От хмурого бунтаря до элегантного денди. Как Маяковский стал иконой стиля | Персона | КУЛЬТУРА
Собственная манера одеваться сложилась у Владимира Маяковского не сразу. Он был и эпатажным художником в подпоясанной шелковым бантом блузе, и бунтарем в ярко-желтой кофте, и денди в элегантном костюме с безупречно подобранным галстуком. Стиль поэта часто менялся, но одно оставалось неизменным: Маяковский всегда был авторитетом для окружающих, и ему подражали, стремились быть похожими на него. «Сам Маяковский, может быть, не был красивым в обычном понимании слова, – писал о поэте журналист Илья Березарк, – но он был статен, очень пластичен, умел красиво носить свой скромный пиджак, свой джемпер. Даже в его внешнем облике чувствовалось обаяние поэта». SPB.AIF.RU рассказывает о том, как из нелепо одетого юноши Маяковский превратился в настоящую икону стиля своей эпохи.
Желтая кофта как символ футуризма
Владимир Маяковский стал известен публике в 1910-х годах, когда начали публиковаться первые пробы пера молодого поэта. Он сразу же запомнился не только своими стихами, но и необычным внешним видом. «Маяковский был высокого роста, со слегка впалой грудью, с длинными руками и большими кистями, красными от холода, — писал Давид Бурлюк. – Голова юноши была увенчана густыми темными волосами, стричь которые он начал много позже; с желтыми щеками, лицо его смягчено крупным, жадным к поцелуям, варенью и табаку ртом, прикрытым большими губами; нижняя во время разговора кривилась на левую сторону. Это придавало его речи, внешне, характер издевки и наглости. Губы Маяковского всегда были плотно сжаты».
Завершали образ поэта блуза свободного покроя с шелковым шнуром-поясом, широкополая фетровая шляпа и большой атласный бант на шее. Такой наряд Маяковский выбрал для себя не потому, что хотел выглядеть богемно, а потому что у него просто не было средств на покупку хорошей одежды. Парадоксально, но именно этот образ и произвел впечатление на окружающих. «Костюмов у меня не было никогда, – вспоминал сам поэт. – Были две блузы – гнуснейшего вида. Испытанный способ – украшаться галстуком. Нет денег. Взял у сестры кусок желтой ленты. Обвязался. Фурор».
Вместо галстука молодой Маяковский носил бант. Фото: Public DomainПосле того, как странный образ приняли на «ура», Маяковский начал делать упор на эпатаж в одежде. На свое первое публичное чтение стихов он пришел в яркой желтой кофте, которая впоследствии станет своеобразным символом русского футуризма. В гардеробе поэта появились розовый смокинг с черными отворотами и красный жилет, а вместе с желтой кофтой Маяковский любил надевать черный цилиндр – для усиления эффекта.
«Напоминал английского аристократа»
Стиль Маяковского в 1915 году изменило знакомство с главной женщиной его жизни – Лилей Брик. В окружении поэта замечали, что он стал походить на буржуа: вместо старых потертых пиджаков он начал носить модное английское пальто с кепкой и наконец-то постригся. В его гардеробе стали появляться сшитые с иголочки костюмы, противником которых он был еще совсем недавно, рубашки пастельных тонов и подобранные к ним галстуки. К носкам и каблукам своих туфель Маяковский приделывал металлические набойки, благодаря чему о приближении поэта было известно еще до того, как он появлялся на месте.
К своему новому элегантному образу поэт добавлял аксессуары: кожаный кошелек, папку и небольшой чемоданчик со своими инициалами «W.M.». Больше всего Маяковский любил трости: он приобретал их во время каждого своего путешествия, и в коллекции поэта насчитывалось более десятка экземпляров. Особенно поэт был привязан к трости, которую ему подарил мексиканский художник Диего Ривера. На ней были вырезаны изображения разных животных и растений.
© АиФ / Яна ХватоваНа выставке представлены предметы одежды и аксессуары поэта.
Среди экспонатов — реконструкция знаменитой желтой кофты Маяковского.
© АиФ / Яна ХватоваВ юности Маяковский носил банты вместо галстуков.
© АиФ / Яна ХватоваКупальный костюм, известный по фото, сохранился до наших дней.
Больше всего из аксессуаров поэт любил трости.
© АиФ / Яна ХватоваМедальон с фотографией молодого Маяковского.
© АиФ / Яна ХватоваСо временем поэт обзавелся аксессуарами — часами, кошельком и чемоданчиком.
Письменные принадлежности поэта.
© АиФ / Яна ХватоваК каждой рубашке у Маяковского был свой галстук.
© АиФ / Яна ХватоваВ повседневной жизни поэт предпочитал простой стиль в одежде.
© АиФ / Яна ХватоваЭтот клетчатый пуловер поэт носил в последние годы жизни.
От хмурого бунтаря в Маяковском не осталось ничего. Таким поэта узнала Татьяна Яковлева – его возлюбленная из Парижа. «Что меня поразило, так это его манеры – просты и изысканные, – отмечала Яковлева. – Он скорее напоминал английского аристократа и выправкой, и одеждой, и уж никак не связывался с тем образом, который слагался в моем сознании из его футуристической желтой кофты, скандальных выступлений, из его режущего бритвой острословия и шумной славы пролетарского поэта-трибуна».
