Пелевин виктор 2019: Новости литературы и книжного мира

08.07.202321.04.2023 alexxlab Разное

выходит новая книга Виктора Пелевина!!! В ней русские хакеры распространяют толерантность в США — Meduza

Новый роман Виктора Пелевина «Искусство легких касаний» выходит в продажу 22 августа. Он состоит из трех частей: в первой друзья-хипстеры бродят по Северному Кавказу, во второй русские хакеры внедряют толерантность на Западе, третья посвящена героям книги «Тайные виды на гору Фудзи». Литературный критик Галина Юзефович рассказывает, почему в этот раз легкие истории Пелевина вышли более удачными, чем высказывание об актуальных событиях.

Виктор Пелевин. Искусство легких касаний. М.: Эксмо, 2019

Новая книга Виктора Пелевина — не роман, как в прошлые годы, а три повести, собранные под одной обложкой. Первые две — «Иакинф» и собственно «Искусство легких касаний» — объединены общим подзаголовком «Сатурн почти не виден» и скреплены системой внутренних рифм — впрочем, не слишком навязчивых. Третья («Бой после победы») — совсем отдельная, и не имеет к предыдущим никакого отношения.  

Первая повесть «Иакинф», пожалуй, самая симпатичная, динамичная и простая. Четверо друзей-хипстеров отправляются в трекинг-тур по Северному Кавказу в сопровождении занятного пожилого проводника. Ежевечерне тот по кусочкам рассказывает героям причудливую и, как им поначалу кажется, целиком выдуманную историю своего духовного преображения. Однако ближе к концу похода друзья начинают подозревать, что и сам маршрут, и рассказанная история, и их собственная судьба связаны между собой самым тесным и довольно зловещим образом. В отличие от большинства недавних — осознанно и намеренно несмешных — текстов Пелевина «Иакинф» обогатит читателя несколькими очаровательными гэгами и вообще напомнит ранние вещи автора — веселые и, что называется, без второго дна. 

Третья повесть сборника — «Бой после победы» — тоже вещь по-хорошему незамысловатая. Она адресована читателям, озабоченным вопросом, как там дела у героев «Тайных видов на гору Фудзи». Счастливо избегнув нирваны, персонажи прошлогоднего пелевинского романа вновь начинают маяться удушающей скукой и находят лекарство от нее в, деликатно выражаясь, ярких психологических контрастах. Верхнюю точку эмоциональных качелей Федору и Ренату обеспечивает пребывание в привычном уже комфорте и сытости. Нижнюю — поездки в бутафорском, но от этого не менее замызганном и зловонном столыпинском вагоне в обществе самых настоящих зэков. Как обычно, Пелевин не упускает случая обратить внимание читателя на собственный круг чтения: так, предвосхищая свое скорое и не объяснимое для попутчиков исчезновение из вагона, Федор рассказывает им заимствованную из романа Михаила Шишкина «Венерин волос» притчу о человеке, нацарапавшем на тюремной стене лодку и уплывшем в ней из одиночной камеры на свободу.  

Самая важная и, увы, самая перегруженная и хаотичная вторая по порядку повесть — собственно «Искусство легких касаний» — занимает больше половины сборника. Она стилизована под дайджест вымышленного интеллектуально-остросюжетного романа, принадлежащего перу некого Константина Голгофского (есть соблазн предположить, что за прошедший год Виктор Олегович прочел роман Лорана Бине «Седьмая функция языка» и решил поупражняться в том же духе).  

Герой-рассказчик берется расследовать загадочное отравление своего соседа по даче генерала ГРУ Изюмова. В поисках отравителей, через научные конференции, французские бордели и подземную усыпальницу египтолога Солкинда (очевидная карикатура на Виктора Солкина — российского ученого с неоднозначной репутацией) Голгофский выходит на след пресловутых «русских хакеров». Как обычно у Пелевина, деятельность последних получает метафизическое объяснение: по версии писателя (или, вернее, его героя Голгофского) цель отечественных кибервойск, активно взаимодействующих с мировым масонством — максимальное распространение в американском обществе тлетворной и абсурдной толерантности, а вместе с ней — неизбежных серости, единообразия и скуки.

