«Кодзима — гений» Мадс Миккельсен о безумии в Death Stranding, жутком взгляде и продолжении «Ганнибала»: Кино: Культура: Lenta.ru
Датский актер Мадс Миккельсен прошел путь от второстепенной роли в культовой криминальной драме «Пушер» до съемок в масштабных «Звездных войнах», получил роль во франшизе «Мстители» и даже превратился в злодея бондианы в «Казино Рояль». Теперь же звезда «Ганнибала» и «Охоты» принял участие в разработке видеоигры — он стал одним из персонажей Death Stranding от Хидео Кодзимы. Артист рассказал «Ленте.ру» о задумках японского геймдизайнера, своей роли в игре, а также раскрыл секрет угрожающего взгляда в «Ганнибале» и порассуждал о возможном продолжении сериала.
«Лента.ру»: Итак, вы в видеоигре — должно быть, необычный опыт для вас.
Мадс Миккельсен: Определенно! И не так много актеров занимались подобным ранее. Но сейчас это становится все более популярным, так что, я думаю, им всем придется привыкать к новым реалиям.
Насколько это сравнимо с актерской работой в кино?
Это была настоящая актерская работа, полностью.
Главное отличие заключалось в том, что обычно нам дают сценарий, который мы читаем от начала до конца, понимаем всю историю и обсуждаем с режиссером, можем ли мы что-то изменить и все такое. Здесь же не было ничего подобного, даже полноценной истории с началом и концом. Вместо этого была идея игры, вселенной, был концепт-арт, некое видение всего. А куда это все приведет, мы не знали. Это будут решать игроки.
Для нас подготовили сценарии отдельных небольших сцен, через которые зрителей немного знакомили с персонажами. Ну а мы постарались сыграть в них, как делаем это в фильмах, как профессиональные актеры, чтобы зрители поверили в этих персонажей.
Как проходили съемки?
Было много 3D-сканирования, нас одевали в зеленые «суперменские» костюмы, на голову перед лицом вешали камеру, которая записывала движения рта и глаз. Но мы не обращали на это внимания, фокусируясь на взаимодействии друг с другом.
Хидео Кодзима — не кинорежиссер. Его подход к работе с актерами сильно отличался от того, к чему вы привыкли?
В какой-то степени да.
Он, как это обычно бывает, рассказывал о сцене, объяснял, как он ее видит, — у него для этого был стенд с концептом, — так делают все режиссеры. Потом мы несколько раз снимали сцену. В фильме, если сцена получается не очень удачной, ты переснимаешь ее снова и снова. А здесь было не так. Например, на нас висели эти камеры, и иногда мы сталкивались ими друг с другом. Очень сложно было приближаться к другому актеру. Его же это вообще не волновало — он все исправлял при помощи анимации и 3D-графики. Для нас это было необычно — мы же ********** [накосячили]. А он говорит: «Да не, все нормально».
Вы, как профессиональный актер, чем-то ему помогали?
Он все-таки привык работать с персонажами, которых создает сам на компьютере. А тут он видит нас — и, мне кажется, его вдохновляло то, чем мы занимаемся в кино. И, возможно, поэтому он выдумывал новые идеи, — и это самое главное, что мы могли для него сделать. У меня точно не было никаких советов для него — все же это его мир.
Фанаты в России постоянно называют его гением, это уже в мем превратилось.
Я не уверен, что такое гений, и я не эксперт в его работе. Но мне кажется, что вокруг него какая-то особая атмосфера. Он настолько уверен в том, что создает, что, когда он объясняет мне эти вещи, я теряюсь, потому что не понимаю их. А потом он показывает мне, что у него получается, — и я просто с ума схожу. То, что он делает, — просто безумие. И нужно быть гением, чтобы такое получалось. Поэтому в своем мире Кодзима, безусловно, гений.
Возможно ли, что то, чем вы занимались с Кодзимой, в будущем ждет все многобюджетные фильмы?
Это определенно будет развиваться и внедряться все больше и больше. Но также останутся фильмы без спецэффектов, низкобюджетные ленты. Это новый подход, и он не поглотит мир кино, но точно вдохнет в него новую жизнь и будет использоваться в будущем. Раньше все боялись Netflix, боялись телевидения, боялись кинематографа — «что же теперь будет с театром?» Все это будет расти, соединяться и порождать нечто новое.
