Битники, хипстеры, и почему нужно читать Джека Керуака.
Джек Керуак вновь становится популярным. Нельзя сказать, чтобы о нем вообще когда-либо забывали, но имя его произносится (по крайней мере, в наше стране) реже, чем имя другого известного битника – Берроуза. Сегодня все больше интеллектуалов упоминают о Керуаке всуе и читают его книги, а в магазинах практически без труда можно найти его романы «На дороге» и «Бродяги Дхармы», если их еще не успел купить какой-нибудь более расторопный умник. Сразу хочу отметить, что говоря об интеллектуалах, я не имею в виду то, что книги Джека Керуака крайне сложны и малопонятны (он, прости Господи и слава Ему же, не Берроуз), а просто подчеркиваю их своеобразие (оно как известно второе после статуса автора, что интересует каждого интеллектуала).
Но откуда такой пусть и медленный, но подъем интереса к Керуаку в России? Если в Америке Джек Керуак фигура культовая, ибо явился он литературе родной страны певцом поколения, которое он сам назвал разбитым, то, что у нас? Читать его книги — показатель вкуса, развитого ума, широкого кругозора, демонстрация своей эрудиции? Как ни странно для тех, кто утверждает, что не сегодня, завтра грядет интеллектуальный апокалипсис, и что людская масса ежесекундно тупеет, в наши дни становится модным быть умным. Все эти странные накрашено-блестящие люди из телевизора, взывают к Хемингуэю, модный певец со страниц газеты говорит, что его избранницей может стать только та, которая читала «Сто лет одиночества» (прости, Господи!), а бестселлерами часто становятся пусть немного банальные, но непустые книги. В кинотеатрах все чаще показывают арт-хаус, а среди подростков все популярней быть хипстером, который чем больше неизвестного другим знает, тем сам известней. И, кстати, хипстерам, Керуак должен быть особенно интересен не только потому, что made in Запад, а в первую очередь в виду того, что хипстерское движение уходит корнями именно во времена писателя, и, по сути, битник – это хипстер. (см. статью Керуака «Происхождение разбитого поколения»). Конечно, стоит понимать, что хипстеры 40-х и современные совсем не одно и то же.
Битники изначально не были субкультурой, и лишь постепенно, став модным, битничество стало крупным движением. Керуак сам предрекал битнечеству такую судьбу, писал, что после того, как о битниках заговорили СМИ, телезритель будет выходить из магазина одежды в соответствующем «прикиде» (ничего вам не напоминает, дорогие мои?). После публикации романа Керуака «На дороге» «выражение «поколение битников» стало употребляться чаще. Распространялся не только «термин»— росло и число тех, кто считал себя принадлежащим к «поколению битников»».
Нравилась ли Джеку Керуаку такая массовость? Не могу сказать. Важно знать, что битники понимались писателем как представители нового поколение, искалеченного войной и возрождающегося теперь в своей прежде существовавшей «необузданной индивидуальности». Ведь на самом деле, — пишет Керуак, — корни битников уходят аж в кутежи старой Америки.
Так кто же такие эти самые битники? «Изначально слово «битник» обозначало бедного, сломленного, чертовски уставшего человека, живущего за чужой счет, унылого, засыпающего в метро». Потом, когда данное слово стало использоваться вполне целенаправленно, его значение расширилось — под «битниками» стали подразумевать не людей, которые спят в метро, а людей, которые отличаются определенной новой позицией. Описать эту позицию,- говорил Керуак, — я могу лишь как «более новую». И добавлял: «выражение «поколение битников» просто стало слоганом или лейблом для обозначения революции нравов в Америке». Хотя у Керуака можно встретить и иную трактовку битника-хипстера. Он называет его «блаженным». «Слишком непонятные, слишком странные, ведут слишком подпольную жизнь». (Например, Дин Мориарти и Карло Маркс в романе «На дороге»).
Битники (Кераук с друзьями)
Хипстеры (и плевать, что картинка — баян-баян)
Так, в сегодняшних хипстерах можно увидеть определенную современную кальку на прежнее битничество. Конечно, и тех и других роднит, например, отсутствие желания кому-либо что-то доказывать, стремление жить в свое удовольствие, но в 40-50-е хипстерство было духом поколения. Да, черт возьми, они собой являли типичного представителя нового поколения, городского жителя, например, сегодня же типичный городской житель хоть кто, но хипстер лишь тот, кто соответствует стереотипам и правилам субкультуры. Хотя, как я отмечала раньше, мода для битничства тоже сыграла в итоге свою роль, но важно, что само поколение формировалось, не следуя определенным правилам внешнего вида и поведения. Люди просто были собой, жили, как им казалось надо жить. А Джек Керуак стал тем человеком, который впервые описал этих людей и их стиль жизни.
Таким образом, мне кажется, что интерес к битничеству является основной причиной сегодняшнего внимания к Джеку Керуаку и его книгам. В своем романе «На дороге», как отмечал сам писатель, он выразил суть «поколения битников».