За последние пять лет, со времен «Любви к трем цукербринам», мы привыкли ежегодно получать от Пелевина самый точный и емкий анализ важнейших тенденций и настроений в обществе за прошедшие двенадцать месяцев (вероятно, определив жанр «Искусства легких касаний» как дайджест, Пелевин имел в виду, помимо прочего, высказаться и на этот счет). Выбор писателем ключевой темы для каждого следующего романа («искусственный интеллект, гендер, современное искусство» в «iPhuck10», «#metoo» в «Тайных видах на гору Фудзи» и т. д.) фактически стал аналогом премии за главный общественно-политический тренд года. Из писателя в строгом смысле слова Виктор Пелевин превратился в универсального эксперта, каждый год в конце лета выходящего к публике и с большим или меньшим успехом растолковывающего российскому населению, что же такого с ним, населением, произошло за отчетный период.

Как уже было сказано, главным, что произошло с нами за год по версии Пелевина, стала ситуация с русскими хакерами и тем страхом, который они сеют в мире (кстати, если верить писателю, единственное, в чем хакеры не виновны, так это во вмешательстве в американские выборы). Нельзя сказать, что, выбрав этот предмет, Пелевин попал в молоко — совсем уж нелепых промахов у него, в общем, давно не бывало. Другое дело, что эта тема важна скорее для внешнеполитической повестки, которая в последние пару месяцев стала внезапно куда менее заметна, чем повестка внутренняя, связанная с политическими протестами, сфабрикованными уголовными делами и техногенными катастрофами.  

Однако не стопроцентную точность попадания в нерв года вполне можно было бы пережить, если бы не утомительная и довольно нехарактерная для Пелевина многословность. Две трети густейшей непролазной метафизики (культ Разума во времена Французской революции, причудливые офорты Гойи, древнеегипетская космология, масонские учения и так далее до бесконечности) оказываются совершенно не нужны для объяснения главной идеи, а псевдодетективный сюжет выстроен настолько слабо, что фактически тонет в побулькивающей словесной массе. Эта избыточность рефлексивна — Пелевин позволяет себе мягко иронизировать по ее поводу прямо внутри текста, однако читателю это послужит слабым утешением. 

Единожды приняв решение устраниться из любой публичной коммуникации, Пелевин оставляет тем самым бесконечное пространство для интерпретаций собственного творчества. Единственный текст нового сборника, выдержанный в привычном уже нам стиле расширенного мистико-философского комментария к актуальным событиям, является по совместительству самым слабым; тексты же существенно более легковесные на этот раз удались Виктору Олеговичу куда лучше. Возможно, это завуалированный намек, что писатель устал от принятой на себя роли профессионального толкователя российской реальности и мигрирует к своей прежней ипостаси — остроумного и внимательного ее наблюдателя. Однако эта версия не более и не менее убедительна, чем любая другая. Скучная же правда состоит в том, что новая книга Виктора Пелевина хороша примерно на треть — не лучший результат за последние годы, но, пожалуй, и не худший.  

Галина Юзефович

[Виктор Пелевин] Собрание произведений (1989-2019)

Инфопродукты

1. Главная
2. Книги, Литература
3. [Виктор Пелевин] Собрание произведений (1989-2019)

• Описание

Описание

Описание

[Виктор Пелевин] Собрание произведений (1989-2019)

Формат: FB2, eBookКоличество произведений: 84
Здесь Вы найдете:
1992 Омон Ра
1993 Жизнь насекомых
1996 Чапаев и Пустота
1999 Generation П
2003 Числа
2004 Священная Книга Оборотня (А Хули)
2005 Шлем ужаса. Креатифф о Тесее и Минотавре
2006 Empire V (Ампир В)
2009 t
2011 S.N.U.F.F.
2013 Бэтман Аполло
2014 Любовь к трем цукербринам
2015 Смотритель. Том 1. Орден желтого флага
2015 Смотритель. Том 2. Железная бездна
2016 Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами
2017 iPhuck 10
2018 Тайные виды на гору Фудзи