Простота одежды в повседневной жизни
Друзья Маяковского вспоминали, что в повседневной жизни поэт не гнался за модой. Когда не нужно было выходить в свет, он предпочитал удобную и простую одежду: спортивные костюмы, недорогую куртку на меху, знаменитый клетчатый пуловер, котором поэт так часто предстает на фотографиях последних лет жизни. Такие образы не утратили своей актуальности и в настоящее время.
В обычной жизни поэт носил простую одежду. Фото: АиФ/ Яна ХватоваСамые известные наряды поэта можно увидеть на выставке «Маяковский «Haute couture»: искусство одеваться», которая будет проходить в Музее театрального и музыкального искусства в Петербурге до 22 января 2018 года. Сюда привезли из Москвы все подлинные костюмы поэта, известные его поклонникам по старым фотографиям. Среди экспонатов – купальный костюм, в котором поэт был запечатлен на отдыхе на море вместе с Лилей Брик, коллекция его галстуков и цилиндров, клетчатый пуловер, шелковый бант, часы и кошельки, куртки и ботинки Маяковского. Отдельное место на выставке занимает футуристическая желтая кофта: правда, это реконструкция, но в одной из витрин все-таки представлен отрез тот самой ткани, из которой была сшита настоящая кофта.
Посетители выставки смогут проследить, как менялся образ поэта, а также узнать, почему манера Маяковского одеваться стала образцом стиля, которого придерживаются по сей день.
Имидж поэта. Как одевался Владимир Маяковский. БелПресса
Как носил и как выглядел
Главное здание музея В.В. Маяковского в Москве закрыли на реставрацию, и попасть туда на экскурсию пока нельзя. В путешествие по стране отправились выставки «Живопись словами» (её белгородцы могли посетить в Литературном музее летом и осенью 2016 года), «Реклам-конструктор: Маяковский и Родченко» и «Маяковский «haute couture»: искусство одеваться». Последнюю её кураторы в двух музеях, белгородском и столичном, называют уникальной.
«Эти предметы выставляются крайне редко из‑за состояния сохранности и условий экспонирования. Выставка проводится всего четвёртый раз: до Белгорода она побывала в Москве, Владимире и Санкт-Петербурге, – рассказывает хранитель фонда редкой книги Государственного музея В.В. Маяковского Дмитрий Карпов. – Ещё одна особенность выставки в том, что на фотографиях можно видеть, как сидели представленные вещи на Маяковском, как он носил их, как выглядел».
Вся коллекция музея насчитывает более двух тысяч экспонатов, прямо связанных с поэтом. После смерти Маяковского небезызвестная Лиля Брик получила охранную грамоту на его комнату в коммуналке по Лубянскому проезду и вывезла оттуда архив и личные вещи. С супругом Осипом перевезли они в своё новое жильё и всю обстановку и вещи поэта из квартиры в тогдашнем Гендриковом переулке. После того как в 1938 году открыли библиотеку-музей Маяковского, большую часть экспонатов в неё передали именно супруги Брик. Другую часть завещала музею сестра Маяковского Людмила, и эти предметы поступили в музей в 1970-х.
Жёлтая кофта и галстук
Свой имидж Маяковский менял не единожды. Каждая смена была связана с новым этапом в его жизни. По мнению поэта, именно одежда служила одним из важных проводников нового художественного вкуса.
Многие его образы вошли в историю. Так было с хрестоматийной жёлтой блузой Маяковского. Сама она не сохранилась, но есть в экспозиции лоскут жёлто-чёрной полосатой ткани, из которой мать поэта и сшила эту блузу.
«Жёлто-чёрная кофта вошла в историю как «жёлтая» и со временем стала символом русского футуризма, как строка из «заумного» стихотворения Кручёных «Дыр-бул-щыл», – поясняет Дмитрий Карпов.
Вот так о ней писала в 1913 году газета «Утро»:
«Жёлтая кофта» оказалась обыкновенной блузой без пояса типа парижских рабочих блуз, с отложным воротником и галстуком…».
Примерно в те годы поэт познакомился с сестрой Льва Шехтеля Верой. Она его изобразила в жёлтой кофте и сделала два медальона, куда вставила коллаж – Маяковского и свою фотографию. Они представлены на выставке.
А так охарактеризовал свой внешний вид Маяковский в автобиографическом очерке «Я сам»:
«Взял у сестры кусок жёлтой ленты. Обвязался. Фурор. Значит, самое заметное и красивое в человеке – галстук».
Галстуки его, а также чёрный бант вошли в экспозицию. Один из них датируется двадцатыми годами, поэту подарила его старшая сестра Людмила Владимировна. Художница по ткани, окончившая Строгановское училище, осваивала новый метод оформления – аэрографию.
Экспонаты выставки «расскажут» заинтересованным посетителям, как изменился Маяковский в турне футуристов по России в 1913–1914 годах: голову украсил цилиндром, в руки взял трость. А также как выглядел Маяковский-актёр, снявшийся в 1918 году в нескольких фильмах: на киноэкране он в своей обычной в то время одежде. Из трёх картин, где он в главной роли, целиком сохранилась лишь одна – «Барышня и хулиган». Там Маяковский – хулиган, одетый в косоворотку и дешёвый пиджак.
Образец элегантности
Узнают белгородцы и о преображении Маяковского после знакомства с уже упомянутыми Лилей и Осипом Брик в 1915 году: тут и модное английское пальто, и кепка, и рубашка с «бабочкой».
