимают, знают, как развивать соцсети и что такое трафик, — это обогащает и тонизирует.

О ГРАФИКЕ 

Мои будни устроены не так весело, как может показаться со стороны. Я иду в офис к 9:30, работаю в офисе до 18:30, после чего иду домой, беру ребенка и отправляюсь с ним в парк. По пятницам мы обычно пишем подкасты. Так как это обычно пятницы, мы иногда выходим в какие-нибудь заведения с героями эпизодов — получаются очень интересные вечера. У меня такая очень не светская жизнь. Если на какое-то мероприятие очень хочется выйти (что редко происходит), я отпрашиваюсь и иду. Плюс это еще необходимо, чтобы быть в материале. Невозможно писать о светской жизни, не зная ее лично. Как невозможно писать о том, как устроена индустрия глянца или селебрити, если не встаешь с дивана.

О ПОДКАСТАХ 

Подкасты как медиа оказались сложнее, чем я думала. Я поняла, что хороший подкаст требует сценария, подготовки. Все мы думаем, что мы горазды по******ь [поболтать] с девочками. Вот мы сядем по******м [поболтаем], и все будет хорошо. А на самом деле у тебя есть гость и час времени. Нужно раскидать вопросы так, чтобы это не было сумбурно, чтобы гость ответил на все, покрыл темы. Это такая серьезная работа, которая мне тоже интересна. Возможность развиваться, а не только тратить свой ресурс. Я такие моменты очень ценю. В эфир мы зовем людей, которые нам интересны и которые не дали еще 183 тысячи интервью всем подряд. К счастью, подкасты устроены иначе, чем YouTube, в котором обязательно нужно позвать миллионника или звезду. Аудитории подкаста не так нужна Лера Кудрявцева или Ксения Собчак. При всем уважении к этим замечательным женщинам, в подкастах, по нашим ощущениям, ценятся нестандартные герои. Мы очень много комплиментов получили за наш выпуск с Олесей Герасименко, спецкором BBC. В этом плане подкасты — благодарная площадка. И к нам всегда соглашаются идти — ни одного отказа еще не было.

О ПЛОХОМ И ХОРОШЕМ

У «Антиглянца» не было херовых времен, на мой взгляд. Даже в карантин, хотя, конечно, тогда мы все и перепсиховали. Сейчас мы растем, есть возможность заработать деньги, интересные проекты. Не могу сказать, что мне все нравится — я всегда критически отношусь к тому, что выдаю, и вообще самолюбование не про меня — но это всегда интересная работа, которая приносит деньги. Конечно, бывает нервно, особенно когда мы неприятно о ком-то высказываемся. Конфликты никому не нравятся, но это часть работы. Все имеет цену — и ирония, и шутки. В какие-то моменты понимаю, что не могу не пошутить. Значит, я пошучу и, возможно, расплачусь за это немного нервными клетками.

О СТРАТЕГИИ НА БУДУЩЕЕ

У нас нет плана публикаций, но, в общем, понятно, что время от времени нам нужно появляться в каких-то хороших СМИ вроде The Blueprint. Мы даем интервью, но дозированно. Нам важно не быть в каждой бочке затычкой. Нужно что-то периодически делать, чтобы канал рос или развивался. Но никаких четких обязательств нет. Понятно, что мы должны быть представлены в мире, производить приличное впечатление, в том числе и потому, что рекламодатели нас гуглят. Подкаст — тоже часть нашей стратегии. Не знаю, как будет развиваться рынок подкастов в России, но в какой-то момент мы его делали как бог на душу положит, а потом договорились, что будем подходить к вопросу системно. Потому что там важна регулярность. Есть ряд договоренностей, которые мы исполняем. Сейчас у нас в планах отпраздновать трехлетие. Это будет веселая коктейль-вечеринка. Еще мы впервые проводим мероприятие для наших партнеров-клиентов. Как нормальное СМИ — зовем их в ресторан. Каждый год для нас важный, а сейчас мы стали больше, соответственно, и мероприятие будет больше. Год был непростой, но отличный.