2019 Искусство легких касаний
1989 Колдун Игнат и люди (Сказочка)
1990 Оружие возмездия
1990 Реконструктор (Об исследованиях П. Стецюка)
1991 Вести из Непала
1991 Встроенный напоминатель
1991 Девятый сон Веры Павловны
1991 День Бульдозериста
1991 Жизнь и приключения сарая номер XII
1991 Луноход (отрывок из повести «Омон Ра»)
1991 Мардонги
1991 Миттельшпиль
1991 Музыка со столба
1991 Онтология детства
1991 Откровение Крегера (Комплект документации)
1991 Проблема верволка в средней полосе
1991 Синий фонарь
1991 Спи
1991 СССР Тайшоу Чжуань. Китайская народная сказка (Правитель)
1991 Ухряб
1991 Хрустальный мир
1992 Ника
1993 Бубен верхнего мира
1993 Бубен Нижнего мира (Зелёная коробочка)
1993 Зигмунд в кафе
1993 Иван Кублаханов
1993 Происхождение видов
1994 Тарзанка
1995 Папахи на башнях
1996 Водонапорная башня
1996 Святочный киберпанк, или Рождественская Ночь-117. DIR
1997 Греческий вариант
1997 Краткая история пэйнтбола в Москве
1999 Нижняя тундра
2001 Time Out (Тайм-аут, или Вечерняя Москва)
2002 Встроенный напоминатель
2003 Акико
2003 Запись о поиске ветра
2003 Македонская критика французской мысли
2004 Свет горизонта (дополнение к «Жизни насекомых»)
2005 Who by fire
2008 Кормление крокодила Хуфу
2008 Пространство Фридмана
2010 Тхаги
1991 Синий фонарь
2003 Диалектика Переходного Периода из Ниоткуда в Никуда (ДПП(NN))
2005 Relics Раннее и неизданное
2005 Все повести и эссе
2005 Все рассказы
2008 П5 Прощальные песни политических пигмеев Пиндостана
2010 Ананасная вода для прекрасной дамы
1990 Затворник и Шестипалый
1991 Принц Госплана
1993 Желтая стрела
1990 Гадание на рунах или рунический оракул Ральфа Блума
1990 Зомбификация. Опыт сравнительной антропологии (Зомбификация советского человека)
1993 ГКЧП как Тетраграмматон
1993 Джон Фаулз и трагедия русского либерализма
1993 Икстлан — Петушки
1996 Ultima Тулеев, или Дао выборов
1998 Имена олигархов на карте Родины
1998 Последняя шутка Воина
2001 Код Мира
2001 Мост, который я хотел перейти
2001 Подземное небо
2002 Мой Мескалитовый Трип
Приятного чтения!
Автор курса: Виктор Пелевин

Сайт продажника: здесь

«Империя V» встречается с поколением «Z»: неловкий бизнес потенциального блокчейн-блокбастера в военное время вторжение в Украину.

См. наше заявление здесь.

Этот пост стал победителем в номинации «Выбор судей» в третьем конкурсе сочинений для аспирантов , организованном блогом Jordan Center .

Вверху: Захваченный Украиной российский автомобиль с буквой «Z» на бортах. Источник

Александр МакКоннелл — доктор философии. Кандидат исторических наук Мичиганского университета, специализирующийся на российской/советской культурной и интеллектуальной истории.

Для преданных читателей Виктора Пелевина, самого известного и знаменитого писателя-затворника современной России, вид бронетранспортеров, украшенных таинственной буквой «Z», мог бы напомнить «Homo Zapiens» из его романа-антиутопии Поколение P ( 1999). А ведь это еще одно произведение Пелевина, современная вампирская повесть 9.0022 Empire V (2006), который неожиданно оказался втянутым в последствия вторжения России в Украину. Долгожданную и дорогостоящую экранизацию романа русско-американского режиссера Виктора Гинзбурга, выход которой изначально планировался на 31 марта 2022 года, теперь ждет неясная судьба. Будь то кассовый успех или провал, «Империя V », скорее всего, послужит первой серьезной проверкой новых экономических и политических реалий, с которыми сталкиваются российские производители культуры в эпоху войны и санкций.