Маяковский-путешественник был практичен: с собой он возил даже складную ванну из брезента. Специально к выставке её восстановили. Из путешествия по Мексике привёз серапе – часть мексиканского народного костюма. Но использовал не по назначению, а как ковёр. А кофр после его смерти перешёл по наследству к женщине всей его жизни, о чём свидетельствуют вышитые инициалы «Л.Б.».
А пока же в 1920-х поэт – образец элегантности: шляпа из Австрии, французский ремень, французская же и английская сорочки, галстуки из Америки, не менее известный, чем блуза, пуловер, кожаные туфли из Франции. Почти всё из одежды тех лет есть в экспозиции. Тут же представлена и подковка на каблук: в день кремации её сняли с туфель Маяковского.
«Известно, что он творил, не сидя за письменным столом, а вышагивая свои стихи. Цокот подковок, стук трости сопровождали его на улице. Многие современники вспоминают, что, заслышав их издалека, понимали: идёт Маяковский. Высокий, в шляпе, он был заметен», – рассказывает Дмитрий Карпов.
Выставка продлится в Белгородском литературном музее до января будущего года.
Как одевался Маяковский: фото поэта и подборка вещей для образов в его стиле
Главный гражданин поэт своего времени, может, и был певцом социалистической революции, но когда дело касалось внешнего вида, вкусы его по большей части оставались буржуазными.
Еще совсем молодым Маяковский обзавелся привычкой (а после только усугубил ее) дразнить окружающих эксцентричными аксессуарами: «бесценных слов транжир и мот» являлся на собрания в цилиндре, с тростью и с повязанным вокруг шеи бантом — такой вот Оскар Уайльд от мира пролетариата. Была у Маяковского и пресловутая желтая «кофта»: оказавшись на деле блузой, она стала не только обязательным элементом наряда главного русского футуриста, но и синонимом скандальности и бесстыдства в определенных кругах.
В 1920-е Маяковский стал регулярно наведываться за границу и был не прочь одеться где-нибудь в Париже, всячески игнорируя скромные успехи отечественных швейных фабрик. К этому времени его образ претерпел некоторые изменения: поэт заматерел, стал носить больше сшитых на заказ костюмов, — пальто клеш, бушлаты, модные тогда ботинки на толстой подошве. Но удивить, несмотря на показную серьезность, все еще мог: то пострижется налысо, то зуб удалит ради пущего эффекта. Что сказать? Поэт в России — больше чем поэт.
1
Бушлат с отделкой из кожи и меха C.P. Company; 2. Твидовый пиджак H&M; 3. Твидовые брюки Gant; 4. Шерстяное кепи Gant; 5. Высокие ботинки A.Testoni
Фото: архив GQ
Часто проверяете почту? Пусть там будет что-то интересное от нас.
Мой любимый пирожок: Владимир Маяковский | Блогер elena_dokuchaewa на сайте SPLETNIK.RU 20 ноября 2017
Пост сумбура и сумятицы.
Но одно большое-пребольшое признание в любви.
Я о ком?
О Маяковском.
It-man
Так в 1920-е называли щеголей, менявших дам как дорогие перчатки и дорогие перчатки — как дам.
Маяковский был истинным it-man.
Всегда сногсшибательный, всегда в необычных стильных образах.
И женщины были у его ног.
Нет на свете прекраснее одежды,
чем бронза мускулов и свежесть кожи.
Он всегда был разный.
Хотите —
буду от мяса бешеный
— и, как небо, меняя тона —
хотите —
буду безукоризненно нежный,
не мужчина, а — облако в штанах!
Однажды, в студеную зимнюю пору, Я из лесу вышел…
Родился 19 июля 1893 года в селе Багдати, Грузия, в семье лесничего. У Маяковского было 2 сестры, а 2 его брата умерли еще будучи детьми.
Володя Маяковский. 1900 год
Первое образование в биографии Маяковского было получено в гимназии города Кутаиси, куда он поступил в 1902 году.
найди маленького Маяковского
Русский советский поэт Владимир Владимирович Маяковский — гимназист, 1905 год
Был Маяковский не только поэтом. Сами сейчас убедитесь вы в этом!
Талант живописца у Маяковского проявился еще в семилетнем возрасте, во время учебы в кутаисской гимназии. Когда семья переехала в столицу, он поступил в Училище живописи, ваяния и зодчества.
В.Маяковский — ученик Училища живописи, ваяния и зодчества. Москва. Фото Бергмана, 1911 год
В 1911 — 1915 годах создал много работ — от смешных рисунков и шаржей до вполне профессиональных портретов. Писал пастелью, маслом, тушью, акварелью, углем, карандашом.
Владимир Маяковский — студент Московского училища живописи
К жирафам у поэта была особая любовь. В начале XX века целый ряд его рисунков получил название «Жирафья серия». Жираф — образ и самого Маяковского, так его называли друзья. А как иначе, если двухметровый поэт частенько появлялся на публике в желтой кофте с черными манжетами и воротником?
Стильный оранжевый галстук
Это был его ответ бедности. В свои прекрасные семнадцать лет Маяковскому было нечего носить. Если нет денег, списывай все на эксцентричность.
Он ходил в странных блузах, опоясывался бечевой. Штаны с пузырями, волосы взъерошены . Но поэт в России больше, чем поэт.
Он придумал выход: взял у сестры отрез желтой материи и повязал у ворота. Получился модный художественный бант, который тогда носила артистическая богема.
и еще одно фото с Фридой
Розовая кофточка
Молодого поэта запомнили по яркой жёлтой кофте. Жёлтый как символ бунтарства и революции- она стала его визитной карточкой.