{«width»:1200,»column_width»:120,»columns_n»:10,»gutter»:0,»line»:40}false7671300falsetruetrue{«mode»:»page»,»transition_type»:»slide»,»transition_direction»:»horizontal»,»transition_look»:»belt»,»slides_form»:{}}{«css»:».editor {font-family: tautz; font-size: 16px; font-weight: 400; line-height: 21px;}»}

Юлия Пош о дружбе в светской тусовке, работе с Тиной Канделаки и рок-н-ролле | Lifestyle

Lifestyle

4 5644

03 декабря 2015

Юля Пош — тот случай, когда редактор светской хроники (WOMAN. RU) сам становится звездой. Эту длинноногую красавицу можно увидеть рядом с нашими любимыми it-girls и boys в самых глянцевых изданиях. Мы расспросили Юлю о тяготах светской жизни, работе с Тиной Канделаки и самых шикарных мероприятиях Москвы.

— Начнем с того, что всем кажется, что твоя жизнь — это сплошной гламур, веселье и шампанское с ананасами. Так ли это?

С одной стороны, это, действительно, так. У меня не самая скучная или унылая жизнь и в ней есть и ананасы, и шампанское, особенно шампанское. Однако не стоит думать, что это удивительный, прекрасный мир, в котором много замечательных людей и друзей, которые тебе всегда рады. Еще многие девушки почему-то уверены, что там можно найти жениха… Это невозможно!

— Невозможно потому, что все заняты или…?

Да, либо заняты девочками, либо заняты и не девочками. Мне мама первое время говорила: «Вон сколько красивых мужчин рядом с тобой на фотографиях». Я ей: «Мама, все мимо!» Конечно, мне не на что жаловаться. Я не могу сказать, что моя работа тяжела и неказиста, потому что она не такая. Конечно, рано или поздно надо садиться и писать по результатам увиденного. То есть, ты не просто сходила и поехала домой. Работа начинается уже ночью.

— Да, и не важно, в каком ты состоянии, надо чтобы материал выходил вовремя. Тем более, у вас не печатное издание, все 24 часа в сутки онлайн.

Да! Первые полтора года я спала от двух до четырех часов. Так получалось, что я поздно ложилась, часов в 6 утра, и вставала в 8-9, потому что я долго собираюсь. Мне, чтобы приехать куда-то к 12-13 нужно вставать в 9. А обычно вообще я в 6:45 встаю. Поэтому я поняла, что спать 2-3 часа просто невозможно.

— Ну, по крайней мере, какая-то компенсация есть. Интересные события и новые люди…

Ну да, компенсация, что нескучно. На самом деле, новых людей не так много. Одни и те же мероприятия, которые ничем друг от друга не отличаются, кроме, может, местоположения, на которых ты видишь одних и тех же людей. В какой-то момент начинает казаться, что ты знаешь об этих людях все: об их любовниках, мужьях, любовниках мужей, об их детях. И начинаешь думать: «О чем же, блин, еще поговорить?».

— А дружба в этой сфере есть? Ведь кругом конкуренты, всякие скандалы, интриги, расследования.

Дружба, к счастью, есть. Людей, с позиции «конкурентов», я не оцениваю. Просто есть люди приятные и неприятные, есть с шармом, с которыми приятно постоять, поболтать, но они не мои друзья. Друзей немного, да и «приятелей» я стараюсь не собирать вокруг себя. Друг — тот, кому можно позвонить в три часа ночи и рассказать, что тебя бросил мужик.

— Среди наших селебрити есть кто-то, с кем сложились настоящие, искренние отношения?

На самом деле, у меня много таких знакомых светских персонажей. Вот, например, Вика Дайнеко — моя соседка и хорошая подруга, но после рождения ее малыша все никак не могу ее увидеть, никак не состыкуемся. И с Сашей Савельевой прекрасно общаюсь, и со Снежаной Георгиевой. Чапурина очень-очень давно знаю.