Хидэо Кодзима
Фото: Theo Wargo / Getty Images for Tribeca Film Festival
Мы ничего не знаем о вашем персонаже в Death Stranding, Клиффе, — и вам, скорее всего, ничего нельзя про него рассказывать.
Тогда такой вопрос — что вы чувствуете по поводу своего героя?
Я чувствую, что хочу пройти всю игру. Это неудивительно — думаю, мне можно это сказать, — чем дольше вы играете в нее, тем больше вы узнаете о персонажах. Что сперва кажется одним, может перевернуться с ног на голову. В случае всех персонажей. И в этом — прекрасная особенность игры. Это как разница между тем, что вы знакомы с человеком одну неделю или знаете его уже год.
Даже если ваш персонаж не окажется злодеем, — Кодзима сам ведь говорил, что в его проекте их вообще не будет, — в трейлерах его презентуют именно как угрозу. В вашей карьере это далеко не впервые — почему вас так часто берут на роли плохих парней?
На самом деле, гораздо больше людей хотят, чтобы я играл хороших парней. Плохих я чаще всего исполняю в американских фильмах — мы из Европы, у нас у всех есть акценты, и эти акценты для них довольно экзотичны. И поэтому там мы играем злодеев. Вы знаете, — русские это делают, немцы это делают.
Я бы сказал, что дело не только в акценте — у вас есть способность смотреть на человека с минимумом мимики, и это будет выглядеть угрожающе.
Но это удается, только если телесериал или фильм это позволяет. Если у вас были сцены, в которых вы доказали, на что способен ваш персонаж, то в этом случае у вас появляется козырь в виде угрожающего взгляда. Зритель сразу понимает: «О-о, сейчас что-то будет». Если такого преимущества нет, то приходится творить все подряд. Это вещь, которую не всегда получается осуществить, но когда это выходит — это красиво.
О чем вы думали в такие моменты? Например, когда в «Ганнибале» смотрели на героя Лоуренса Фишберна.
У нас таких сцен было множество. Если, к примеру, персонаж Лоуренса отворачивается в сторону, то Ганнибал, как я пытался это передать, смотрит на него с неким чувством голода (смеется). В этом прекрасная особенность телесериалов, у тебя есть много времени, чтобы развить своего персонажа. Моему Ганнибалу очень-очень нравился Джек Кроуфорд, но он также знал, что в конце концов от него придется избавиться.
Из всех антагонистов, которых вы играли, какая роль оказалась самой сложной?
Я считаю, что сложнее всего играть роль, которая не очень хорошо прописана.
В этом случае легко попасть в тупик. Если же персонаж прописан качественно, это может показаться сложным, но не обязательно окажется правдой — всегда есть возможность опереться на крутой сценарий. Ганнибал был прописан суперкачественно, и при этом оказался большим вызовом для меня — по массе причин. Много разных языков, познаний в психологии, искусстве, в чем угодно. А также над нами все время висел дух Ганнибала в исполнении Энтони Хопкинса, который довел своего персонажа до совершенства. Поэтому нам необходимо было найти что-то свое. Мы не хотели полностью отходить от оригинального персонажа, но все же хотели сделать его отличным. Вот это было очень сложно, но, мне кажется, в итоге у нас получилось. А то, насколько фантастически Ганнибала сыграл Хопкинс, оказалось не препятствием, а вдохновением.
Раз уж мы обсуждаем «Ганнибала» — режиссер Брайан Фуллер уже не раз поднимал тему с четвертым сезоном сериала. Как вы к этому относитесь?
Разговоры об этом уже давно идут. В прошлом году мне показалось, что мы приблизились к тому, чтобы запустить проект, но ничего не случилось.
Я думаю, мы вполне можем подождать, сама история с легкостью может подождать. Ее получится возобновить и по прошествии многих лет, я в этом уверен. Я очень надеюсь, что нам удастся это сделать, потому что работать над «Ганнибалом» нам всем очень нравилось. Думаю, если проект возобновят, все с радостью согласятся в него вернуться.
Вы уже не раз снимались в авторском кино, в блокбастерах, сыграли в сериале, в фильме от Netflix, теперь вот — в видеоигре. Есть еще что-то новое, что вы хотели бы попробовать?
Я бы с удовольствием сыграл с Месси в футбол в Барселоне. Дайте мне шанс, я это сделаю.
А срежиссировать свой фильм?