Мы говорим жёлтая кофта, подразумеваем — Маяковский. Мы говорим Маяковский, подразумеваем — жёлтый.
Маяковский знал, что публике нужен скандал. Скандал — залог успеха. Поэт решил выступать со стихами непременно в ярких нарядах: будет скандал — будет успех. Известно, что материю для полосатой кофты он откопал в московском магазине Цинделя и что ее сшила мать, хотя и не понимала вкусов сына. Когда Маяковский выступал в этих балахонах, публика неистовствовала.
Я сошью себе чёрные штаны
из бархата голоса моего.
Жёлтую кофту из трёх аршин заката.
По Невскому мира, по лощёным волосам его,
профланирую шагом Дон-Жуана и фата.
Женщины, любящие моё мясо, и эта
девушка, смотрящая на меня, как на брата,
закидайте улыбками меня, поэта, —
я цветами нашью их мне на кофту фата!
А кто-то запомнит Маяковского, одетого в розовый муаровый пиджак с чёрными атласными отворотами, сшитый у лучшего портного, и чёрные брюки. Кому-то он запомнился с ручной белкой на плече, которую в театральном буфете поэт кормил печеньем и пирожным — большим лакомством в те годы.
Белки нет- возьмите это
А как же я?- как бы говорит нам откормленная поэтом белочка
— Белки…Это хорошо, но вообще-то мне гораздо больше хотелось бы иметь собаку
Он не щадил чувств тогдашней публики.
А если сегодня мне, грубому гунну,
кривляться перед вами не захочется — и вот
я захохочу и радостно плюну,
плюну в лицо вам
я — бесценных слов транжир и мот.
Маяковский был денди, который не боится яркого — легко носил самые сложные цвета, не гнушался оттенками женского белья (вот откуда пошли розовые рубашечки мальчиков поколения МБА).
К примеру, у него был муаровый смокинг — нежно-розовый, панталонного оттенка, с черными отворотами. Поэт носил кумачовый пиджак, алый жилет с темно-красным цветочным узором, пестрые куртки и пестрые банты.
Смотрите, люди, я Денди!
В самом начале поста я обещала вам сумубур?
Вот вам сумбур
Не знала, как втиснуть сюда этот рассказ, поэтому просто втискиваю.
Репин и Маяковский впервые встретились в 1915 году.
«Репин с огненной ненавистью относился к той группе художников, которую он называл «футурней».
«Футурня» со своей стороны уже года три поносила его. Поэтому, когда у меня стал бывать Маяковский, я испытывал немалую тревогу, предвидя его неизбежное столкновение с художником.
Маяковский был полон боевого задора. Репин тоже не остался бы в долгу. Но отвратить их свидание не было возможности: мы были ближайшими соседями Репина, и поэтому он бывал у нас особенно часто. И вот в одно из воскресений, когда Маяковский декламировал у меня на террасе отрывки из незаконченной поэмы, стукнула садовая калитка — и вдали показался Репин.
Он пришел неожиданно, с одной из своих дочерей.
Маяковский сердито умолк: он не любил, чтобы его прерывали. Пока Репин (помню, очень изящно одетый, в белоснежном отложном воротничке, стариковски красивый и благостный) с обычной своей преувеличенной вежливостью медлительно и чинно здоровался с каждым из нас, приговаривая при этом по-старинному имя-отчество каждого, Маяковский стоял в выжидательной позе, словно приготовившись к бою.
Вот они оба очень любезно, но сухо здороваются, и Репин, присев к столу, просит, чтобы Маяковский продолжал свое чтение.
Спутница Репина шепчет мне: «Лучше не надо». Она боится, что припадок гнева, вызванный чтением футуристических виршей, вредно отзовется на здоровье отца. … Маяковский начинает своего «Тринадцатого апостола» (так называлось тогда «Облако в штанах») с первой строки. На лице у него — вызов и боевая готовность. Его бас понемногу переходит в надрывный фальцет:
Это опять расстрелять мятежников
грядет генерал Галифе!
Пронзительным голосом выкрикивает он слово «опять». И славянское «грядет» произносит «грьядёт», отчего оно становится современным и действенным. Я жду от Репина грома и молнии, но вдруг он произносит влюбленно:
— Браво, браво!
И начинает глядеть на Маяковского с возрастающей нежностью. И после каждой строфы повторяет:
— Вот так так! Вот так так!
«Тринадцатый апостол» дочитан до последней строки. Репин просит: «Еще». Маяковский читает и «Кофту фата», и отрывки из трагедии, и свое любимое «Нате!»:
Через час отсюда в чистый переулок
Вытечет по человеку ваш обрюзгший жир,
А я вам открыл столько стихов шкатулок,
Я, бесценных слов мот и транжир.
Репин восхищается все жарче. «Темперамент! — кричит он. — Какой темперамент!» И, к недоумению многих присутствующих, сравнивает Маяковского с Гоголем, с Мусоргским… Маяковский обрадован, но не смущен. Он одним глотком выпивает стакан остывшего чаю и, кусая папиросу, победоносно глядит на сидящего тут же репортера «Биржевки», который незадолго до этого взирал на него свысока.
А Репин все еще не в силах успокоиться и в конце концов говорит Маяковскому:
— Я хочу написать ваш портрет! Приходите ко мне в мастерскую.