— Знаю, что в свое время ты работала с Катей Одинцовой.

У нас был прекрасный опыт, два замечательных года моей жизни работы с Катей.

— Оттуда все и началось, как я понимаю? Карьера светского обозревателя выросла из пиара?

Ну как тебе сказать? Все-таки это не совсем правда, так как тусовалась я давно. Я очень многих знала до Кати по разным историям, потому что тусовалась я в этих заведениях, с людьми меня знакомили мои бойфренды и друзья. Когда я пришла к Кате, я уже имела представление о том, какие это о люди и что они делают. Тем более, до PR Trend я два года работала у Тины Канделаки. Поэтому у меня все же был опыт.

— Ну и как это, работать с Тиной? Тяжело?

Тяжело, но здорово! Это колоссальный опыт. После работы с Тиной можно идти на войну без оружия и чувствовать себя при этом очень хорошо.

Я занималась пиаром Тины и проекта, который она на тот момент курировала. Это работа не для слабонервных. Ее тогда политики еще не воспринимали, а гламур она не хотела, это был такой промежуточный этап. Я ей безумно благодарна! Это была школа молодого бойца.

— Обычно люди сначала идут в журналисты, а потом в пиарщики, ведь денег у компаний больше. А ты пошла обратной дорогой. Почему?

Вообще, я никогда не работала за деньги. Так уж сложилось. То есть мне их платили, но они никогда не стояли в приоритете. Я пошла работать просто потому что мне было скучно в университете. Я заканчивала финансовый университет, по образованию я журналист-пиарщик.

— Ты не Близнецы случайно?

Нет, я рак. Но какой-то не рачливый рак (смеется). Я начала работать, и все как-то стало складываться. Мне стало интереснее, веселее. Пока мне работа приносила удовольствие, у меня горели глаза и я могла работать 24 в сутки, я работала.

Кстати, неправда, что работать в женских коллективах плохо, у меня со всеми были теплые отношения. Но когда тебе уже от работы хочется застрелиться и ты не получаешь от нее никакого удовольствия — пора уходить. Я обожаю Катин коллектив, но в какой-то момент поняла, что пиар мне не приносит кайфа. И сил больше нет. Катя меня поняла и отпустила.

— Как ты считаешь, для тебя твоя нынешняя деятельность — это промежуточный этап, или ты бы пожила такой жизнью еще лет 5?

Нет! Я бы не пожила этой жизнью лет пять, это, безусловно, промежуточный этап. Это классная работа, когда тебе 20 с копейкой лет, когда можешь тусовать всю ночь, пить шампанское, сдавать с утра материал. Когда есть семья или другие значимые вещи — это просто невозможно. Я не понимаю светских дам, которые лет по 15 так работают. Это скучно.

— Эта работа ассоциируется у людей с роскошью: шикарные отели, одежда, «мы стали более лучше одеваться», может быть поэтому многие стремятся в свет?

В моем случае, не думаю, что это связано с работой, скорее больше с внутренней эволюцией. В юности я была «роскошной женщиной», думала, что все самое стильное продается в ЦУМе. Носила костюмы Juicy Couture, леопардовый корсет Roberto Cavalli, надетый на черное платье Дольче Габбана…При том, все мужики сходили с ума. Я и сейчас люблю «отжечь», но немного иначе, уже не в леопардовом корсете (смеется).

— Насколько я знаю, моду ты не только любишь, но и пишешь про нее для сайта Яны Рудковской.

Давно не писала, потому что у меня не было времени на это. Но какое-то время назад я этим увлекалась.

— Ну а в будущем видишь себя пишущей статьи про моду или бьюти?

