Леонид Парфенов рассказал в интервью Юрию Дудю* о русофобии, эмиграции и Алле Пугачевой
Оппозиционный журналист Леонид Парфенов, который покинул Россию после начала военной спецоперации на Украине, стал новым героем YouTube-шоу «вДудь» (автор проекта Юрий Дудь признан иноагентом. — Прим. ред.). Собрали самые интересные цитаты.
О феврале 2022 года
23 февраля я был в Екатеринбурге, показывал свою работу «Русские грузины. Фильм второй», отметил премьеру и утром собирался сходить в фитнес-клуб. 24-го числа просыпаюсь по будильнику, смотрю, у меня столько сообщений — и узнаю. Стало и не до спорта, и не до завтрака. Сначала ходил по гостиничному номеру, орал сам на себя, не мог собраться, но надо было ехать, успокоился, а потом опять накрыло. Вспомнил, как они — Путин, Патрушев, Нарышкин — там все сидели на Совете безопасности, а они ведь не летают рейсовыми самолетами, не ходят в кино, не беспокоятся, как забронировать место в ресторане.
Они вне этой жизни и не думают о санкциях. Конечно, думал и про Украину и весь этот ужас. Я и не думал, что эту картинку можно выдать за хорошее. Но оказалось, для кого-то можно.
О том, почему Алла Пугачева не поддержала спецоперацию
Я не удивился, что Пугачева не поддержала ***** (спецоперацию. — Прим. ред.). Я знаю ее как человека своенравного, она долго крепилась, могла сделать это гораздо раньше и в гораздо более жесткой форме. Мы много общались, когда снимали «Старые песни о главном». Думаю, ее оскорбил тот хейт, который поднялся. Типа она изменяет родине — может, родина изменяет мне? Думаю, что она не ожидала: все-таки 47 лет она находится в статусе национальной святыни.
В сентябре 2022 года Алла Пугачева публично прокомментировала спецоперацию: она заявила, что «наши ребята гибнут за иллюзорные цели, делающие нашу страну изгоем и утяжеляющие жизнь наших граждан». Пост стал реакцией на то, что мужа певицы Максима Галкина*, открыто критикующего действия российских властей, признали иноагентом.
После этого Пугачева попросила признать иноагентом и ее. Супруги покинули Россию вместе с детьми и сейчас живут в Израиле.
Об эмиграции из России
Я уехал 25 февраля. У меня были желтые карточки (предупреждения от Роскомнадзора), и я понимал, что красная может очень быстро прилететь. Я понимал, что при обострении все можно выдать за распространение фейков о действиях ВС РФ. Сейчас я кочую, больше живу в Европе, много бываю в Грузии.
О заработках
На что я живу? Сейчас удалось собрать что-то из рекламы, упали роялти от книг. Серии «Намедни» не выходили, так как нам не удавалось восстановить экономику, а так больше живу на сбережения.
О русофобии
Самая большая русофобия — сказать, что без Путина нет России. Страшнее русофобии представить невозможно. 1 150 лет государственности от Рюрика, и все в топку?
О том, что ждет русскую эмиграцию
Тут же нет средней температуры по палате.
Влади выпустил целый альбом, Noize MC* дает концерты, а как расписался Oxxxymiron*. Все очень по-разному. Многие мучаются, сложно найти новые доходы.
О том, что будет дальше
Что будет дальше — никто не знает, и Путин этого не знает. Дальше будет только хуже, лучше быть не может. С какой стороны ни посмотри, нет никакого хорошего сценария. Все становилось все хуже и хуже, но всем казалось, что дело не дойдет до ***** (спецоперации. — Прим. ред.), во всяком случае среди моего окружения. Мы как раз об этом говорили, что наземная операция, эти войска в Белгородской области… Ну как? Это просто не укладывалось. И я думал, что так нельзя и что до этого не дойдет.