Я часто об этом думаю. Но у меня уже есть возможность участвовать в создании проекта — меня часто приглашают на обсуждение сценария, так что я уже вношу свою лепту, и при этом не несу ответственности за все. Меня это устраивает.
Мадс Миккельсен представил Death Stranding на фестивале Comic Con Russia, который проходит с 3 по 6 октября в Москве
«Это безумие!».
Актер Мадс Миккельсен об игре Death Stranding, Кодзиме и будущем киноВ ноябре выходит одна из самых ожидаемых игр 2019 года — Death Stranding. Разработчик игры Хидео Кодзима, известный среди российских поклонников как «гений», в качестве главных героев снял звезд Голливуда первой величины, что ранее не удавалось никому другому в индустрии видеоигр. О загадочном сюжете игры, действие которой происходит в будущем, где мир живых и мертвых переплетается в гремучем коктейле, ТАСС поговорил с исполнителем одной из главных ролей — актером Мадсом Миккельсеном, известным по роли Ле Шиффра в «Казино Рояль» и Ганнибала Лектора в одноименном сериале. Актер приехал в Москву для участия в фестивале поп-культуры Comic Con Russia.
— Для видеоигр большая редкость — заполучить звезду Голливуда. Как вы считаете, наступает ли новая эра в шоу-бизнесе, где видеоигры и кино сливаются в единое целое?
— Да, это так.
Киану Ривз, кстати, тоже снимается в видеоигре (Cyberpunk 2077 — прим. ТАСС). Да, это будущее. Это не изменит мир целиком, это не станет для актеров полноценной работой, но действительно можно сказать, что образовался мост между двумя мирами, благодаря которому может получиться много чего интересного. Когда появилось телевидение, актеры запаниковали: что теперь будет? Кино пришел конец? Когда появилось кино, все тоже боялись, что театр уйдет в прошлое. Всегда есть место чему-то новому, и это просто новый этап.
— Каково было работать с Хидео Кодзимой по сравнению с голливудскими режиссерами?
— Он очень деликатен и не консервативен. У него был готовый дизайн каждого кадра каждой сцены, графический сценарий всего, что он хотел сделать. Мы работали в павильоне с зелеными экранами, на нас были зеленые костюмы и шлемы с камерами — безумно странные ощущения!
Мы снимали небольшие сценки, и мы не знали всей сюжетной истории, так как это игра и от действий игрока сюжет меняется.Но играли мы каждую сцену полноценно.
Но играли мы каждую сцену полноценно.К счастью, не один я был в зеленом костюме — все вокруг тоже выглядели нелепо, так что все круто получилось.
— В своих предыдущих интервью вы говорили, что не любите терять время на съемочной площадке и хотите четкого понимания от режиссера, куда движется процесс. Каково было в этом плане работать над игрой?
— Я настойчиво требую понимать видение режиссера, но не в том плане, чтобы он давал пошаговые инструкции вроде «идешь туда, садишься сюда, эту реплику произносишь», это я как раз терпеть не могу. Но мне исключительно важно понять, что в его голове, чтобы потом уже привнести что-то свое, чтоб это вписалось в общую картину. Хидео в этом плане очень помогал и вдохновлял.
— Каким получился сюжет и знаете ли вы его весь от начала и до конца теперь, когда съемки закончились?
— Сюжет вышел на много часов.
Я поиграл в нее два часа и был поражен.
Это просто безумие. Игра сногсшибательная не только с визуальной точки зрения, но и с игровой тоже. Она очень нестандартная, мы никогда такого раньше не видели.
Кажется, именно этого все и ждут от Хидео Кодзимы. Он — «крестный отец» с точки зрения создания чего-то совершенно нового.
— Расскажите о вашем персонаже Клиффе. Это же антагонист, главный отрицательный персонаж?
— И да, и нет одновременно. Характеры героев полностью раскрываются через многие часы или даже дни за игрой. Не знаю, насколько много я могу вам рассказать о нем в текущий момент, но <…> Все кусочки паззла сложатся в единую картину по мере прохождения игры. Так что скажу так: Клифф определенно не только лишь отрицательный герой.
— Звучит интригующе!
— Это действительно так.
— Сколько в этом персонаже лично от вас?
— Интересный вопрос.
Действительно, сколько вообще в персонажах, которые играют актеры, от них самих? Мы ведь и правда привносим кусочек себя в то, чем мы занимаемся. Я стараюсь также оставлять за кадром большую часть себя. А вот то, что остается, при определенных акцентах и становится персонажем. Мне сложно все это выразить в процентах от целого, но что-то от меня в нем определенно есть.