Это было самое приятное, что мог сказать Репин любому из окружавших его. «Я напишу ваш портрет» — эта честь выпадала не многим. Репин в свое время наотрез отказался написать портрет Ф. М. Достоевского, о чем сам неоднократно вспоминал с сожалением…
…По Маяковскому он при первом же знакомстве сказал:
— Я напишу ваш портрет.
— А сколько вы мне за это дадите? — дерзко ответил ему Маяковский.
Эта дерзость понравилась Репину.
— Ладно, ладно, в цене мы сойдемся! — ответил он вполне миролюбиво и встал, чтоб уйти (уходил он всегда внезапно, отрывисто, без долгих прощаний, хотя входил церемонно и медленно).
Мы всей компанией (такой установился обычай) вызвались проводить его до дому. Он взял Маяковского дружески под руку, и всю дорогу они о чем-то беседовали. О чем, не знаю, так как шел далеко позади, вместе с остальными гостями.
На прощание Репин сказал Маяковскому:
— Уж вы на меня не сердитесь, но, честное слово, какой же вы, к чертям, футурист!..
Маяковский буркнул ему что-то сердитое, но через несколько дней, когда Репин пришел ко мне снова и увидел у меня рисунки Маяковского, он еще настойчивее высказал то же суждение:
— Самый матерый реалист. От натуры ни на шаг, и… чертовски уловлен характер.
У меня накопилась груда рисунков Владимира Владимировича. В те годы он рисовал без конца, свободно и легко — за обедом, за ужином, по три, по четыре рисунка — и сейчас же раздавал их окружающим.
Когда Маяковский пришел к Репину в Пенаты, Репин снова расхвалил его рисунки и потом повторил свое:
— Я все же напишу ваш портрет!
— А я ваш, — отозвался Маяковский и быстро-быстро тут же, в мастерской, сделал с Репина несколько моментальных набросков, которые, несмотря на свой карикатурный характер, вызвали жаркое одобрение художника.
— Какое сходство!.. И какой (не сердитесь на меня) реализм!..».
А портрет Маяковского Репин так и не написал. Приготовил широкий холст у себя в мастерской, выбрал подходящие кисти и краски и все повторял Маяковскому, что хочет изобразить его «вдохновенные» волосы. В назначенный час Маяковский явился к нему (он был почти всегда пунктуален), но Репин, увидев его, вдруг вскрикнул страдальчески:
— Что вы наделали!.. о!
Оказалось, что Маяковский, идя на сеанс, нарочно зашел в парикмахерскую и обрил себе голову, чтобы и следа не осталось от тех «вдохновенных» волос, которые Репин считал наиболее характерной особенностью его творческой личности.
— Я хотел изобразить вас народным трибуном, а вы…
И вместо большого холста Репин взял маленький и стал неохотно писать безволосую голову, приговаривая:
— Какая жалость! И что это вас угораздило!
Маяковский утешал его:
— Ничего, Илья Ефимович, вырастут!
Всей своей биографией, всем своим творчеством он отрицал облик поэта как некоего жреца и пророка, «носителя тайны и веры», одним из признаков которого были «вдохновенные» волосы. Не желая, чтобы на репинском портрете его чертам было придано ненавистное ему выражение, он предпочел обезобразить себя, оголив до синевы свой череп.
Вот такой он был, товарищ Маяковский.
Быть может, кто-то поднимет знамя из моих ослабевших рук и продолжит тему.
А в заключении вот еще немного поэта
10+ эпизодов из жизни Владимира Маяковского, которые точно не попадут в учебники по литературе
Ребята, мы вкладываем душу в AdMe.ru. Cпасибо за то,
что открываете эту
красоту. Спасибо за вдохновение и мурашки.
Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте
Все знают Владимира Маяковского в первую очередь как автора хлестких, полных остроумия стихов. А ведь он был на редкость одаренным художником, пробовал себя в кино и первым в Советском Союзе стал рисовать рекламные плакаты. Неудивительно, что такой талантливый человек пользовался успехом у женщин и в СССР, и за границей.
AdMe.ru с головой окунулся в биографию великого поэта и спешит поделиться малоизвестными и порой скандальными эпизодами его жизни.
Маяковский снялся в трех фильмах, но полностью сохранился лишь один из них — «Барышня и хулиган»
Съемки всех кинокартин («Закованная фильмой», «Барышня и хулиган» и «Не для денег родившийся») уложились в короткий промежуток времени — весну и лето 1918 года. Быть актером Маяковскому очень нравилось, но, по словам Лили Брик, он «мог изобразить только себя».
Однако актриса, сыгравшая учительницу в фильме «Барышня и хулиган», отмечала, что поэт очень хорошо справляется: «В нужные моменты у него был настоящий сценический серьез, настоящие живые глаза и настоящее общение с партнером». Органичность Маяковского в роли хулигана была очевидна и зрителю, и картина была так популярна, что ее несколько раз возвращали в прокат.
В картине «Закованная фильмой» Владимир Маяковский сыграл с Лилей Брик, а в киноленте «Барышня и хулиган» его партнершей стала Александра Ребикова.
Кстати, у знаменитого поэта не хватало зубов, а оставшиеся были в очень плохом состоянии, и Брик нашла ему дантиста и настояла, чтобы он к нему пошел. Иначе вряд ли Маяковский попал бы на экран.
Поэт умел рисовать и даже сам иллюстрировал свои первые книги
Любимые женщины в жизни Владимира Маяковского и их влияние на творчество поэта. Кто из женщин стал роковой для Маяковского
Содержание статьи
Каким был самый революционный поэт в личной жизни? Кто оказал влияние на его творчество? Кому посвящены самые знаменитые строки? Попробуем разобраться.