О возвращении в Россию
Я не пробовал вернуться, но хотел. Неожиданно обнаружил, что мне не хватает Питера больше, чем Москвы. Не могу представить, когда вернусь в Россию. Наверное, было бы правильно и полезно приучить себя к тому, что не вернусь вовсе, и жить спокойно с такой опцией.
Но я убежден, что все это слишком противоестественно, чтобы быть уж очень надолго. Это против времени, против истории, против смысла.
Леонид Парфенов — телеведущий, журналист и автор множества телепроектов и документальных фильмов, пятикратный лауреат ТЭФИ. В 1990-е он выпускал информационно-аналитическую программу «Намедни», работал на Первом канале и НТВ. С 2004 по 2007 год Парфенов работал главным редактором журнала «Русский Newsweek». Сейчас развивает свой YouTube-канал «Парфенон». В феврале 2022 года выступил против военной спецоперации РФ на Украине.
*Признаны иноагентами в РФ
Известный журналист и ведущий Леонид Парфенов дал интервью в Екатеринбурге после презентации фильма «Русские грузины. Фильм второй» в «Ельцин Центре» — 28 февраля 2022
Леонид Парфенов отвечает на извечный вопрос Данилы Багрова по-своему: «Наша сила — 140 миллионов хорошо образованного европейского населения»
org/Person»>Коллаж: Филипп Сапегин / E1.RUПоделиться
Известный журналист Леонид Парфенов привез в Екатеринбург новую документальную киноработу «Русские грузины. Фильм второй». Премьерный показ состоялся 23 февраля в «Ельцин Центре», а на следующий день фильм вышел в прокат.
После первого показа автор картины пообщался с екатеринбургскими журналистами. Беседа не ограничилась только вопросами о фильме — Парфенова спрашивали и о его оценке отношений между Россией и Украиной. Предлагаем вам почитать это интервью ведущим СМИ Екатеринбурга. Обратите внимание, что беседа состоялась меньше чем за сутки до начала военной спецоперации.
— В фильме «Русские грузины» большое внимание уделяется Сталину. В Екатеринбурге недавно случился большой скандал, когда на Доме офицеров восстановили сбитый когда-то барельеф советского вождя. Можно ли это сравнить, хотя бы условно, с тем, чтобы где-нибудь в Болонье сделали барельеф Муссолини?
— Все параллели хромают.
[На Доме офицеров] повесили кринжовый барельеф, он даже не был оригиналом, это была попытка восстановления, совсем позорная. Если бы это был сохранившийся с того времени элемент сталинского декора, то можно было бы обсуждать. В понятии «сталинская архитектура» теперь уже нет никакой отрицательной оценки.
Но когда так топорно, неумело восстанавливают — зачем? Что они хотят сказать? Я понимаю, если бы в этом была какая-то «намоленность»: когда-то были люди, у них здесь Сталин висел, и не нам его сбивать. Но его когда-то сбили, очевидно, в 1961 году, когда тело вождя вынесли из мавзолея после XXII партсъезда (на самом деле — в 90-е годы, а после упомянутого съезда портрет Сталина только закрыли фанерой. — Прим. ред.).
Вешать сейчас новодельного Сталина — ну это слишком. Сегодняшнему-то времени это что говорит? Ведь это не тот барельеф, который был, ну сколько можно? К тому же это какое-то дикарское смешивание новодела с оригиналом. «Тогда же так было». Не так было! Но вы считаете это восстановлением.
Не о чем здесь разговаривать, ни с какой стороны — ни с политической, ни с эстетической.
Парфенов объясняет: русские и украинцы — не один народ
Фото: Дмитрий Емельянов / E1.RU
Поделиться
— В конце картины «Русские грузины» говорится о том, что дороги русских и грузин разошлись. Сейчас повестка ставит вопросы о родстве с еще одними нашими соседями, украинцами, — в частности, с жителями Донбасса. Как, по-вашему, жители России и ДЛНР — это один народ?