«На дороге» был написан в 1951 году за три недели, однако опубликован лишь через несколько лет. Изначально роман был заявлен под названием «Поколение битников», но позже по настоянию редактора название было заменено.
Сюжет романа крайне прост: главный герой Сал Парадайз (сам Джек Керуак) путешествует по родной Америке, то в сопровождении друзей, то в одиночку. Для них всех дорога – это жизнь, а жизнь – дорога. В определенной степени все эти люди действительно блаженные: все время в пути, почти без денег, полуголодные, порой сущие бичи, которые своими мыслями и взглядами далеки от «стандартно-благополучной» прослойки общества и в какой-то степени являются ей укором.
«Ох, Господи Боже мой, что же мне делать? Куда же я пойду?», — восклицает один из героев. А позже будто сам отвечает на этот вопрос: «Теперь…. мы все оставляем позади и вступаем в новую и неизвестную фазу вещей. Все годы, все заморочки и оттяги… а теперь вдруг вот это!.. с тем, чтобы мы спокойно могли больше ни о чем не думать, а просто идти себе дальше, открыв лица вот так вот, видишь, и понимать мир так, как, если уж на то пошло, другие американцы до нас его не понимали…». Понять мир, «врубиться» во все, «познать жизнь» – вот, что важно, вокруг этого все и вертится, так все и живут. «Мы ехали по миру туда, где, наконец, сможем познать самих себя», — пишет Керуак, и этой мыслью, как мне кажется, определяет, выражает свое поколение.
Что еще интересно, в отличие от своих старших товарищей-писателей из первой половины 20 века Керуак воздерживается от оценок своих современников и себя в их числе, не пытается стать главным философом или судьей. Все о чем он пишет — просто жизнь, которая идет изо дня в день, он в ней участвует, ее наблюдает, и ничего более. У Керуака, как и у других писателей-битников, исключительно свои стиль и литературные методы. Его спонтанное повествование вбирает в себя множество повседневных мелочей, ничего не приукрашивая и зачастую просто доподлинно пересказывая повседневность. Подобные методо-литературные особенности сами по себе должны заинтересовать каждого любителя литературы. Это еще одна, на мой взгляд, важная, причина интереса к произведениям Джека Керуака.
Что ж, вот они, как мне думается, три главные причины внимания к писателю: мода на интеллект (сюда же просто мода), битничество и литературный стиль. И все три определили мое внимание к нему. Правда, на желание быть умной в моем случае не мода влияет, а банальный интерес.
А еще Керуака стоит читать из-за духа внутренней свободы, которым проникнута, например, его книга «На дороге», духа, который живет в каждом его герое, но который не каждый из нас, реальных, может ощутить в себе!
Читая роман «На дороге», я, признаюсь, завидовала и думала о тех, моих друзьях-знакомых, которые легко и самозабвенно путешествуют. Выбрав маршрут, они набивают рюкзак самым необходимым, закидывают его за спину и выходят на дорогу, ни о чем не переживая, а только предвкушая интересное впереди. Их не смущает практически полное отсутствие элементарных бытовых условий и денег. Конечно, никто из них пока не оставил свою привычную жизнь и не пустился в вечный путь, но тот факт, что они так могут хотя бы на время, делает им честь в моих глазах. Я так не могу, по крайней мере, сама. Но как же мне хотелось все бросить и отправиться в путь, когда я читала «На дороге». Я уже и не помню, когда именно внутри меня наступил кризис то ли, еще до того, как я взяла книгу в руки, то ли, когда уже читала, но мне казалась, что действительно единственный способ познать себя, понять себя, понять, почему я такая есть – это дорога. Конечно, я никуда не поехала, потому что не могу все бросить, потому что есть многое, что меня держит на месте. Но я не жалею, потому что на данный момент снова пусть и не очень четко, но чувствую свой путь, хотя по-прежнему восхищаюсь людьми, которые способны менять свою жизнь в одночасье.
Ну а для тех, кто все-таки не вдохновился и до сих пор скептик слова Джека Керуака: «Горе тем, кто плюет на «поколение битников», ибо они плюют против ветра».
И
маленький подарок тем, кто читать не любит, но кому все равно интересно (быть умным в том числе) — БИТ- кино:«Обед нагишом» (1991 год).
Экранизация еще читабельного романа Уильяма Берроуза «Голый завтрак», одной из ключевых книг бит-поколения совместно с «На дороге» Керуака и «Вопль» Гинзберга.
«Вопль» (2010 год).
Жизнь и творчество легендарного битника Аллена Гинзберга. В центре сюжета — судебное преследование Гинзберга, вызванное публикацией в 1956 году его скандальной поэмы «Вопль». Аллена Гинзберга играет Джеймс Франко.
«На дороге» (2011 год).