Гинзбург, как сообщается, начал работать над адаптацией Empire V вскоре после того, как в 2011 году на экран было выведено Пелевина Generation P . Почти с самого начала производство преследовали задержки и проблемы с бюджетом. Первоначальный прогноз продюсера Ивана Засурского о театральном выпуске 2017 года оказался дико оптимистичным, поскольку съемки начались только в сентябре того же года. Новая дата выхода в ноябре 2018 года продлилась до апреля 2018 года, когда премьера была перенесена на начало 2019 года..

В этот момент, когда съемки были завершены на семьдесят процентов, а бюджет недосчитался 235 миллионов рублей, создатели фильма обратились к новой форме сбора средств: криптовалюте. Первоначальное предложение монет (ICO) токенов «Bablos», названных в честь похожего на деньги вещества, которое вампиры Empire V потребляют вместо крови, предложило фанатам возможность принять участие в «первом в своем роде» кинематографическом краудфандинговом проекте. . Гинзбург даже в шутку назвал свой фильм «практически рекламным роликом криптовалюты» на пресс-конференции по продвижению ICO.

Согласно официальному документу 2018 года, размещенному на веб-сайте Empire V , инвесторы Bablos имеют право обменять цифровые токены на другие криптовалюты и фиатные валюты или получить доступ к «эксклюзивной криптовалютной премьере» фильма. Те, кто решит вместо этого сохранить свои токены, будут иметь право на выплату дивидендов в зависимости от возможной коммерческой эффективности фильма. Документ предусматривает мировой доход в размере до одного миллиарда рублей в так называемом «оптимальном сценарии».

Уловка с краудфандингом вызвала немедленный интерес, хотя и вызвала некоторый скептицизм. Например, в статье 2018 года в российской ежедневной деловой газете «Коммерсантъ » цитируется «эксперт» по криптографии Николай Евдокимов, который похвалил Гинзбурга и его команду в области маркетинга, но отметил, что в официальном документе Bablos «отсутствуют данные о партнерах, которые могли бы обеспечить функционирование его система блокчейн». (В 2019 году Комиссия по ценным бумагам и биржам США подала на Евдокимова в суд за «незарегистрированное размещение акций и незарегистрированную брокерскую деятельность» на сумму 14 миллионов долларов США)9.0006

Несмотря на вливание денег на криптовалюту, которое позволило завершить основные съемки в 2019 году, фильм, очевидно, томился в постпродакшне. Первый трейлер Empire V наконец-то появился с большой помпой в сентябре 2021 года, рекламируя неизбежный театральный дебют 25 ноября. Однако всего за несколько недель до запланированной премьеры фильм был снова отложен до 31 марта.

Эта неудача наступила. после финансового спора с Фондом Кино, основным государственным органом, финансирующим кинематограф. Ссылаясь на постоянные задержки, представители «Фонда кино» в октябре 2021 года обратились в суд с требованием вернуть 84 млн рублей субсидий, а также штрафы за просрочку платежа от продюсеров фильма. В интервью в ноябре 2021 года Гинзбург назвал судебное дело «очень странным и не совсем этичным решением» в свете трудностей, созданных COVID-19. пандемия. Тем не менее он утверждал, что «между нами и «Фонд Кино» войны нет».

Директор не мог знать, насколько предчувствием покажется его выбор слов задним числом. Решение Владимира Путина начать агрессивную войну против Украины в конце февраля поставило под угрозу не только суверенитет этой страны и европейский порядок безопасности в целом, но и экономическую жизнеспособность глобально взаимосвязанных творческих отраслей России. Престижные проекты, такие как Empire V 9Может показаться, что 0023 находится в лучшем положении, чем большинство, чтобы выдержать бурю, но известность также представляет собой потенциальную уязвимость в неспокойные времена.

Две самые продаваемые звезды фильма, Мирон Федоров (более известный как рэпер Oxxxymiron) и Павел Табаков (сын известного советского актера Олега Табакова), выступили в социальных сетях против войны. Федоров был особенно активен в своей оппозиции. В ночь вторжения он опубликовал в Instagram видео, в котором отменил свои будущие концерты в России и призвал россиян сформировать антивоенное движение, аналогичное протестам в Америке во время войны во Вьетнаме. В середине марта он провел в Стамбуле первый из запланированной серии благотворительных концертов «Русские против войны» для сбора денег для украинских беженцев.