— Конечно, мы не один народ. Эти имперские рассуждения про [Украину] как несостоявшееся государство, про то, как были проведены границы… Я представляю, с каким ужасом это должны были слушать в Казахстане. Национальное и территориальное размежевание, которое в Азии проходило, если сейчас вспоминать, где и что было, что когда-то Казахстан был автономной республикой со столицей в Оренбурге. Может, они тогда предъявят претензии, что это их столица? Такие разговоры могут далеко завести.
Это всё очень опасные разговоры. Доказательство своей правоты силой ни к чему хорошему никогда не приведет. Вообще все эти российские замахи на имперскость приводили к тому, что мы сами от этого страдали больше всего. Это была очень странная империя, в которой колонии примыкали к метрополии и жили, как правило, лучше метрополии, а она за счастье обладания колониями всегда им доплачивала.
— Кстати, в вашем фильме было сказано, что Грузия жила лучше, чем РСФСР.
— Да почти все [республики] жили лучше, чем Россия. Я, как уроженец самого русского региона, Вологодской области, куда бы ни ездил по Советскому Союзу, видел, что все живут лучше нас.
— А что должны сделать власти, чтобы российские регионы стали жить лучше?
— Успокоиться, не разевать рот на чужой огород и заняться своим созидательным трудом. У нас огромное количество проблем, но всё еще небогатая, чтобы не сказать бедная, страна при всей нашей таблице Менделеева в недрах.
Богатство совсем не прирастает, а реальные располагаемые доходы у нас даже падают в последнее время, они и были-то не бог весть какие. Рассказывать про оружие, которого больше нет нигде в мире, и считать, что это, оказывается наша сила… А наша сила — 140 миллионов всё еще хорошо образованного европейского населения. Возможность самореализации для всех этих людей, сделать жизненную карьеру, быть счастливыми, растить детей, давать им образование, достойно жить, смотреть на мир открытыми глазами, никого не бояться и не искать себе врагов — это задача всякого разумного правления. У меня очень тревожное настроение в свете последних событий.
— Возможен ли для России откат к более взвешенной позиции? (Напомним, разговор состоялся 23 февраля. — Прим. ред.)
— Нас же никто не спросил. Это делается в том числе и от нашего имени. Это, может, даже особенно больно. Мы же не понимаем, нам же всё время недосказывают. В течение суток меняются в нынешних границах Луганская и Донецкая республики или в административных границах областей, какими они были на Украине.
Мы ничего не знаем.
Еще чуть-чуть и видео загрузится
Видео: Максим Бутусов / E1.RU
— В фильме сделан большой акцент на советский и позднесоветский период, но никак не затрагивается то, что произошло после августа 2008 года. Там даже нет ничего о 90-х. Будет третий фильм?
— Нет, я не собирался делать третий. Эта картина посвящена обрусению [грузин] внутри Российской империи и Советского Союза. Первый фильм был о событиях до Второй мировой войны, до шестидесятилетия Сталина, а второй — о войне и послевоенном времени. Но тема обрусения внутри империи заканчивается с ее распадом. Постсоветский период намеренно не рассматривается, потому что [русские грузины] были феноменом тогда, когда это была одна страна. А дальше [начались] взаимоотношения двух разных стран.
— Если бы снимали фильм с условным названием «Русские», то пятерку каких персонажей выбрали бы для него в первую очередь?
—Я снял 150 серий про русских с самыми разными героями.
Щукин, Морозов, Цветаев в «Глазе Божьем» как коллекционеры самого нового искусства и самого старого искусства, создатели Музея изобразительных искусств. У меня есть фильм про Прокудина-Горского, про цветные фотографии, с сопоставительной съемкой с тех же мест и того же ракурса. Есть «Зворыкин-Муромец» — про русского инженера, изобретателя телевещания в американской эмиграции. Есть масса фильмов, например «Живой Пушкин» из пяти серий, о Гоголе и много о ком еще.