Софья Шамардина – первая любовь
Имя этой женщины фактически неизвестно широкому кругу читателей, а между тем именно она пробудила в Маяковском первую нежность и стала главным прообразом самой знаменитой его поэмы «Облако в штанах».
Соня родилась и выросла в Минске, там же с отличием окончила гимназию. В 1913 г. она приезжает в Петербург, чтобы продолжить учиться, и поступает на Бестужевские курсы. Она красива, общительна, легко заводит знакомства, любит поэзию. В городе на Неве её опекает знакомый родителей – Корней Чуковский. Он кажется Софье стариком (ей 19, ему 31), она называет его по имени-отчеству. Однажды Чуковский берёт Соню с собой в Медицинский институт, где он читает лекцию о футуристах. Шамардина знает о новом модном течении, знала она и Маяковского – уже вышла «Пощёчина общественному вкусу».
Первая любовь Маяковского – Софья Шамардина
Когда Владимир начал читать свои стихи, Софья забыла обо всём на свете, для неё больше не было никаких других поэтов. После института компания отправилась в знаменитое кафе «Бродячая собака», где засиделась допоздна. У Чуковского разболелась голова, и Маяковский вызвался проводить красавицу домой. Мосты уже были разведены, и Владимир предложил отправиться в гости к Велимиру Хлебникову, а затем к братьям Бурлюкам. Так юная Софья за одну ночь познакомилась со всеми ведущими футуристами, вошла в среду богемы и забыла об учёбе.
Она очаровала всех, теперь Соня выступает вместе с поэтами на сцене, на гастролях именует себя «актриса-футурист». С Маяковским ей ни хочется расставаться ни на минуту. Роман захлёстывает их с головой, вскоре Шамардина узнаёт, что беременна.
Всё замечательно, они с Володей любят друг друга. Он предлагает ей руку и сердце. Впоследствии Маяковский скажет, что никогда никого так сильно не любил и не хотел жениться. А что сейчас? А сейчас мучимый неразделёнными чувствами Корней Чуковский говорит Соне, что Маяковский болен сифилисом, и ребёнок родится с патологиями. Также «добрый знакомый родителей» организует ей на позднем сроке аборт. Шамардина избегает поэта, он ей противен, вскоре она уезжает в Белоруссию к родителям.
Шамардина Софья
Забегая вперёд, отметим, что слухи о «нехорошей» болезни преследовали Маяковского всю жизнь, которая не была длинной. Чуковский поведал об этом Максиму Горькому, а тот, недолюбливая певца революции, разнёс сплетню дальше. Никаких официальных подтверждений заболеванию нет, вскрытие также его опровергло. Двое детей поэта дожили до глубокой старости. Софья Шамардина очень сожалела о том, что поверила недоброжелателям, в дальнейшем она помирилась с Владимиром и осталась ему верным другом до конца дней.
Первая любовь Маяковского продлилась ровно один год. Забыть разрыв с красавицей Соней ему помогли новые знакомства…
Мария Денисова – ещё один прообраз «Облака в штанах»
Эта женщина Маяковского стала утешеньем после болезненного разрыва с Софьей Шамардиной. Курортный роман вспыхнул в Одессе в 1914 году, куда футуристы прибыли с очередным концертом во время своего турне. Для поэта она стала «пожаром в сердце», он же не произвёл на неё настолько сильного впечатления, чтобы выйти за него замуж. Она ответила отказом. Для почитателей таланта Маяковского Мария осталась бы неизвестной, если бы не её имя героини «Облака…». Литературоведы считают, что образ – собирательный: черты характера Шамардиной, а имя – Денисовой. В дальнейшем Мария и Владимир останутся друзьями, она будет жаловаться ему в письмах на свои неудачные браки. Позднее, когда Денисова станет скульптором, она выполнит бюст своего знаменитого возлюбленного.
Лиля Брик – главная страсть или любовный треугольник
Имя этой женщины известно даже тем, кто к творчеству Маяковского относится весьма прохладно. Но в связи с чем? Чаще всего обыватели любят обсуждать непристойности на тему сожительства втроём супругов Брик и поэта. Да, в революционной стране нравы были далеки от пуританских. Но всё ли так на самом деле?
Слева на право: Осип Брик, Лиля Брик, Владимир Маяковский
Неоднозначное знакомство состоялось летом 1915 года. Младшая сестра Лили Эльза встречалась с поэтом и собиралась за него замуж. Удивительно, что эта выдающаяся женщина, ставшая в будущем известной писательницей Эльзой Триоле, практически единственная не получила от Маяковского стихотворения в подарок. Но есть сведения, что ей первой поэт прочитал знаменитое «Послушайте, ведь если звёзды зажигают — значит, это кому-нибудь нужно?». Владимир был частым гостем в семье Каганов. В этот день, который впоследствии Маяковский назовёт «радостнейшим», он зашёл за Эльзой, чтобы позвать её на прогулку. Лиля и Осип Брики приехали в гости навестить болеющего отца. Все познакомились между собой, и на этом всё.
Но через месяц Эльза с Владимиром приехали в Петроград к супругам, поэт прочитал «Облако…», и завертелось. Поэму он посвятил Ей. Все присутствующие поняли, что находятся в комнате в момент рождения новой звезды на поэтическом небосводе. А Маяковский понял, что встретил свою Любовь, свою Музу.