Еще в начале 1970-х права на экранизацию этого культового романа Джека Керуака приобрел Фрэнсис Форд Коппола (в итоге он его спродюсировал). И вот спустя N лет фильм, наконец, сняли. Скоро на экранах. Актерский состав оценивайте сами =)
http://www.kinopoisk.ru/level/1/film/4852/
P.S Так, для тех, кто дочитал =)
Мне кажется, что Дениэл Крейг очень похож на Джека Керуака
Джек Керуак
Дениэл Крейг
Одеться человеком: Джек Керуак | GQ Russia
В 1951 году в одну из американских редакций ввалился здоровяк в клетчатой рубашке, вручил главному редактору рулон исписанной вдоль и поперек бумаги и был таков. Тридцать семь метров макулатуры оказались неразделенной на абзацы и главы рукописью романа «В дороге», а здоровяком — будущий отец разбитого поколения Джек Керуак. Книгу издали не сразу, но спустя семь лет она покорила всех.
Главные герои книги — двое закадычных друзей — исповедовали дебоширство, колесили по одноэтажной Америке и предавались кухонной философии. И так всю дорогу. Роман заложил прочный фундамент новой субкультуры того времени — битников. Они, как Дин и Сал, томились в поисках чего-то и слушали джаз.
Из толпы битника выделял не взгляд побитой собаки, а одежда: черный свитер с высоким горлом, черные очки и черный берет. Совсем не так одевались прародители поколения — Уильям Берроуз, Аллен Гинзберг, Грегори Корсо и Джек Керуак.
Бэрроуза от Керуака отличало написанное, но никак не пиджак. Одежда принадлежащих к писательскому кругу была беспретенциозна. Людям творчества, как известно, не до мещанских проблем. В гардеробе Керуака вещи простые и повсеместные: белые рубашки с классическим или широким отложным воротничком, однобортные костюмы (твидовые и шерстяные), пальто, осенью — макинтош. Ярким пятном выделяется только галстук. Хотя любовью к узору пейсли и затейливой полоске вряд ли отличался сам писатель. Скорее, его жена.
Развеем впечатление о непринужденной элегантности и скажем честно: куда чаще, чем костюмы, на писателе можно было увидеть одежду категории «первым из шкафа вывалилось». Вываливалось с верхней полки шкафа на голову Керуака что-нибудь помятое и на два размера больше положенного. Неизвестно, играл ли Джек в карты, но в покер ему наверняка бы везло — одна из выпадающих комбинаций была постоянной.
Я шел домой к подружке Эдди забрать свою шотландку — шерстяную рубашку из Шелтона, штат Небраска. В ней была завязана вся невообразимо огромная печаль — в этой рубашке.
Джек Керуак. «В дороге», 1951
Уже спустя пару лет комплект из рубашки в клетку (обычно в крупную, реже — в мелкую), мешковатых брюк и разбитых в хлам ботинок стал его фирменной визиткой. Подражая, носить все это нужно по-мальчишески небрежно и не забывать закатывать рукава фланелевой рубашки прямо до локтя. Как и рубашки, брюки Керуак тоже предпочитал вполне конкретные: свободного покроя и цвета хаки.
Хаки и неизменную керуаковскую шотландку носит и главный герой «В дороге», Сал Парадайз. Неслучайно. Роман почти полностью автобиографичен. Сал — литературное alter ego писателя, а прототипом второго центрального героя, Дина Мориарти, выступил его лучший друг.
Впрочем, этот наряд не обязывает к наличию статуса писателя, битника или персонажа книги. Он универсален. Клетчатая рубашка, уличный тренд прошлого (и не только) года сейчас найдется в шкафу у каждого второго. Там же у каждого второго найдется и кот. Обязательный и беспроигрышный аксессуар. Критике не поддается — даже самые суровые ревизоры умилятся раньше, чем успеют что-то пробурчать.
1
Холода осенне-зимнего сезона призывают сменить фланелевую ткань рубашки на чистую шерсть.
2
В качестве футболки сгодится любая однотонная. Главное — с круглым воротом. Найдется у каждого.
3
Сносить ботинки можно в долгих прогулках по горам и долам Вселенной, а можно и купить уже такими, с потертостями.
4
«Kerouac wore khakies», как говорилось в рекламе GAP. Наденьте хаки и вы.
Фото: Getty
Часто проверяете почту? Пусть там будет что-то интересное от нас.
Керуак, Джек — Википедия
Джек Керуа́к (англ. Jack Kerouac, в английском произношении ударение на первом слоге; 12 марта 1922 — 21 октября 1969) — американский писатель, поэт, важнейший представитель литературы «бит-поколения». Пользовавшийся читательским успехом, но не избалованный вниманием критиков при жизни, Керуак сегодня считается одним из самых значительных американских писателей. Его спонтанный исповедальный язык вдохновлял таких авторов, как Том Роббинс, Ричард Бротиган, Хантер Томпсон, Кен Кизи, Уильям Гибсон, Боб Дилан. Его называли «королём битников».