— Почему вы выбрали для исследования в фильмах две нации — русских евреев и русских грузин?
— Это не наука, это мой взгляд. Эти нации наиболее ярко приходили в русскую цивилизацию, и на определенных этапах представители этих народов, и еще немцы, были правителями или соправителями Российской империи или Советского Союза вместе с русскими или вместо русских. Правления Екатерины Алексеевны и грузина Иосифа Виссарионовича воспринимались патриотами как очень русофильские: вот была страна, держава!
— В этих фильмах поднимается вопрос о субъектности наций.
Вы показываете, как Грузия внутри советского государства остается Грузией. Почему, на ваш взгляд, русский народ такой политической субъектности в своей стране практически лишен на протяжении всей истории?
— Трудно сказать. Никому, никакой оппозиции и властям никогда не удавалось соединить национально-освободительное движение с либеральным движением. Свобода, возможность для частной инициативы, для личного проекта — это и есть часть нашего освобождения. Освободиться от имперских задач, сосредоточиться на себе, дать людям строить жизнь, проявлять инициативу. Во всех сферах, где у нас государства нет, всё прекрасно цветет. Но таких сфер немного, после ресторанов и рэпа задумываешься, что назвать следующим.
Это вопрос к нам, ко всем. Но одно точно я хорошо помню, как в странах Восточной Европы, в части республик бывшего СССР было это единение: мы будем эстонцами тогда, когда займемся собой и будем рассчитывать только на свои силы, а с другой стороны — не будем привязаны к коммунизму.
Такие настроения брезжили и в России в 1991–1992 годах: мы сами по себе, надо сосредоточиться. Но это быстро прошло, возобладало ощущение реализации себя как империи, для которой задача народного благосостояния слишком приземленная, нужны мессианские идеи.
— Как вы считаете, можно ли сказать, что последние события в Казахстане, на Украине, в Белоруссии, в России говорят о том, что идет как раз волна борьбы с имперскими устремлениями?
— Не верю в единые волны. Примеры, которые вы назвали, очень разные. Реконструкционная документалистика, в которой я работаю, исходит из того, что надо пытаться понять законченные события, а мы живем в середине сериала и не можем понять, куда выведет окончание этого сезона. Главное — что мы в этом не принимаем участия. Зачем нам показали это выступление главы службы внешней разведки Сергея Нарышкина [на заседании Совета безопасности]? Зачем такое показывать?
Я — разбирающийся в телевизионной профессии человек, но я смотрю и не понимаю, что это? От начала до конца.
Зачем делать вид, что это прямой эфир? Для чего это показывать вообще, что это демонстрирует, раз раньше это не показывали? Видимо, в этом заложен какой-то смысл, считать который я не могу.
Высказался Леонид Парфенов и о барельефе Сталина, который недавно вернули на фасад Окружного дома офицеров
Фото: Дмитрий Емельянов / E1.RU
Поделиться
— А можете считать, в чём смысл признания ДНР и ЛНР?
— Это покажет будущее. Наверняка будут какие-то последующие шаги, ясно, что это не является окончанием истории.
— Но это прагматическое решение или романтическое?
— Нет, прагматикой это не назвать. Прагматика в чём? Для меня это загадка.
— Выступления представителей власти, особенно на тему истории, не проходят самых простых проверок. У них такое авторское видение истории или они намеренно выдают информацию с ошибками?
— Я не знаю.
Вот откуда взялся один [с Украиной] народ? Раньше была главная модная песня «Червона рута». Он понимает слова? Ему кажется, что это один народ поет, один язык? «Бачу я тебе в снах / У дібровах зелених / По забутих стежках / Ти приходиш до мене» — это что? Я, как русский человек, считаю, что это не мой язык и не моя страна. Замечательная композиция, «Песня года — 71», музыка и слова Владимира Ивасюка, посмертно национального героя Украины.