— Что далось вам, как актеру, сложнее всего при съемках для видеоигры?
— Смириться с тем, что я не знаю и не понимаю весь сюжет от «а» до «я».
В мире Хидео, да и в видеоиграх в целом, это невозможно. Актерам нужно все понимать, и только тогда можно что-то привнести от себя, добавлять тут и там по мелочам. Приходилось преодолевать себя и принимать тот факт, что я существую только в этой отдельно взятой сцене.
— Есть такой мем про актера Тома Харди, что каждый режиссер, заполучивший Тома для своего фильма, пытается скрыть его лицо маской.
В фильмах с вашим участием режиссеры постоянно что-то делают с вашими глазами — вспомните Ле Шиффра в «Казино Рояль», Рошфора в «Мушкетерах», Кецилия в «Докторе Стрэндже», а теперь в Death Stranding у вашего персонажа черные масляные круги вокруг глаз.
— Еще можно вспомнить моего персонажа по имени Одноглазый в фильме «Вальгалла: Сага о викинге».
— Да! Так почему режиссерам не дают покоя ваши глаза?
— Ну, не всем. Можно много общего найти в тех или иных фильмах. Вон, я неоднократно играл водителей, например <…> Понимаете, когда хочешь что-то радикальное изменить во внешности героя, сложно, например, что-то сделать с губами, потому что такие протезы в гриме будут постоянно сыпаться, стоит только открыть рот. С глазами намного проще, и, наверное, в этом и есть причина. Образ получается мощный.
— Как вы думаете, политике есть место в шоу-бизнесе? Если к вам, например, обратится режиссер из России с предложением сняться в его фильме, а вы согласитесь, будет ли Голливуд вас за это критиковать?
— Не думаю, что будет.
Да и мне все равно. В России 145 млн человек, и все они разные. Про Америку могу сказать то же самое. Бывают, конечно, политические фильмы, но большинство режиссеров снимает кино для себя, про какие-то личные темы. Не вижу причин отказываться от возможности работать в той или иной стране.
Беседовал Дмитрий Медведенко
Хидео Кодзима работал над игрой в стиле The Boys с Мадсом Миккельсеном
По словам автора видеоигры, он отложил концепцию игры, потому что она была очень похожа на The Boys.
Хидео Кодзима в равной степени амбициозен и граничит с безумием, и мы имеем в виду это в хорошем смысле. Вы не можете быть «нормальным», чтобы придумывать культовые и определяющие жанр игры, такие как вся франшиза Metal Gear, а также дебютная игра студии Death Stranding.
Мадс Миккельсен и Хидео Кодзима вместе работали над Death Stranding.
Учитывая, насколько интересны идеи Кодзимы почти всегда, нельзя винить фанатов за проявление интереса к его проектам — даже к тем, которые он уже отложил.
Например, Кодзима только что сообщил в Твиттере, что ранее рассматривал возможность работы над игрой с Мадсом Миккельсеном в главной роли, сюжет которой вращался вокруг «специального детективного отряда, сражающегося за кулисами с легендарными героями». К сожалению, Кодзиме пришлось отказаться от концепции, потому что он чувствовал, что она очень похожа на The Boys.
1/2
«МАЛЬЧИКИ», который я бросил после 3 серий 1 сезона. Я думал, что посмотрю остальную часть шоу. На самом деле, я посмотрел несколько серий, которые были поставлены в то время, когда я собирался начать проект, который я долго разогревал, pic.twitter.com/UpI00pUIHQ— HIDEO_KOJIMA (@HIDEO_KOJIMA_EN) 26 июня 2022 г.
The Boys — это сериал-адаптация, основанный на одноименной серии комиксов, премьера которой впервые состоялась на Amazon в 2019 году., в том же году, когда вышла дебютная игра Kojima Production после расставания с Konami, Death Stranding. Если бы Кодзима реализовал свою идею, мы, вероятно, уже узнали бы об игре больше. Но это не значит, что это никогда не произойдет. The Boys ранее намекали на адаптацию видеоигры, поэтому Amazon не против этой идеи. Если эти двое могут работать вместе, мы бы хотели посмотреть, что выйдет из этого сотрудничества.