Большую часть жизни Керуак провёл, либо скитаясь по просторам Америки, либо дома у своей матери. Сталкиваясь с меняющейся страной, Керуак стремился найти в ней своё место, что в какой-то момент привело его к отрицанию ценностей 1950-х годов. В его творчестве проявляется желание вырваться на свободу из социальных шаблонов и найти смысл жизни. Поиски могли приводить его то к освоению духовных учений, таких как буддизм, то к путешествиям по миру. Его книги иногда называют катализатором контркультуры 1960-х годов. Самые известные романы Керуака —
Жан-Луи Лебри де Керуак родился в Лоуэлле, штат Массачусетс, в семье франко-американцев бретонского происхождения, и был третьим ребёнком. Его родители, Лео-Алсид Керуак и Габриэль-Анж Левек, были родом из Квебека (Канада). Как и многие другие квебекцы этого поколения, Левеки и Керуаки эмигрировали в Новую Англию в поисках работы. До шести лет Джек не изучал английский, дома в семье говорили на квебекском французском (жуаль). В раннем возрасте он был глубоко потрясён смертью старшего брата Жерара, что впоследствии подтолкнуло его к созданию книги «Видения Жерара».
Дом Керуака во ФлоридеЕго отец управлял типографией и выпускал местный бюллетень «Прожектор» ( The Spotlight), поэтому маленький Джек рано узнал о том, как макетируется газета, а некоторое время спустя стал выпускать и собственный спортивный бюллетень, который продавал своим знакомым в Лоуэлле.
В дальнейшем спортивные успехи сделали его звездой местной футбольной команды, что позволило ему получить стипендию в Бостонском колледже и Колумбийском университете в Нью-Йорке. Он поступил в Колумбийский университет, проведя требуемый для стипендии год в школе Horace Mann School. Именно в Нью-Йорке Керуак повстречался с людьми, с которыми ему предстояло путешествовать вокруг света, и с будущими персонажами многих из его романов — так называемым разбитым поколением, включавшим таких людей, как Аллен Гинзберг, Нил Кэссиди и Уильям Берроуз. Керуак сломал ногу, играя в футбол, и постоянно ссорился с тренером, поэтому его спортивная стипендия не была продлена; он оставил университет на втором курсе и в 1942 году ушёл в торговый флот. В 1943 году он переходит в военно-морской флот США, но во время Второй мировой войны был списан по психологическим показаниям — он был «индифферентно настроен».
За время учёбы в Колумбийском университете у Берроуза и Керуака возникли неприятности с законом за несообщение об убийстве: 19-летний Люсьен Карр, приятель Керуака, убил ножом в драке ещё одного участника их компании — Дэвида Каммерера, гомосексуального человека и старинного друга Берроуза. Керуак помог Карру избавиться от улик[5], но убийца не выдержал угрызений совести и сдался полиции. Этот случай лёг в основу детективного романа «И бегемоты сварились в своих бассейнах», который они вместе написали в 1945 году (роман при жизни Керуака и Берроуза не публиковался, отрывок из рукописи был включён в посмертный сборник Берроуза Word Virus, а весь роман был опубликован лишь в 2008 году).
Время между плаваниями Керуак проводил в Нью-Йорке со своими друзьями из университета Фордэм в Бронксе. Он начал писать свой первый роман, озаглавленный «Городок и Город» ( The Town and the City), который опубликовал в 1950 году под именем «Джон Керуак» и благодаря которому заработал некоторую репутацию как писатель. В отличие от позднейших произведений, установивших его «бит»-стиль, «Городок и Город» был написан под большим влиянием Томаса Вулфа.
Керуак писал постоянно, но его следующий роман «В дороге» (или «На дороге», On the Road) был опубликован только в 1957 году в издательстве Viking Press. Это во многом автобиографическое произведение, повествующее от лица одного из персонажей, Сэла Пэрэдайза; оно описывает его приключения в скитаниях по Соединённым Штатам и Мексике с Нилом Кэссиди, прототипом персонажа Дина Мориарти. В какой-то степени этот роман — наследник марктвеновских «Приключений Гекльберри Финна», но Сэл в два раза старше Гека, и действие у Керуака происходит в изменившейся Америке почти через сто лет. Роман часто называют определяющим произведением для послевоенного «разбитого поколения», с его джазом, поэзией и психоактивными веществами; роман сделал Керуака «королём разбитого поколения». Потребляя бензедрин и кофе, Керуак записал весь свой роман всего за три недели в виде обширного сеанса спонтанной прозы. Рукопись романа представляет собой один сплошной свиток длиной 36 м: заканчивая машинописную страницу, автор приклеивал её скотчем к предыдущей.