— Тост за русский народ, который произнес Сталин на знаменитом приеме про терпение и готовность идти на жертвы: что-то изменилось с тех пор?
— Это страшный текст, и многими современниками он был воспринят как оскорбительный. Особенно этот неслыханный абзац про то, что другой бы народ прогнал такое правительство. Это выглядит странным комплиментом: мы не справились с войной, но у нас такой терпеливый народ. Это так читается, иначе нельзя это прочесть. В этом тексте он явно позиционирует себя вместе с этим народом, говорит как русский правитель, что народ у меня смирный.
Что-то такое сквозит, это обоюдоострый текст. Есть множество его трактовок.
— Можно ли было сейчас повторить такой тост слово в слово?
— Не в этом же дело! А чем не подходит этот тост под президентство Медведева? Всё стерпит, как скажем, так и будет.
— Эта терпеливость русского народа — последствие продолжительной политики власти или такая политика власти следствие терпеливости людей?
— Не знаю, где тут яйцо, а где курица. Но есть данность: в сферах, которыми не рулит государство, видно, что мы люди инициативные, очень предприимчивые, стремительно наверстывающие упущенное и ведущие себя очень либерально, по-европейски. Никакого стадного инстинкта: «по-китайски собьемся в кучку, и будет нам хорошо», чтобы всё как у людей было. Неспроста это было так отыграно Егором Летовым и совсем недавно — Noize МС (песня «Всё как у людей». — Прим. ред.). Всякий раз, когда есть возможность для самореализации, я вижу, что мой соотечественник ведет себя гордо, с достоинством.
Он совершенно не желает повторять чью-то колею, предназначенность. Он дерзит и хочет своего жизненного сценария.
— Это требует особой идеологии?
— Это и есть идеология! Она сложится суммой из 140 миллионов реализованных жизней и воплотится в мощь державы, идеологию, значение для остального мира. Почти каждый раз, когда русские приходят в большое мировое дело, они всегда делают что-то особое. Вот как Сергей Щукин и Иван Морозов чувствовали новое современное искусство. Щукин вообще ни разу не ошибся, 264 картины — шедевры. Он ни разу не купил ничего проходного.
Знаменитый журналист процитировал Высоцкого, комментируя слухи о своем отъезде из России
Фото: Дмитрий Емельянов / E1.RU
Поделиться
— Во время очередных слухов о вашем отъезде из страны вы процитировали Высоцкого: «Не волнуйтесь, я не уехал, не надейтесь, я не уеду». Сейчас ваше настроение изменилось?
— Я в Екатеринбурге, даже не в Москве.
В Череповце только что был. Из себя не выпрыгнуть, это же твое. Хотя, как говорят, не зарекайся от сумы, если это Birkin, и не зарекайся от тюрьмы, если это Гиркин. Опять-таки мы не пишем себе сценарий жизни и оказываемся в обстоятельствах не по своей воле. Поэтому невозможно ни от чего зарекаться. Ни от Birkin, ни от Гиркина.
— Вы изучили эпоху тридцатых годов прошлого века. Сейчас некоторые спикеры сравнивают обстановку с тем предвоенным временем. Справедливо?
— Сравнения хромают. Но что пугает: понимаете, в Советском Союзе риторика всегда была за мир. Да, она была лукавой, но «продать» войну! Даже в поколении Брежнева никому в голову не приходило, что это может быть хорошо. Самое главное, что в «Пяти вечерах» Гурченко повторяла: лишь бы не было войны. Я вырос только с этим. Ничего страшнее войны быть не может!
Никто так об Америке, как сейчас, не говорил. Чтобы так уничижительно говорить о лидерах западных стран, в СССР никогда не позволяли, потому что как, мы же с ними на одной доске встречаемся.
Говорить в таком тоне о лидерах стран, с которыми у нас дипломатические отношения, непозволительно. Чтобы о Никсоне так разнузданно мог судить какой-нибудь депутат Верховного Совета СССР в духе: «Кашу маслом не испортишь, как ни обзови, всё хорошо будет. Нечего миндальничать»?