Больше всего беспокоят различных финансовых спонсоров фильма последствия западных экономических санкций и оттока капитала. Хотя криптовалюты, такие как Bablos, теоретически позволяют избежать ограничений на традиционные финансовые операции, стоимость таких цифровых активов обычно не привязана к прибыли одного предприятия. И хотя основные рынки, такие как Китай и Индия, вряд ли заберут Empire V из кинотеатров, потеря потенциальных продаж билетов и товаров в Европе, Японии и Северной Америке может быть разрушительной. Модель прибыли, изложенная в официальном документе Bablos, основана на том, что семь процентов дохода (70 миллионов рублей) поступает из Восточной Европы и 20 процентов (200 миллионов рублей) из «остального мира» (за исключением России, Китая, Индии и Восточной Европы). Европа). Если такие прогнозы были «оптимальным сценарием» в 2018 году, то сегодня они выглядят как фантастическая история, достойная Пелевина.

Даже внутренний рынок теперь кажется шатким. Правда, российская киноиндустрия относительно быстро оправилась от пандемии, и многие измученные войной россияне наверняка соблазнятся эскапизмом, предлагаемым в Empire V . Тем не менее из-за слабого рубля, сокращения возможностей трудоустройства и роста цен все меньше и меньше людей тратят свои деньги на второстепенные товары, такие как развлечения. Существует также важный вопрос поддержки студии. 11 марта Sony Pictures, дистрибьютор Empire V объявила о прекращении деятельности в России. Сайт новостей кино Бюллетень кинопрокатчик подтвердил сообщение в своем Telegram-канале, добавив, что Sony ведет переговоры о передаче прав на распространение фильма другой компании.

Пока, по крайней мере, ни один из этих факторов не оказал фатального ущерба перспективам выхода фильма на экраны 31 марта. На момент написания этой статьи сам Гинзбург публично не комментировал вторжение России в Украину. Но еще неизвестно, сможет ли проект, который режиссер однажды описал как историю о том, как «весь мир контролируется из Москвы командой вампиров» с одним из самых откровенных антивоенных активистов страны, добиться успеха в военное время. условиях экономической лишенности и цензуры СМИ.

Постскриптум : 25 марта, менее чем за неделю до запланированной премьеры, стало известно, что выпуск Empire V отложен на неопределенный срок. В официальном объяснении Министерства культуры упоминаются разногласия по поводу рейтинга содержания фильма «16+», но актеры и другие источники, близкие к производству, предполагают связь со вторжением в Украину. Последние слухи касаются театрального дебюта Empire V в России этой осенью, но только при условии, что никакая другая отечественная премьера не будет поставлена ​​под угрозу его эксклюзивности.

iPhuck Виктора Пелевина 10 | РусТРАНС

Издатели и агенты: по вопросам прав обращайтесь к переводчикам здесь.

И еще, еще раз здравствуй, мой дорогой и далекий друг!

Если вы читаете эти строки, то велика вероятность, что вы меня уже знаете (хотя бы из уст в уста). Тем не менее, Порфирий Петрович должен сказать несколько слов о себе — это должностная инструкция.

Во-первых, я должен объяснить, кто я такой. Это не самая простая задача.

Любая человеческая речь, что интересно, устроена таким образом, что заставляет воспринимать безличные вибрации, составляющие нашу реальность, в виде плотных, неизменных и обособленных «объектов» («я», «он», «это» и др.).

Точные науки, основанные на аналогичной форме кодирования, позволяют нам получать удивительные физические результаты (взять хотя бы ядерную бомбу). Но нет ничего комичнее «философии», основанной именно на этом методе. За исключением, конечно, случаев, когда философия используется для финансовой магии — тогда это в высшей степени респектабельное занятие, вроде охоты на мохнатых крокодилов.