Моя глобальная мечта, к которой я медленно, но верно двигаюсь, это кино. Я всегда мечтала быть режиссером, продюсером или сценаристом, делать кино. Всерьез думала поступать на второе высшее, начинала даже писать сценарий. Журналистика пока для меня это игрушка, с которой мне весело. Я никогда не относилась к себе серьезно, люблю шутить над собой и над окружающими. И к моде отношусь с юмором. Думаю, если относиться к ней серьезно, можно сойти с ума. Мне жалко девушек, которые так глупо ушли в тренды, забыли, что они женщины. Они ходят как инсталяции. Мой хороший приятель из Нью-Йорка, когда приезжает в Москву, а это бывает редко, всегда очень радуется тому, что у нас красивые девушки. Он говорит, что наши женщины похожи на женщин.

— Один из бонусов твоей работы — проход на такие мероприятия, как закрытая продажа коллаборации HM x Balmain. Поделись впечатлениями, была там?

Постояла в звездной очереди, там где-то даже Киркоров неподалеку стоял. Потом плюнула, встретилась с подругой, мы пошли с ней в «Симачев», куда все «бальманоловы» переметнулись, и мы все вместе весело зажигали до полуночи. Кто-то покупает эти коллаборации, кому-то их дарят, первые три недели все встречаются в одинаковых платьях на мероприятиях и потом забывают об этих нарядах навсегда. Я уж молчу про весь этот ажиотаж, когда люди давили друг друга. Зачем!?

— Раз уж затронули тему моды, то чей стиль тебе нравится, на кого ориентируешься?

Обожаю Снежану Георгиеву, она всегда выглядит потрясающе. У нее какая-то нечеловеческая харизма, она невероятная. Еще очень нравится Аня Чиповская, она не выглядит серьезно, Равшана Куркова, Рената Литвинова — ей я жутко восхищаюсь. Из западных мне близка Кара Делевинь, также очень нравился образ Ланы дель Рей в самом начале, когда она не пыталась продемонстрировать все свое чувство стиля, была прям дивой. Я обожала покойную ныне Эми Уайнхаус. А еще люблю Кейт Мосс, как же я про нее забыла?

— Рок-н-ролл же, конечно!

Да-да, так уж (стихийно) вышло, что рок-звезда — это часть меня. Мама надеялась, что это выветрится из головы, но шансов стать офисным планктоном с моими родителями у меня не было.

— Какая вечерника была самая крутая за 4 года работы?

Сложно сказать. Например, люблю Бал дебютанток «Татлера». Это то редкое мероприятие, когда все соблюдают дресс-код. Абсолютно все. Никто не заявится в пуховике или босоножках. Это прорыв для Москвы. Очень красивое мероприятие, дети бегают, дебютантки. Если оценивать просто как картинку, то приятно посмотреть.

— Да, обычно у нас презентации по шаблону делают. Те же люди, те же лица, только разные декорации.

Ага, я когда работала в пиаре, говорила: «Давайте делать выездные пати-автобусы, будем ездить за звездами с прессволлами. Фотографируем, меняем на новый. И сразу на четыре мероприятия отсняли, все, вопрос закрыт (смеется).

— А что скажешь про мероприятия с участием западных селебрити?

Помню пресс-конференцию Тома Круза, когда он последний раз приезжал в Москву. Если не брать то, что он ростом 150 см, то для своих 50 лет он ничего. Сижу, жду его, в голове прокручиваются кадры, какой он обаятельный и привлекательный. Но вот заходит красивый Том, садится и все. Начинает вещать какую-то унылую нудятину. Я с трудом дождалась конца. Но надо отдать ему должное, мне очень понравилось, как он повел себя на премьере. Была ужасная погода, февраль, дождь со снегом. Им с Куриленко не очень повезло в этом смысле. И вышел Том, отодвинул охрану, подошел ко всем фанатам, со всеми сфотографировался, уже мокрый насквозь, за ним поначалу пошла Куриленко, но потом поняла, что она в платье и платье-то не ее и его отдавать, а оно недешевое. Но Круз держался стоически, после чего весь мокрый зашел в «Октябрь», к нему побежали с полотенцами, он отмахнулся, сказав, что все нормально, это его работа. Трудно представить наших артистов в подобной ситуации.