О военной спецоперации на Украине горожане высказываются по-разному: так, 26 февраля, в центре Екатеринбурга один за другим прошли два пикета: один — в поддержку народа Донбасса, второй — за мир. И если первый завершился мирно, то другой после быстрого разгона продолжился «прогулками» на улицах города, а завершился задержаниями.
новость из сюжета
Подпишитесь на важные новости о спецоперации на Украине
Почитайте также интервью E1.RU с Леонидом Парфеновым, которое он дал год назад, когда представлял в Екатеринбурге первую часть фильма «Русские грузины». Тогда речь шла в том числе об отношении журналиста к нашему городу и о сравнении советской эпохи с девяностыми и современной Россией.
«Я не герой, но пора называть вещи своими именами» — Парфёнов
Сегодня утром был в больнице у Олега Кашина. Ему только что сделали очередную операцию, которая в прямом и переносном смысле восстановила лицо российской журналистики. Жестокое избиение этого корреспондента Ъ вызвало гораздо более сильный резонанс в обществе и профессиональных кругах, чем любое другое предыдущее покушение на жизнь и здоровье российских журналистов. Конечно, трудно избежать подозрения в том, что реакция федеральных телеканалов была продиктована сверху, поскольку тон немедленной реакции президента [Дмитрия Медведева] сильно отличался от того, как последний глава правительства [Владимир Путин ] отреагировал на убийство Анны Политковской.
«Недавняя работа Кашина была сосредоточена на протестных движениях и оппозиции … которые являются немыслимыми темами для российской тележурналистики» (на русском языке)
До нападения Олег Кашин был явно ничтожеством в национальном эфире.
. Его последняя работа была посвящена радикальным оппозиционным группам, протестным движениям и уличным лидерам молодежи, проблемам, которые просто немыслимы для телевидения. Хотя это, казалось бы, маргинальное сообщество начинает влиять на изменение социальной ситуации и формировать новые тенденции, Кашину просто нет равных среди тележурналистов. Был Андрей Лошак, но он уже давно ушел в интернет.
«Медиаистории, а вместе с ними и вся жизнь, теперь делятся на две неизменные категории: те, которые можно транслировать по телевидению, и те, которые нельзя транслировать.»
После некоторых подлинных и мнимых грехов в 1990-х и 2000-х годах «федеральное» телевидение было национализировано с двумя целями – во-первых, чтобы уничтожить медиа-олигархию, а во-вторых, чтобы создать единый фронт в войне с терроризмом. Медийные истории, а вместе с ними и вся жизнь, теперь делятся на две неизменные категории: те, которые можно транслировать по телевидению, и те, которые нельзя транслировать.
Каждая политически значимая передача читается как указание на цели и намерения государства, его настроение и отношение, его друзей и врагов. Институционально это даже не информация, а скорее государственный пиар или антипиар, как мы видели в атаке СМИ, приведшей к увольнению Лужкова. И, конечно же, саморекламный пиар государства.
В наши дни начальство корреспондента национального телеканала не ньюсмейкеры, а начальство его начальника. Институционально такой корреспондент уже не журналист, а государственный чиновник, следуя логике службы и подчинения. Например, нельзя провести интервью в прямом смысле этого слова с начальником начальника, так как это выявит того, кто не желает раскрываться. Интервью Андрея Колесникова с Владимиром Путиным на желтой «Ладе Калине» передает самоуверенность премьер-министра, его отношение к 2012 году и его незнакомость с менее приятными темами. Но можем ли мы представить себе отечественного тележурналиста, такого как Колесников, который задает Путину следующий вопрос – и получает ответ по национальному телевидению: почему вы загнали Михаила Ходорковского в угол?
«Сегодня начальство корреспондента национального телеканала не ньюсмейкеры, а начальство его начальства.