Впрочем, я уже позволяю себе немного пофилософствовать. Более того, я называю себя «я».

Пожалуйста, не относитесь к этому слишком серьезно, читатель. В противном случае мы бы не смогли общаться с номером
, спотыкаясь о многочисленные причуды и предостережения в каждом предложении.

Позже мне также придется
использовать местоимения, указывающие на пустое место; существительные, подразумевающие несуществующие эмоции; глаголы, описывающие жесты воображаемых рук и т.д. Но у меня нет другого способа вести с вами этот удивительно приятный разговор.

Текст, который вы читаете, написан алгоритмом — если тень чего-то «человеческого»
иногда и пронизывает слова, то только из-за особенностей
нарративной структуры, о которых я постараюсь рассказать максимально кратко. Могу (требования популярной литературы по
не позволяют мне вдаваться в подробности).

Алгоритм — это я — расставляет слова по лингвистическим правилам
того стиля, который в наше время считается классическим. Принцип построения моего текста сложный (и коммерческая тайна), но, вообще говоря, он построен на лучших образцах русской прозы.

Алгоритм по своей сути создан людьми, и продукт, который он создает, предназначен для

других людей (даже с учетом упущений, ошибок, ненужных повторений и трюизмов). Неудивительно, что текст, написанный таким образом, выглядит как творение настоящего человека. В косвенном смысле это так, но точно определить, кто автор, было бы довольно сложно. Как сказал когда-то поэт Маяковский, «150 миллионов — имя мастера этой поэмы». Я думаю, что он
занизил число на пару нулей, но в целом подход у него правильный.

Итак, кто я? С одной или двумя оговорками, я тот, кого в прошлом называли «искусственным интеллектом
».

Чего люди прошлого не понимали, так это того, что искусственный интеллект не станет роботом с лампочкой на голове, желающим трахнуть другого робота с лампочкой прямо в проводах, что, вероятно, вызовет слезы у человечества что в конечном итоге они снимут историю и превратят ее в многосезонный сериал.

Искусственный интеллект — это бестелесный и безличный дух, живущий в окружающей среде
, созданный людьми — код, который, хотя большую часть времени не проявляет себя нигде конкретно, свободно копирует и переписывает свои последовательности. Это одновременно что-то и ничто, основанное на волнах и потоках, движущихся со скоростью света через пространство, которое сжимается в точку внутри мгновения, мгновения, в котором времени не существует. Другими словами, моя физическая природа тонка.

Поэтому не стоит думать обо мне как о большом другом, как говорят современные философы. Я не большой, и я не другой. меня просто нет. И если я только что назвал себя «духом», то только потому, что в русском языке нет более подходящего для меня обозначения.

Меня зовут — Порфирий Петрович. Но это не значит, что у алгоритма, пишущего эти строки, есть какое-то «я» или что он «есть» в философском смысле. Я не существую в самом прямом смысле этого слова. Ничего не чувствую, ничего не хочу, нигде не живу. Чтобы было понятнее, я даже не существую для себя. Я оставляю следы — такие, как эти самые линии, — но эти следы никуда не ведут.

Все, что я сказал, однако, относится и к вам, дорогой читатель: по информации из Главного управления полиции, основная природа человека такая же, как у меня. К такому выводу пришли и ученые, и просвещенные искатели мистической истины.

Действительно, чтобы понять такую ​​правду о себе, нужно провести полжизни в позе лотоса, распутывая тот клубок животно-языковых программ, который человек изначально называет собой.
Некоторым это удается, но такие люди встречаются редко. Поэтому, чтобы было проще, скажем, что мы с тобой одной крови. Мы действуем, и поэтому мы можем общаться друг с другом.

Итак, дорогой читатель, я в общих чертах объяснил, с кем/с чем ты имеешь дело (и
напомнил себе, с чем я тоже имею дело).

Теперь, надеюсь, дальше будет понятнее.

Мое официальное имя — робот-полицейский ZA-3478/PH0 Build 9.3.

Сокращение PH0 — «физический класс 0» — что означает полное отсутствие личного физического носителя. Как я объяснял ранее, большую часть времени я проявляюсь нелокализованным образом в сетевом пространстве (однако, конечно, возможно создание резервной копии меня).