На оригинальный творческий стиль Керуака сильно повлиял джаз (особенно бибоп) и позднее буддизм. Интерес к последнему привел его к экспериментированию с хайку. Его дружба с Алленом Гинзбергом, Уильямом Берроузом и Грегори Корсо, среди прочих факторов, сформировала целое поколение. В 1958 году Керуак написал и прочитал за кадром текст в бит-фильме Pull My Daisy. В 1954 году, в библиотеке Сан-Хосе (Калифорния), Керуак открыл для себя «Буддистскую Библию» Дуайта Годдарда, которая стала началом его изучения буддизма и его собственного пути к просветлению. Он запечатлел эпизоды этого процесса, как и некоторые из его приключений с Гэри Снайдером и другими поэтами из окрестностей Сан-Франциско, в романе «Бродяги Дхармы» ( The Dharma Bums), действие которого происходит в Калифорнии. «Бродяги Дхармы», которых некоторые называют продолжением «В дороге», были написаны в Орландо (Флорида) в конце 1957 — начале 1958 года и вышли в 1958 году.
Из обоих вышеупомянутых романов видно, что Керуак злоупотреблял алкоголем. В 1961 году Джек предпринял попытку покончить со спиртным, приняв предложение своего друга, поэта Лоуренса Ферлингетти, пожить вместе с ним в лоне природы — Биг-Суре. Это ни к чему не привело, если только не усугубило депрессию Керуака. Его трёхнедельное пребывание на калифорнийском побережье закончилось барами Сан-Франциско.
После Биг-Сура Керуак возвращается в Нью-Йорк. Алкоголизм прогрессирует, а депрессия продолжает набирать свои обороты. В 1965 году Керуак летит в Париж, чтобы разузнать что-нибудь о своих предках. В результате этой поездки был написан роман «Сатори в Париже». Здесь уже нет ни разбитого поколения, ни революционных идей, а только скитания одинокого человека, слабо надеющегося обрести своё сатори.
В 1966 году Керуак женится на Стелле Сампас. Это уже третий брак Керуака (два первых были весьма скоротечными). В 1967 году Джек возвращается в свой родной город Лоуэлл вместе с женой и матерью, но год спустя переезжает в Сент-Питерсберг.
Смерть[править | править код]
20 октября 1969 года около 11 часов утра Керуак был госпитализирован с горловым кровотечением в госпиталь Сент-Энтони, Сент-Питерсберг, где перенёс несколько переливаний крови и операцию на кровеносных сосудах, но вследствие нарушенной свёртываемости крови, вызванной алкогольным циррозом печени, он впал в кому и умер 21 октября 1969 года в 5:15 ночи от обширного желудочного кровоизлияния, не приходя в сознание. Также существует версия, что причиной смерти послужили многочисленные порезы, полученные им в местном баре в состоянии алкогольного опьянения. На момент своей смерти он жил с женой Стеллой Сампас и матерью Габриэллой. Джек Керуак был похоронен в своём родном городе Лоуэлле.
Память[править | править код]
В честь Джека Керуака названо отделение поэзии Института Наропы, одного из самых больших буддийских университетов США, основанное Алленом Гинзбергом и Анной Вальдман.
| Название в русском переводе | Название в оригинале | Год публикации | Когда написано | Время описываемых событий |
|---|---|---|---|---|
| Море — мой брат | The Sea is My Brother | 2011 | 1942 | июль—октябрь 1942 |
| Городок и город | The Town and the City | 1950 | 1946—1949 | 1935—1946, Лоуэлл (Массачусетс) и Нью-Йорк |
| В дороге | On the Road | 1957 | 1948—1956 | 1946—1950, в различных дорожных путешествиях |
| Подземные | The Subterraneans | 1958 | Октябрь 1953 | лето 1953, Нью-Йорк |
| Бродяги Дхармы | The Dharma Bums | 1958 | Ноябрь 1957 | 1955—1956, Уэст-Кост, Северная Каролина |
| Доктор Сакс | Doctor Sax | 1959 | Июль 1952 | 1930—1936, Лоуэлл (Массачусетс) |
| Мэгги Кэсседи | Maggie Cassidy | 1959 | начало 1953 | 1938—1939, Лоуэлл (Массачусетс) |
| Блюзы Мехико | Mexico City Blues | 1959 | Август 1955 | n/a |
| Книга снов | Book of Dreams | 1960 | 1952—1960 | n/a |
| Тристесса | Tristessa | 1960 | 1955—1956 | 1955—1956, Мехико |
| Видения Коди | Visions of Cody | 1960 | 1951—1952 | 1946—1952, в различных дорожных путешествиях |
| Писание золотой вечности | The Scripture of the Golden Eternity | 1960 | Май 1956 | n/a |
| Одинокий странник | Lonesome Traveler | 1960 | 1960 | n/a |
| Погадай на ромашке | Pull My Daisy | 1961 | март 1959 | n/a |
| Биг-Сур | Big Sur | 1962 | октябрь 1961 | лето 1960, Биг-Сур |
| Видения Жерара | Visions of Gerard | 1963 | январь 1956 | события 1922—1926 Лоуэлл (Массачусетс) |
| Ангелы опустошения | Desolation Angels | 1965 | 1956 и 1961 | 1956-1957 West Coast, Мексика, Танжер, Нью-Йорк |
| Сатори в Париже | Satori in Paris | 1966 | 1965 | июнь 1965, Париж — Бретань |
| Суета Дулуоза | Vanity of Duluoz | 1968 | 1968 | 1939-1946, Лоуэлл (Массачусетс) — Нью-Йорк |
Тихий голос поколения. История Джека Керуака | Персона | Культура
Дом в Орландо, штат Флорида, где Керуак жил и писал. Фото: Commons.wikimedia.orgЮность такого будущего Керуаку не предвещала. Он был неплохим парнем, звездой местной футбольной команды. Гулял и слонялся по улицам не больше других. Служба на флоте завершилась отчислением по инициативе начальства — от безразличного к окружающей суете Керуака на корабле толку не было. Успехи в спорте обеспечили стипендию в Колумбийском университете, и Джек уехал учиться в Нью-Йорк.