» Это был еще один пример из Коммерсантъ – иногда создается впечатление, что Россия, представляемая ведущей национальной газетой текущих событий (вряд ли программно оппозиционной), отличается от той России, которую показывают по национальным телеканалам. Спикер [Госдумы] Грызлов фактически предложил ведущей деловой газете Ведомости помогает и подстрекает террористов — в обычном контексте российских СМИ, особенно телевидения. Поддержка нынешнего президента и премьер-министра оценивается примерно в 75%. В национальном эфире не допускаются критические, скептические или ироничные комментарии в их адрес. Из всего спектра общественного мнения замалчивается до четверти. С руководителями страны обращаются как с умершими: о них только хорошо говорят или не говорят вообще. В то же время аудитория явно жаждет иных мнений, о чем свидетельствует шумиха, вызванная едва ли не единственным исключением — телетрансляцией дискуссии между Юрием Шевчуком и Владимиром Путиным.
Вечнозеленые методы, знакомые каждому, кто сталкивался с Центральным телевидением СССР. Вместо отчетов мы получаем официальную запись «кремлевского заседания», где текст усилен «правильной подачей». Информация подается по установленному канону: лидер страны принимает министра или регионального лидера, выходит в народ, проводит саммит с зарубежным коллегой. Это не новости — это «старички», отрабатывающие нужные формулы вещания. Презентация не обязательно должна быть информативной: любой фрукт будет красиво смотреться на прореженном грядке, если только он будет появляться на экране достаточно регулярно.
«Журналиста бьют не за то, что он написал, сказал или снял. Его бьют за то, что это прочитано, услышано или увидено.»
Говорю с горечью, проработав на российском телевидении полный рабочий день или внештатно 24 года. Я не имею права обвинять кого-либо из своих коллег: не будучи героем сам, я не могу требовать от других подвигов. Но меньшее, что мы можем сделать, это называть вещи своими именами.
Телевизионные программы, посвященные текущим событиям, вызывают двойное смущение по сравнению с очевидным успехом крупных телешоу и нашей доморощенной школой мыльных опер. Наше телевидение становится все более изощренным в том, чтобы вызывать острые ощущения, увлекать, развлекать и смешить нас, но вряд ли оно заслуживает звания гражданского общественного и политического института. Убежден, что одной из главных причин резкого падения цифр просмотров у наиболее активной части населения является то, что люди из наших кругов говорят: зачем мне коробку включать, они же это не для того делают. мне!
Еще хуже то, что большинству людей больше не нужна журналистика. Его избили, и что? В наши дни избивают самых разных людей, так зачем весь этот шум только из-за репортера? Судя по такой недоуменной реакции, миллионы людей в нашей стране не понимают, что журналист идет на профессиональный риск ради своей аудитории. Журналиста не бьют за то, что он написал, сказал или снял. Его бьют за то, что это было прочитано, услышано или увидено.
Увольнение журналиста восприняли как еще один признак российской цензуры
МОСКВА –
Это была не сенсация, чтобы положить конец всем сенсациям, но, как ходят слухи, она была довольно хорошей.
Это также был последний выпуск популярного в России телевизионного новостного шоу «Намедни», которое было отменено в среду, а его ведущий Леонид Парфенов уволен после отказа дать эксклюзивное интервью вдове бывшего чеченского лидера Зелимхана Яндарбиева, который, по мнению прокуратуры Катара, был убит агентами российских спецслужб.
Парфёнов, один из самых популярных российских тележурналистов, был внезапно уволен с НТВ, что рассматривается как важный новый шаг по подавлению того, что осталось от независимых вещательных СМИ в России.
«У меня нет другого определения случившегося, кроме цензурного», — сказал Парфенов в интервью. Он сказал, что ему сказали, что этот сегмент был урезан по запросу Федеральной службы безопасности, или ФСБ, главного агентства-правопреемника КГБ.