Так был ли любовный треугольник? На этот вопрос нет простого ответа. Лиля любила Осипа с детства (с 13 лет), он был старше и поначалу не отвечал ей взаимностью. Спустя годы они всё-таки заключили брак, поскольку у них было много общего: достойные семьи, хорошее образование, высокий уровень интеллекта, одинаковые взгляды на жизнь, да и Лиля всегда добивалась своего (она шла к этому браку 7 лет). Но к моменту знакомства с Маяковским в отношениях появилась трещина. У Осипа стали наблюдаться связи на стороне, Лиля романом с поэтом хотела вернуть былую страсть мужа. В дальнейшем она напишет, что брачные отношения с супругом себя исчерпали в 1916 году, а с Владимиром – в 1925 г.
Маяковский и Брик
И совместное проживание было основано не только на плотской любви втроём. К моменту переезда Бриков в Москву у Маяковского случились проблемы с жильём: его выселили из комнаты в коммунальной квартире, он судился, но проиграл. В дальнейшем было принято решение жить вместе, у супругов была большая жилплощадь и большие возможности.
Очень много написано про корысть Бриков по отношению к поэту, но это не совсем так: именно с их помощью он стал богатым и знаменитым. «Облако…» не брался печать ни один издатель, Осип оплатил первый тираж полностью из своих средств. Лиля писала статьи в газеты о пропаганде творчества футуристов. Если выражаться современным языком, способствовала раскрутке.
Даже когда Владимир ссорился с Лилей и выезжал из их общей квартиры, он продолжал тесно общаться с Осипом. Это была и настоящая дружба, и взаимовыгодное сотрудничество. Брик был умён, образован, вхож в нужные круги, состоял на службе в ЧК, безошибочно улавливал конъюнктуру рынка. Он лично расставлял запятые в произведениях, правил их, собирал материалы для поэмы «Ленин», договаривался с издателями и т.д. Именно Осип слепил Маяковскому образ революционного поэта, критики же считали его лишь «попутчиком», а не «пролетарским писателем».
Выставка в честь 20-летия его творчества состоялась с большими трудностями, никто из коллег по цеху и государственных деятелей её не посетил. Имели ли Брики право на деньги Маяковского, если фактически «пробивали» все публикации? К слову сказать, они и без поэта не бедствовали: дядя Лили возглавлял крупный банк, мать работала в крупнейшей частной фирме, осуществлявшей экспортно-импортные операции между СССР и Англией, а двоюродная сестра воспитывала детей Сталина.
Лиля и Владимир
Этот странный союз просуществовал 15 лет до самой смерти Владимира. Десять из них поэта сжигала страсть к несравненной Лиле. Он заказал кольцо с буквами «Л», «Ю», «Б». Если его вертеть, получается бесконечное «люблю». Лиля носила его всю жизнь, несмотря на связи с другими мужчинами, несмотря на несколько последующих браков. Она вдохновила Маяковского на создание «Лилички», «Про это», «Флейты-позвоночника» и других произведений. Ей, несмотря на романы с другими женщинами и наличие двух внебрачных детей, он завещает авторские права на свои сочинения (50%), но опять не было желающих их публиковать даже после его смерти. И тогда она обращается за помощью к самому Сталину, по сути, он и назначил после просьб Лили Маяковского главным поэтом СССР.
Женщины Маяковского, подарившие ему детей
В 1925 году поэт посетил США. Он не знал английского языка, и Давид Бурлюк познакомил его с переводчицей. Её звали Елизавета Зиберт, и она была эмигранткой из России, в Америке же она носила имя Элли Джонс (фамилия мужа). К этому времени в отношениях с Лилей Брик наступил очередной кризис, и Владимир завёл новый роман, который привёл к рождению ребёнка. В то же время оба понимали, что у этих отношений нет будущего, Маяковскому придётся возвращаться на родину, а Елизавета уже однажды сбежала от большевистского режима. Элли и Владимир увидятся ещё раз в Ницце, эта встреча будет единственной возможностью увидеть дочь. Он пообещает приехать снова, но не сдержит обещания.
Совсем недавно широкой публике стало известно и о наличии у Маяковского сына. В 1920 году у него была очень короткая связь с замужней художницей Елизаветой Лавинской. Она не ушла от мужа, но оставила ребёнка, который всю жизнь страдал от нелюбви отчима.
Татьяна Яковлева или роман в цветах
В 1928 году Маяковский приезжает с визитом в Париж. Цель поездки – покупка автомобиля для всё ещё любимой Лилички. Там он случайно встречает знакомую, которая сообщает ему об отдыхе в Ницце Элли Джонс с их дочерью. Поэт отправляется навестить семейство. Но всё не так просто.
Татьяна Яковлева и Маяковский
В Париже проживает Эльза Триоле, которая поддерживает тесную связь с сестрой. Маяковский теперь богат и знаменит, ему уже 35, он мечтает о семье. Лиля не собирается разводиться с Осипом и она не может иметь детей. А вдруг Владимир не вернётся в СССР? И хитрая Лиля просит отвлечь внимание Маяковского от Элли и ребёнка.
Эльза знакомит Владимира с другой русской эмигранткой – Татьяной Яковлевой. Она актриса и очень красивая женщина. И Маяковский снова кидается в водоворот любви, так рождаются строки: «Я всё равно тебя когда-нибудь возьму – одну или вдвоём с Парижем». Счастье Владимира длилось ровно сорок дней. Он клянётся вернуться, зовёт Татьяну замуж. Она отвечает уклончиво, ей не занимать внимания мужчин. Уезжая, Маяковский на деньги, оставшиеся после покупки автомобиля для Лили, заключает контракт с фирмой по доставке цветов. Яковлева долго будет получать букеты с запиской «От Маяковского», даже после его смерти.