Мы знаем, что Кодзима был против этой концепции, потому что она была очень похожа на The Boys, но что, если Amazon предоставит ему полную свободу действий для работы над адаптацией шоу для видеоигры? На данный момент вы можете посмотреть первые три сезона The Boys на Amazon Prime Video. Сезон 3 все еще продолжается, и каждую неделю до 8 июля выходит новый эпизод, а сезон 4 в настоящее время находится в разработке.
Что касается Кодзимы, отказ от концепции не был для него огромной потерей. Кодзима усердно работает над облачной игрой с Microsoft. Некоторые предполагают, что проект Xbox — это Overdose, необъявленная игра ужасов, которая, как сообщается, также находится в разработке в Kojima Productions. Норман Ридус также проговорился, что Death Stranding 2 находится в разработке.
Хидео Кодзима хочет создать новую видеоигру с Мадсом Миккельсеном
Die-Hardman, Hot Coldman, а теперь и MADS MAX. Кодзима, ты снова сделал это!
Изображение через магнитПодписываясь на легендарного режиссера видеоигр Хидео Кодзимы в Твиттере, вы открываете для себя множество вещей. Будь то обзор с несколькими постами о последнем фильме, который он только что посмотрел, селфи с такими, как Норман Ридус , Киану Ривз и Мадс Миккельсен
, его любовь к King Shark из Отряд самоубийц , или, возможно, даже некоторые сведения о его творческом процессе и историях развития. Примером последнего из них был его недавний твит о работе с Миккельсеном, который играет Клиффорда Унгера в последнем названии Кодзимы, Death Stranding , и рассказал о том, как у него были некоторые дикие идеи об игре с актером в главной роли. В сообщении в Твиттере Кодзима объяснил, что он обдумывал несколько идей и концепций, которые позволили бы Миккельсену занять центральное место в видеоигре.
Создатель Metal Gear сказал, что прогонял эти идеи через Миккельсена, который внимательно слушал. Все казалось хорошим, пока Кодзима не сообщил Миккельсену предварительное название игры. MADS MAX . Миккельсен, который, как известно, не понимал, что происходит в
СВЯЗАННЫЙ: Обновление «Death Stranding Director’s Cut» для PS5 включает в себя новые боевые действия и параметры настройки
Идея Миккельсена, смеющегося над названием, по крайней мере, интересное изображение, но для тех, кто знаком с соглашениями об именах Кодзимы, это в порядке вещей. С персонажами с такими именами, как Die-Hardman и Heartman в Death Stranding , а также с такими именами, как Hot Coldman в Metal Gear Solid: Peace Walker , так что те, кто уже участвует в Wild Ride Кодзимы, уже знают, что им нужны имена.
так.
Позже в тот же день Кодзима акцентировал это открытие MADS MAX фотографией его и Миккельсена, когда Кодзима был одет в рубашку Death Stranding с лицом Миккельсена. Также в недавних твитах Кодзима рассказал о том, как игра-триллер 12 Minutes заставила его почувствовать желание сделать приключенческую игру. Возможно, MADS MAX каким-то образом превратятся в этот жанр. В последующем твите Кодзима объяснил, что игра, которую он имел в виду, не имеет постапокалиптического сеттинга, а вместо этого представляет собой игру с приятелем-полицейским, действие которой происходит в ближайшем будущем. Он завершил это обновление, сказав: «Однако Джордж Миллер , директор Безумный Макс , по-прежнему мой «бог». прошлое Кодзимы, чтобы заставить какого-нибудь издателя подписать такое название. Что мы действительно знаем, так это то, что первоначальное сотрудничество между Кодзимой и Миккельсеном получает новую версию с 
Вы можете увидеть исходный твит этой статьи внизу.0007
ПРОЧИТАЙТЕ: Саундтреки к фильмам «Silent Hill 3» и «Silent Hill 4: The Room» выйдут на виниле
Подписывайтесь на нашу новостную рассылку
Похожие темы
- Новости кино
- Видеоигры
- Хидео Кодзима
Об авторе
Мэтт Виллей (Matt Villei) — старший обозреватель новостей Collider. Глубоко ценя игры, фильмы и книги, с которыми он столкнулся в детстве, Мэтт хотел узнать, как создаются эти средства массовой информации. Он окончил Университет Хофстра со степенью киноведа и второстепенным специалистом по творческому письму в надежде однажды создать игру, похожую на те, в которые он играл в детстве.