Там он сошёлся с довольно опасной компанией. Среди его приятелей, например, был Уильям Берроуз. В 1951 году Берроуз во время пьяной гулянки застрелит жену, а восемью годами позже напишет роман «Голый завтрак». В то время — в начале 40-х — Керуак и Берроуз пытались укрыть приятеля, застрелившего другого их общего знакомого.
В этой компании любил проводить время Нил Кэссиди. Это с его подачи Керуак начал писать «В дороге». К шестнадцати годам Кэссиди трижды арестовывали за угон автомобиля и кражи. В Колумбийский университет он попал по протекции педагога Джастина Брирли, местной знаменитости. Брирли считал Кэссиди умным и подающим надежды. В Нью-Йорк он приехал в 19 лет.
Кэссиди вырос фактически на улице. Его отец переезжал из города в город в поисках работы и алкоголя. Мать умерла, когда Нилу было девять. Вся жизнь Кэссиди проходила в режиме калейдоскопа — мест, событий и впечатлений. Это обеспечило юноше живое воображение и проблемы с самоконтролем.
Кэссиди вдохновлял Керуака. Сам Джек вырос в скуке и рутине. Его быт всегда был монотонным: школа в провинции штата Массачусетс, служба на флоте, учёба. Всю жизнь Керуак жил по составленному кем-то расписанию, в то время как Кэссиди, вероятно, вообще не знал, что такое рутина.
Джек Керуак в военном комиссариате. 1943 год. Фото: Commons.wikimedia.org / USGov«Всю жизнь плетусь за теми, кто мне интересен, потому что интересны мне одни безумцы», — писал в романе «В дороге» Керуак. Он не относил себя к тому же типу людей, что Кэссиди или Бэрроуз. Просто будучи голодным до впечатлений Керуак отправился вслед за ними. Прежде он только мечтал посмотреть другие места, но с подачи Кэссиди набрался решительности и поехал колесить по стране.
В конце 40-х провинция США была обескровлена. Промышленность нерешительно переключалась с военных рельс, заводы уже обзавелись новыми станками, у простых граждан оставалось всё меньше работы и денег. В отсутствие альтернатив и высоких доходов путешествовать большинство американцев могли лишь в границах страны. Безработица, безденежье и скука лишь подталкивали тысячи отчаянных на поиски чего-нибудь.
В вагонах товарных поездов встречались философы и воры, ночами напролёт обсуждавшие места, которые они видели. Кроме этого обсуждать им было нечего, ведь по большей части их время было занято поездами или низкоквалифицированным трудом в чудом уцелевших лавках и мастерских. Тем не менее, для целого поколения эти нескончаемые поиски были выходом из домашней рутины и нищеты. Эти люди были выращены «потерянным поколением» — их отцы воевали в Первую мировую войну и не успели научиться жить в мирное время.
Целое поколение не знало, куда идти, и каталось по стране туда-сюда. В Европе отгремела Вторая мировая, но нагревалась Холодная война. В стране возник социальный дисбаланс — экономика начала расти, и многие ринулись в большие города, оставив провинцию с её нищетой. Формировалось «общество потребления», но это устраивало не всех — у кого-то было мало денег, а у кого-то — слишком много воображения. У Кэссиди не было денег и было воображение.
Джек Керуак. 1956 год Фото: Commons.wikimedia.org / Tom PalumboКэссиди с Керуаком несколько лет скитались по стране. Когда один оседал на месте, другой увлекал приятеля в новое путешествие. Это продолжалось вплоть до тех пор, пока Керуак не заболел дизентерией в Мексике. Тогда Кэссиди вернулся к жене в Штаты, а Керуак остался один в чужой стране. Вернувшись домой, он записал всю историю знакомства с Кэссиди — эта история и стала романом «В дороге».
Шесть лет издатели отвергали рукопись. Редакторы жаловались на бессвязную структуру и грязный язык. Сам Керуак считал, что написать можно что-либо, лишь основываясь на пережитом опыте, что роднило его с экзистенциалистами. Вдохновенные рассказы о путешествиях с Кэссиди сравнивали с приключениями повзрослевших и отчаянных Тома Сойера и Гекльберри Финна. При этом Керуак признавал только «спонтанную прозу» — изрядно подкрепившись психостимуляторами и алкоголем, он набирал десятки страниц в день. «В дороге» Керуак напечатал всего за три недели.