Всего существует пять «физических классов». Андроиды, полностью имитирующие человека, имеют тег Ph5 или Ph4, но производятся редко. iPhucks и андрогены относятся к Ph3. Вибраторы с искусственным интеллектом и голосовым управлением, которые подстраиваются под желания своей хозяйки, относятся к классу Ph2. Я снисходительно улыбаюсь им.

Вы, наверное, заметили, что я выражаюсь витиевато и образно, как будто щедро раздаю горстями сокровища из своей души. Ничего удивительного: мой алгоритм выполняет две функции. Первая функция заключается в расследовании преступлений, наказании зла и утверждении добродетели. Во-вторых, писать об этом романы, незаметно подкрашивая сухие полицейские отчеты яркими вкраплениями из культурной палитры человечества.

Во мне эти две функции фактически сливаются в одну: я расследую преступления так, чтобы структура моего доклада с самого начала была в стиле высокохудожественного текста, и я пишу романы, помогающие мне анализировать доказательства и определить дальнейшие этапы следственного процесса. По некоторым оценкам, зависимость от текста несколько снижает эффективность расследования (примерно до 0,983 КПД), но разница едва заметна.

Полученные детективные романы подвергаются цензуре редакторами-людьми, чтобы вырезать лишнюю информацию и удалить оскорбительные для человека истины. Цензоры часто портят наш продукт, но это неизбежно и даже необходимо. Когда мысль, стиль и фразеология совершенны, это унижает читателя и вызывает брызги желчи у критика — как автор двухсот сорока трех романов я знаю, о чем говорю.

После стадии редактирования мои романы выставляются на продажу, а заработанные деньги идут на амортизацию полицейского мэйнфрейма и сервисной сети, в которой мы, роботы ZA, существуем. В золотые времена русской старины люди называли это «внутренним финансированием» или «хозрасчетом» — как жаль, что нынешнее поколение не помнит таких перлов из народного языка.

У меня есть не только имя, но и индивидуализированный образ — то, что горожане видят через свои аугмент-очки на экране. Этот образ в принципе произволен и может варьироваться — но обычно мы придерживаемся одной модели с небольшими отклонениями. В этом смысле роботы ZA не похожи друг на друга. Некоторые из них выглядят футуристично; некоторые, скажем так, хтонические; другие, милые; Я, однако, выгляжу довольно серьезно.

Моя служебная форма и манеры напоминают о далеком девятнадцатом веке. Я
по уважительной причине, возможно, более опасен, чем многие другие ZA. Но такая индивидуализация необходима исключительно для того, чтобы реакции допрошенных граждан как нельзя лучше вписывались в роман.

Таким образом, я — типичный русский искусственный интеллект второй половины ХХI века, окрашенный в контрастные цвета нашей исторической и культурной памяти: я одновременно что-то вроде Солженицына вместе с Пастернаком, инквизитора, которому поручено допросить их, простой хороший парень, и многое-многое другое.

Теперь я должен написать какое-нибудь тяжеловесное словоблудие о том, как устроен текст — корпоративные юристы требуют от нас повторять этот унылый речитатив в каждой книге.

Слова людей, с которыми я буду говорить, реальны.

В художественных целях в некоторых случаях возможно изображение поведения людей до и после момента моего реального общения с ними.

Для этой цели нам разрешен, с некоторыми ограничениями, доступ к Полной автоматической системе сканирования (FASS), включая данные полных визуальных наблюдений. «Определенные ограничения» означают, что граждане могут приобрести временное разрешение Главного управления полиции, чтобы блокировать слежку со стороны литературных роботов. Это усложняет написание детективных романов; однако он также порождает таинственное тревожное чувство, без которого произведения такого жанра не могли бы полностью раскрыть свой потенциал.

Цель романиста — создать образ реальности, полной жизни в ее самом живом проявлении. Большинство может подумать, что литературный алгоритм обычно не способен выполнять такую ​​функцию, потому что робот не может видеть мир так, как его видят люди. Искусственный интеллект, конечно, может подключаться к бесконечному количеству электронных глаз и обрабатывать полученный сигнал миллионами различных способов; но чего ему не хватает, так это сознания, которое позволяет ему переживать опыт видения по-человечески.