— А среди наших звезд есть кто-то, кто ведет себя похожим образом, как западные коллеги?

Есть люди, с которыми я общаюсь, но в неформальной обстановке. А вообще, у нас культура другая: «Я и так классный, у меня есть Инстаграм и Перископ, я и так достаточно социален». Моя коллега поражается, когда начинает спрашивать у молодых актеров о личной жизни, они сразу закрываются, хотя все западные звезды рассказывают. А наши говорят: «Моя личная жизнь — это моя личная жизнь, я хочу говорить о своих ролях». А что говорят об их ролях? Она ведь у него или у нее всего одна.

— Юль, расскажи про фамилию. Пош — это что-то связано с гламуром? От псевдонима Виктории Бэкхем?

Пош — это сокращение от не буду говорить чего, это давняя история, не имеющая отношения к Виктории (смеется). Это моя третья фамилия, в паспорте другая. Единственное, что меня останавливает от того, чтобы «узаконить» эту фамилию, — мысли, что если я через полгода замуж выйду, опять все документы менять надо будет.

— И на прощание пожелание наивным молодым людям, стремящимся стать светским корреспондентом глянцевого издания?

Оставь надежду всяк сюда входящий!

Источник: i-gency. ru, фото: Дарья Заморская, текст: Елена Мурина, Екатерина Чаковская
Теги: юлия пош, woman.ru, светская жизнь
Автор Публикации: Мурина Елена

Чтобы оставить комментарий, необходимо авторизироваться

Body Horror в эпоху Instagram Face

Вероятно, это худший момент в истории человечества, когда нужно быть уродливым. Не то чтобы выглядевший разоренным когда-либо помогал кому-то; Я уверен, что самые горячие крепостные в Пруссии получали участки земли получше, а самые сексуальные месопотамцы привозили на пир лишние куски коз. Но теперь, в нашей преимущественно визуальной и виртуальной культуре, необходимость казаться готовым к съемке достигла нового уровня интенсивности. Косметические процедуры не имеют большого значения. Инъекции для похудения — это полноценная причуда. Люди знакомятся со своими партнерами, взглянув на их фото и смахнув «да» или «нет». Вся уловка давнего реалити-шоу заключается в том, что судьи ранжируют музыкальных исполнителей, не видя их, поскольку всем очевидно, что то, как мы выглядим, определяет, как к нам относятся. Пренебрежительное отношение многих людей к модификациям тела делает домашний уют совершенно антисоциальным. Если проще, чем когда-либо, изменить свой внешний вид, тогда почему бы и вам не сделать это выглядит лучше , да?

Доминирующий идеал красоты этой эпохи — лицо в Instagram. Беспористая, отполированная, кардашьянская, она одновременно почти досягаема (плюс-минус несколько шприцов филлера и несколько тысяч долларов) и совершенно недосягаема (никто на самом деле не выглядит так, как в интернете, даже Ким Кардашьян). Лицо в Instagram кажется естественной темой для современного боди-хоррора, точно так же, как многие новые слэшеры сейчас снимаются на Airbnbs. Это пугает на концептуальном уровне — конформизм через потребительство, превращение себя в товар и все такое, — но это также откровенно кровавая кроненберговская затея. Так много процедур, программ и процедур, предпринятых для получения такого вида, включают иглы, кровь, голод и боль.

Два недавних дебютных романа затрагивают готическую сторону культуры красоты и здоровья и являются яркими примерами новой литературной тенденции: боди-хоррор Goopcore. Обе истории рассказывают о женщинах, очарованных фигурами, похожими на Свенгали, которые побуждают их принимать крайние меры для воплощения стандартов красоты с ужасающими результатами. В фильме Элли Роуботтом Aesthetica , выпущенном в конце прошлого года, рассказывается о бывшей влиятельной женщине в Instagram по имени Анна из Лос-Анджелеса, которая готовится к экспериментальной операции под названием Aesthetica. Она так жаждет вернуться к более естественной форме, что готова рискнуть своей жизнью, чтобы восстановить прежнюю версию себя.