Он действительно будет стремиться снова во Францию, но… Ему зачитают письмо о том, что Татьяна выходит замуж за другого. А в новой визе будет отказано благодаря стараниям всемогущей Лили.
Вероника Полонская – последняя любовница Маяковского
И вновь актриса, и вновь не свободная женщина, и вновь знакомство состоялось через Бриков…Маяковский ещё делает попытки получить визу во Францию, пишет Яковлевой страстные письма. Но в 1929 году становится известно о замужестве Татьяны, а Осип знакомит его с молоденькой Вероникой. Ей всего 21 год, она никогда не была за границей. Маяковский высок, красив, знаменит, интересно рассказывает о заморских странах. Их отношения развиваются тайно, она не уходит от мужа – известного актёра Яншина.
Вероника Полонская
Маяковский не любит театр, а Вероника постоянно занята на репетициях. Поэт опять хочет жениться, но она боится признаться мужу в измене. Они постоянно скандалят. Может, она не рвёт брачные узы, понимая, что спокойной семейной жизни с Владимиром не будет?
14 апреля 1930 года они снова поругаются из-за её работы в театре. Вероника выйдет из квартиры Маяковского и услышит роковой выстрел. Он упомянул её в своём завещании, поставив тем самым крест и на её браке, и на её карьере. На похороны она не пришла, т.к. родственники поэта считали именно её причиной гибели Володи.
Личная жизнь поэта не была простой. За его короткий земной путь так и не появилось той единственной, которую бы называли «жена Маяковского». Но любовь всегда была той силой, которая позволяла ему познать жизнь в ярких красках, и, конечно же, творить.
Видео: Документальный фильм о Владимире Маяковском и его отношениях с четой Брик
Поделиться в соцсетях:
Вам будет интересно почитать:
Владимир Маяковский — Красавицы: читать стих, текст стихотворения поэта классика на РуСтих
(Раздумье на открытии Grand Opéra)
В смокинг вштопорен,
побрит что надо.
По гранд
по опере
гуляю грандом.
Смотрю
в антракте —
красавка на красавице.
Размяк характер —
всё мне
нравится.
Талии —
кубки.
Ногти —
в глянце.
Крашеные губки
розой убиганятся.
Ретушь —
у глаза.
Оттеняет синь его.
Спины
из газа
цвета лососиньего.
Упадая
с высоты,
пол
метут
шлейфы.
От такой
красоты
сторонитесь, рефы.
Повернет —
в брильянтах уши.
Пошеве́лится шаля —
на грудинке
ряд жемчужин
обнажают
шеншиля.
Платье —
пухом.
Не дыши.
Аж на старом
на морже
только фай
да крепдешин,
только
облако жоржет.
Брошки — блещут…
на́ тебе! —
с платья
с полуголого.
Эх,
к такому платью бы
да еще бы…
голову.
Анализ стихотворения «Красавицы» Маяковского
В 1929 году Владимиром Владимировичем Маяковским было создано замечательное стихотворение «Красавицы». Оно было написано под впечатлением от осенней поездки в Париж на открытие «Гранд Оперы» в 1928 году.
Данное произведение относится к поздней деятельности писателя. У Маяковского на протяжении всего творчества было особенное романтическое отношение к любви и женщинам. Он не случайно говорил про себя: «Громада-любовь и громада-ненависть». Такой сильный духом мужчина со сложной судьбой не перестает верить в силу самого главного чувства на Земле. И данное стихотворение тому доказательство, оно отличается не только высокой выразительностью, но и глубиной и мудростью высокого чувства.
Главной темой стихотворения выступает женская красота, перед которой невозможно устоять. Лирический герой прибывает в качестве зрителя на опере в Париже и вовремя антракта он находит взглядом «красавку на красавице». Он увлекается красотой прекрасных дам и замечает в их внешнем виде буквально каждую деталь:
Талии — кубки.
Ногти — в глянце.
Крашеные губки
розой убиганятся.
В большей степени все произведение посвящено внешнему виду женщин, которые стали объектом внимания для лирического героя. Он с особой страстью описывает наряды красавиц, их фигуры, цвет глаз и век. Своему же наряду поэт посвящает скромное первое четверостишье:
В смокинг вштопорен,
побрит что надо.
Писатель восхищается женской красотой, но в завершении стихотворения Маяковский позволяет себе небольшое замечание, благодаря которому он пытается привести себя в чувство, ведь вполне вероятно, что за этой ослепительной красотой скрывается «пустышка»:
Брошки — блещут… на тебе! —
с платья с полуголого.
Эх, к такому платью бы
да еще бы… голову.
Стихотворение написано в смешанной рифмовке и в последовательной композиции. Оно наполнено такими художественными средствами как: метафоры («в смокинг вштопорен»), эпитеты («спины из газа», «размяк характер», «облако жоржет»), олицетворение («упадая с высоты, пол метут шлейфы»).
Женская красота является слабым и одним из ключевых мест для многих поэтов, и Владимир Маяковский не стал исключением. Стихотворение написано в очень мягкой и последовательной форме, его хочется читать медленно не торопясь, чтобы представить все те образы, которые так подробно описывает поэт.