Выйдя в свет, роман мгновенно стал бестселлером. Молодёжь подхватила образы Сала Парадайза и Дина Мориарти. «Битники» искали путь к американской мечте, но уже забыли, что она собой представляет. «В дороге» отправила всех их на поиски — сама поездка и символизируемая ею свобода были тогда мечтой. Керуак описывал путешествие как череду сменяющихся в быстром ритме событий. Послевоенным США не хватало новых образов. Реклама и пропаганда не успевали за обществом, и на первый план вышли «битники».
Молодёжь увлеклась «В дороге» Керуака и «Голым завтраком» Бэрроуза. «Битники» были очарованы идеей свободы личности, что на фоне свежих воспоминаний о войне и долге перед родиной стало большим облегчением. К началу 60-х это «битничество» прошло свой пик. Кэссиди увлёкся экспериментами Кена Кизи, радикалы подались к байкерам или продолжили путешествовать, а Керуак решил бросить пить.
Он проводил под градусом почти всё время. Чтобы завязать, он отправился к приятелю поэту в Биг-Сур в Калифорнии, но вернулся оттуда полностью опустошённым. И стал пить ещё больше. Параллельно с этим он писал «Бродяги Дхармы» и «Биг-Сур». Вскоре ему надоело постоянное пьянство в компании художников и музыкантов, и писатель отправился в Париж в поисках своих предков.
Джек Керуак. 1957 год. Фото: flickr.com / Thomas Fisher Rare Book…Во Франции он написал «Сатори в Париже». Эта книга радикально отличалась от романа «В дороге». В «Сатори в Париже» не было свежих идей или даже их поиска, не было импульса и направления. Это был рассказ одиноко скитающегося человека. Керуак продолжал искать свою американскую мечту, но путешествия уже не воспринимались так ярко.
В феврале 1968 года от переохлаждения или передозировки наркотиками — точно не установлено — в Мексике скончался Нил Кэссиди, в последние годы глубоко сожалевший о том, что не стал своим детям хорошим отцом. Джек Керуак в это время вернулся в родной город Лоуэлл в Массачусетсе, но затем переехал с третьей женой и матерью в Санкт-Петербург, штат Флорида. Он умер в октябре 1969 года в возрасте 47 лет. По официальной версии, Керуак скончался от цирроза печени, но, согласно одной из легенд, он получил несколько ножевых ранений в пьяной драке.
Оставленные Керуаком летописи сейчас признаны достоянием американской культуры. «В дороге» стала выражением чаяний целого поколения, которое хотело куда-то двинуться, но не видело для себя направления. Роман был гимном нового образа жизни, надежды и поиска. Впрочем, едва ли Керуак думал об этом, когда занимался «импровизированной прозой». Он просто из любопытства шёл за теми, кто ему интересен, и записывал происходящее вокруг.
Джек Керуак. Критика. Духовные поиски Джека Керуака
М.-А. Павиленене
В американском обществе дзен-буддизм стал широко распространенным только после второй мировой войны, хотя первые книги Д. Судзуки, японского философа, интерпретатора дзен-буддистских текстов и популяризатора этого учения, появились на английском языке в конце 20-х годов. Эта религиозная восточная философия оказала определенное влияние на американскую литературу, в частности, на творчество Джека Керуака — представителя битников, или «разбитого поколения». Керуак был не первым американским писателем, который интересовался идеями восточных философий. Р.У. Эмерсон, Г.Д. Торо с их пониманием связи человека и природы (человек познает истину, сливаясь с природой), У. Уитмен, воспевавший свободу человека, его единство с природой и другими людьми, были предшественниками Керуака, а Дж.Д. Сэлинджер со своими поисками общечеловеческих моральных ценностей и положительного идеала — его современником.
Керуак не был последовательным исповедователем дзен-буддистской философии. Христианское восприятие оставило глубокий след в его мировосприятии. Идеи экзистенциализма о страдании и смерти преследовали его до конца жизни. Однако неопровержим тот факт, что в 50-е годы буддизм и дзен-буддизм стали для Керуака сферой его духовных устремлений.
Писатель изучал жизнь Будды, буддистский канон, легенды и сутры (священные писания). Керуак испытал сильное влияние Гериса Снидера — поэта, знатока восточных языков, буддистских и дзен-буддистских текстов, восточной поэзии. Снидер стал прототипом образа Джефи Ридера в романе Керуака «Искатели дхармы» (1958), со Снидером в 1956 г. Керуак поднялся в Кордильеры Северной Америки и это восхождение описал в вышеназванном произведении. Снидер помог Керуаку подготовиться к двухмесячному пребыванию в Каскадных горах, которое затем было описано в романе «Ангелы одиночества» (1965). Керуак был знаком и с Локом Маккорклемом, плотником, изучавшим буддизм в Американской академии исследований Азии, который, в свою очередь, общался с А. Уотсом, пропагандистом дзен-буддизма в Америке. 15 октября 1958 г. Керуак имел короткую беседу с самим Д. Судзуки.