По всей Москве прошли акции протеста, где воскресная вечерняя программа Парфенова, подобная «60 минутам», с ее живой смесью политических, деловых и развлекательных новостей, блистала в культуре телевизионных новостей, которая редко фокусируется на острых темах, таких как война в Чечня или кремлевская политическая оппозиция
Ведущий «Намедни» однажды нанял диктора по губам, чтобы попытаться разобрать, что говорил президент России Владимир В. Путин во время видеоролика о заседании правительственных чиновников, переданного Кремлем в сети без звука.
Большинство российских независимых телеканалов либо закрыты, либо переданы государству. НТВ когда-то было одним из самых агрессивных и оживленных новостных площадок России. Но после того, как в 2001 году сеть перешла во владение дочерней компании государственной газовой компании «Газпром», ее программы постепенно стали менее спорными.
«Излишне говорить, что увольнение Леонида Парфенова — это крайне тревожный и тревожный сигнал, — сказала Манана Асламазян, директор неправительственной организации «Интерньюс», поддерживающей независимые СМИ в России.
Генеральный директор НТВ Николай Сенкевич заявил в вечернем выпуске новостей в среду, что решение об увольнении Парфенова связано с «грубым нарушением… трудового договора и нарушением корпоративной этики».
Сенкевич, по-видимому, имел в виду решение Парфенова предоставить российской газете «Коммерсантъ» фрагменты интервью с вдовой Маликой Яндарбиевой после того, как руководство НТВ сняло его с эфира. Газета опубликовала цитаты из интервью вместе с рассказом Парфенова о решении исключить этот отрывок из программы после того, как он вышел в эфир в восточных регионах России.
Яндарбиев, некоторое время исполнявший обязанности главы государства самопровозглашенной Чеченской республики, погиб в феврале, когда его автомобиль был взорван в Катаре.
Два российских агента предстали перед судом в Катаре по обвинению в убийстве, но Россия утверждает, что они находились в эмирате Персидского залива, занимаясь расследованием терроризма, и не были причастны к убийству. Парфенов сказал, что его корреспондент взял единственное интервью, данное вдовой бывшего лидера повстанцев.
«Эта статья… не может быть истолкована как косвенный намек на то, что убийство Яндарбиева могло быть делом рук российских спецслужб», — сказал Парфенов The Times. «Даже косвенно Малика никогда никого не обвиняла. Она только что рассказала об отношениях своей семьи с семьей эмира, рассказала о своем сыне, раненом в результате покушения».
После того, как программа вышла в эфир в трех восточных регионах страны, сказал Парфенов, заместитель директора НТВ Александр Герасимов сообщил ему, что снимает ее с эфира. «Прямые слова Герасимова были таковы: «Ну, тебе сказали не ставить это дело в эфир. Кроме того, Бюро [прозвище ФСБ] просило нас этого не делать.
Все спрашивали».
Парфенов сказал, что его уволили за то, что он не молчал. «Я просто не мог согласиться покрыть свое имя позором», — сказал он. «Мне удалось договориться об эксклюзивном интервью. Они приняли решение снять материал с эфира, но хотели, чтобы это выглядело так, будто это было мое решение… И я решил, что не буду держать рот на замке».
Ранее в среду Герасимов сообщил радио «Эхо Москвы», что НТВ получил «устную просьбу ничего не выпускать в эфир, поскольку, по мнению спецслужб, это может повлиять на решение катарского суда».
Герасимов сказал, что считает этот вопрос слишком «деликатным и тонким», чтобы его обсуждать. «Если специалисты считают, что наши действия могут причинить вред нашим согражданам, то этот вопрос не подлежит обсуждению, как бы кто ни думал о наших согражданах», — сказал он.
Но Парфенов отверг этот аргумент во вторник в интервью газете «Известия».
«Не учите меня любить свою родину», — сказал он. «Я работаю журналистом 25 лет, и все эти 25 лет я слышал: «Еще не время, брат, не время».