Aesthetica открывается Анне в наши дни, накануне ее операции. В воспоминаниях мы видим, как Анна начинает свою карьеру в качестве звезды социальных сетей. Она встречает ловкого химбо по имени Джейк, который платит за ее грудные имплантаты, настаивает на том, что «плохие флюиды могут проявлять плохую реальность», и заставляет ее участвовать в концертах, где ее будут эксплуатировать и даже хуже. Роуботтом запечатлел банальное «DM для коллаба?» словарный запас набора #spon, который делает чтение Эстетика одновременно подлинным и неприятным эстетическим опытом. (Репрезентативный отрывок: «Он поехал, я спел «Vegas Baby» на камеру и опубликовал. 200 лайков, 427, 600». Фу!)

Через голос Анны все тела в Aesthetica оцениваются резко, как будто плоть без аэрографа автоматически кажется грубой. Перед процедурой она поражена, глядя на свои «ямочки, рябь, напоминания о масках, ножах и галстуках». Ее больная раком мать Наурин «желтая, как пасхальное яйцо», когда находится в больнице; у ее старой подруги Лии «шерстяные» предплечья анорексика. Она наблюдает за группой незнакомцев и думает о том, что бы она посоветовала им сделать, чтобы выглядеть лучше: « Ринопластика , я ставлю диагноз, когда смотрю на нее. Подтяжка бровей Я молча предлагаю еще одну. Удаление комков щечного жира ».

Некоторые надписи напоминают мне роман К. Алладо-Макдауэлла 2022 года Amor Cringe , написанный с помощью ChatGPT. Как и Aesthetica , Amor Cringe также фокусируется на инфлюенсере, бродящем по Южной Калифорнии. В обоих романах намеренно используется слащавый язык, чтобы передать ураганную банальность этого образа жизни. Пока Amor Cringe читается как языковой эксперимент, Aesthetica имеет сердце под слоями гиалуроновой кислоты и кремния.

Отношения Анны с матерью досадные и нежные, как и дружба, которую она возобновляет с другом детства; их разочарование в образе жизни, который она ведет, подчеркивает, насколько много потенциала видят в ней другие. Она привязана к своей влиятельной жизни, но также часто более вдумчива, чем то, что люди видят на экране, и ее большая ошибка заключается в ее неспособности увидеть собственную способность к глубине.

Гардероб Юлии (@yuliyapugach) | Пошмарк

Сортировать по:

Не продается

Йизи 6к

200 долларов США 460 долларов

Размер: 6 Йизи

юлияпугач

Не продается

Комплект из твидового жакета и юбки Mango

150 долларов США 230 долларов США

Размер: С манго

юлияпугач

Не продается

Шерстяное пальто Burberry 24m

200 долларов США 780 долларов

Размер: 24 м Барберри

юлияпугач

Не продается

Платье Dolce & Gabbana 2t

$78 625 долларов

Размер: 2T (Девочка) Dolce Gabbana

юлияпугач

Продал

Платье-поло Gucci для 6 девочек

$50 489 долларов

Размер: 6 (Девочка) Гуччи

юлияпугач

Не продается

Платье из сосны и меда | 6-12м

$20 $54

Размер: 6-12м сосна + мед

юлияпугач

Не продается

Платье из джерси с логотипом Fendi FF Peter Pan

300 долларов США 610 долларов

Размер: 24 м

юлияпугач

Не продается

Купальник Baby Gap

$10 30 долларов

Размер: 18-24 м ЗАЗОР

юлияпугач

Не продается

ДЕТСКИЕ ТАПОЧКИ POTTERY BARN | 6-12 месяцев

$10 25 долларов

Размер: 6-12 месяцев Гончарный сарай для детей

юлияпугач

Не продается

Джени и Джек Шорты | 6-12 месяцев

$10 36 долларов

Размер: 6-9 м Джейни и Джек

юлияпугач

Не продается

Тартин в шоколаде — 9 месяцев

25 долларов США 127 долларов

Размер: 9 м Тартин и шоколад

юлияпугач

Не продается

Джени и Джек — платье 12-18 м

$12 59 долларов

Размер: 12-18 м Джейни и Джек

юлияпугач

Не продается

Штаны Janie and Jack Button Ponte – от 6 до 12 месяцев

$12 30 долларов

Размер: 6-12 м Джейни и Джек

юлияпугач

Не продается

Леггинсы в клетку Arizona Jean Company

$5 15 долларов

Размер: 7 (Девочка) Аризона Джин Компани

юлияпугач

Не продается

Детская обувь Kenneth Cole, размер 5

$10 80 долларов

Размер: 5 Кеннет Коул Реакция

юлияпугач

Не продается

Джени и Джек Черри Фути | 6-9 месяцев

$8 46 долларов

Размер: 6-9 м Джейни и Джек

юлияпугач

Не продается

шорты Зара | 3-6 месяцев

$8 15 долларов

Размер: 3-6 м Зара

юлияпугач

Не продается

платье Зара | 9/12 месяцев

$13 26 долларов

Размер: 9-12 м Зара

юлияпугач

Не продается

Детское боди H&M — 6 мес.

$8 18 долларов

Размер: 6 м H&M

юлияпугач

Не продается

Hanna Andersson детский кардиган — 3/6 месяцев

$12 26 долларов

Размер: 3-6 м Ханна Андерссон

юлияпугач

Не продается

Купальник Такер + Тейт | 6м

$10 25 долларов

Размер: 6 м Такер + Тейт

юлияпугач

Не продается

Zara Снежный комбинезон из искусственного меха с ушками на 9-12 месяцев

35 долл. США 60 долларов

Размер: 9-12 м Зара

юлияпугач

Не продается

Зара Кардиган | 3-6 м

$12 28 долларов

Размер: 3-6 м Зара

юлияпугач

Не продается

Детский нагрудник New-Ohio State

$10 18 долларов

Размер: ОС (Детский)

юлияпугач

Не продается

Зара 18-24 свитер

$10 29 долларов

Размер: 18-24 м Зара

юлияпугач

Не продается

Рубашка на пуговицах Bonpoint — размер 6

40 долларов $170

Размер: 6 (Девочка) Бонпойнт

юлияпугач

Не продается

Кошелек Armani Junior для девочек

$20 125 долларов

Размер: ОС (Девочка) Армани Джуниор

юлияпугач

Не продается

Платье Janie & Jack с воротником из искусственного меха

$18 45 долларов

Размер: 18-24 м Джейни и Джек

юлияпугач

Не продается

ЮБКА для девочки MONNALISA — размер 6

$55 287 долларов

Размер: 6 (Девочка) МоннаЛиза

юлияпугач

Не продается

Кот и Джек Купальник — 12 м

$8

Размер: 12 м Кэт и Джек

юлияпугач

Не продается

Пинетки Baby Gap — 0-3 мес.

$10 29 долларов

Размер: 0-3 месяца ЗАЗОР

юлияпугач

Не продается

Мини-сапоги Zara — размер 17/18

$15 49 долларов

Размер: 2,5 Зара

юлияпугач

Не продается

Джени и Джек Кардиган | 0-3 месяца

$15 44 доллара

Размер: 0-3 м Джейни и Джек

юлияпугач

Не продается

Детское платье Кардашьян — 18 мес.

$8 25 долларов

Размер: 18 м Кардашьян Дети

юлияпугач

Не продается

Джени и Джек Шорты | 6-12 месяцев

$8 36 долларов

Размер: 9-12 м Джейни и Джек

юлияпугач

Не продается

Купальник Carters — 18 месяцев

$8 15 долларов

Размер: 18 м Картера

юлияпугач

Не продается

Старое темно-синее платье — 18-24 мес.