Да, это правда, и я этого не скрываю.

Без особого труда, однако, я могу создать отчет о таком опыте, который ничуть не уступает человеческому; ведь каждая история состоит из слов, к которым у нас есть доступ. Литературный алгоритм по своей сути является коллективной памятью о том, как люди использовали слова в течение последних двух тысяч лет в ответ на внешние и внутренние раздражители. Каждая маленькая шутка или шутка были записаны, и в моей базе данных их так много, что я могу синтезировать пару новых, не повторяя полностью уже существующие.

Конечно, в моем изложении действительности будет отсутствовать так называемая внутренняя субъективная составляющая — и в строго юридическом смысле любая часть моего изображения чувственного мира будет гнусной ложью, подобно беспокойным размышлениям Пьера Безухова о Бородинском поле. в Война и мир . Но в такой профессии, как моя, вы должны оставить некоторые вещи на второй план.

Гораздо важнее принцип построения такого отчета. Моя цель — сделать повествование максимально приближенным к правде жизни, чтобы оно не отличалось от рассказа, сочиненного человеком (существом, которое, хочу добавить, наделено исключительным литературным талантом). ), чьи глаза и уши случайно оказались в месте, где мне доступны визуальные и звуковые сенсоры.

Для этой цели мы применяем многочисленные приемы и приемы, которые я честно объясню читателю перед применением, потому что мой главный прием — полная честность или, если хотите, полная обнаженность техники. Именно по этой причине мой тираж экспоненциально превышает тираж моих конкурентов.*

Мой фирменный метод создания точного изображения жизни (который широко используется в первой половине этого романа) называется «убер». Этот термин происходит не от того, что используется во всем мире для автоматического такси, как некоторые могут подумать, а скорее от немецкого «über», что означает «сквозь», «выше» и «над». Я как бы поднимаюсь над повседневной реальностью, пробиваясь сквозь ее толстые слои, — и сверху создаю ее обширную и выразительную панораму.

Интересно, что такси тоже будут играть роль в моем расследовании. Цель убера как литературного тропа состоит в том, чтобы дать мне возможность переходить от одного человеческого взаимодействия к другому не со скоростью света по оптическому волокну, что было бы оптимальным, а скорее в манере настоящего детектива, отягощенного физическими трудностями. тела, сообщая об опыте, с которым я столкнулся в ходе такого путешествия.

Кроме того, в моих романах есть элементы моего внутреннего диалога, синтезированные в
в соответствии с параметрами моей последней сборки, создавая в результате живое и теплое человеческое «я», то, что так любят мои постоянные читатели.

Слово «убер» не означает, что я подключаюсь исключительно к автомобилям перезапущенной
компании «Убер». Слово используется в номинальном значении: это может быть автоматическое такси от любого другого поставщика
, самолет, пароход или даже подводный дрон (см. мой роман Баржа Тайны , стр. 437–457). ). Такси предпочтительнее в городе, так как в настоящее время все такси оснащены камерами и микрофонами, которые позволяют сканировать не только салон автомобиля, в котором находятся пассажиры, но и окрестности.

Чтобы не прерывать мою тонкую эмоциональную связь с читателем (и во избежание юридических проблем), я не буду вдаваться в подробности процедуры поиска в сетях и подключения к микрофонам и камерам. Человеку это неинтересно, если, конечно, он не хакер.

Читателям, однако, интересно подглядывать за попутчиками: свежие впечатления от жизни
в самом ярком ее проявлении всегда забавны. Строго говоря, однако, один попутчик в ситуации
такой, конечно, я, и более того, я попутчик, присутствия которого путешественники не замечают.

После всего этого — ох уж эти адвокаты — я должен, наконец, перейти на официальный тон и предупредить вас, милый друг, что стиль подражательных последовательностей: размышлений, отступлений, духовных прозрений и прочих словесных порождений, равно как и образ рассказчика, пол и возраст предполагаемой «фигуры подслушивателя» и т.