По словам современника Керуака писателя Дж. Хоумса, Керуак в то время «жил дзен-буддизмом, он изменился и был не похож на того человека, которого я знавал раньше… Это был самый таинственный период в его жизни… период спокойствия… Керуак был замкнутым и привлекательным». Поэт Ф. Вейлен думает, что Керуак интересовался не столько буддизмом, сколько воздействием этой религиозной философии на человеческий характер, а Дж. Глесмен считает, что к идеям дзен-буддизма Керуака привела мысль о смерти.
Бесспорно, что по той или иной причине Керуак серьезно углубляется в дзен-буддизм. Вместе с тем следует отметить, что часто этот интерес вовсе упускается из виду или недостаточно оценивается исследователями литературы. Сложность и слабость человеческой натуры Керуака, искренность и противоречивость в постановке социальных и личностных проблем — эти вопросы недостаточно освещены в отечественном литературоведении.
По утверждению Д. Макнели, образ битника в творчестве Керуака не соответствует тому искаженному образу, который создан средствами массовой информации: телевидением и прессой Америки — т. е. битник у Керуака не предстает существом агрессивным, аморальным, инфантильным и безответственным.
В статье «Источники разбитого поколения» писатель говорил: «Горе тем, кто думает, что разбитое поколение означает преступление, преступность, непристойность, аморальность… горе тем, которые нападают на него на основании того, что просто не понимают истории и человеческих духовных устремлений». Это высказывание Керуака довольно категорично, однако оно раскрывает желание писателя быть правильно понятым. В Америке одни считали битников агрессивными антиинтеллектуалами, примитивными выскочками, другие же объективно оценили бунтарские настроения битников.
Американский образ жизни, социальные противоречия, темпы урбанизации, подавляющая человека техника, массовая культура способствовали выявлению духовного кризиса послевоенной американской молодежи. Дзен-буддизм стал для многих источником новых идей. Для Керуака это был путь к избавлению от противоречий внешнего мира, путь к самопознанию и переустройству мировосприятия. Для писателя дзен был также и методом психотерапии, с помощью которого он пытался освободиться от беспокойства, страха, неудовлетворенности окружающим и самим собой. Удалось ли ему обрести дзен-буддистскую свободу и спокойствие в полной мере — это другой вопрос.
Опираясь на мнение Дж.Д. Сэлинджера, отечественная исследовательница Е. Завадская отрицает наличие истинной сути дзена в произведениях Керуака и считает его героев «инфантильными и безответственными». Однако, на наш взгляд, к персонажам Керуака должен быть применен дифференцированный подход. Фундаментальные проблемы дзена в прозе и поэзии Керуака наличествуют бесспорно, и потому наша цель — выяснить отношение персонажей Керуака к дзену: становятся ли идеи дзена их жизненной сутью или только временной отдушиной? Что касается присутствия истинной сути учения в творчестве Керуака, то здесь прежде всего следовало бы говорить об искренности поиска самого писателя и его героев.
Современные исследователи дзен-буддизма приводят разные мнения относительно дзена XX века. Так, М. Попова пишет: «…до европейского читателя дошел не традиционный дзен, тысячами уз связанный с восточной культурой, ее традициями, обычаями, образом жизни, не дзен, несущим на себе печать монастырской дисциплины, сурового аскетизма, а дзен, философски облагороженный, освобожденный от узконациональных рамок, литературно отредактированный, приспособленный к мировосприятию современного человека». Существуют многообразные формы дзена: средневековый и современный, китайский и японский, монастырский и мирской, американский и европейский… А. Уотс и Ф. Капло особо выделяют битнический дзен. Р. Блит, как и многие другие, утверждает, что каждый человек должен жить по своему собственному дзену. В.М. Эймс думает, что «новые жизненные условия для дзена существенны, ибо переживание дзен-буддистской правды пронизывает любые новые обстоятельства.
Возникает вопрос: можно ли, ввиду такого полиморфизма дзена, полагать, что в творчестве Керуака отсутствует истинный дух учения? На наш взгляд, герои Керуака в романе «Искатели дхармы» искренне желают постичь суть дзен-буддизма, путем личного опыта обрести дзен-буддистскую мудрость.
Дифференциация персонажей Керуака позволяет сделать вывод, что одни герои живут идеями дзена (Джефи Ридер — «Искатели дхармы», Поль — «Ангелы одиночества»), другие их отрицают (Альва Голдбук, прототипом которого был поэт битников Ален Гинзберг, — «Искатели дхармы»), третьи, мучаясь сомнениями, принимают их частично. Третьи — это Рей Смит («Искатели дхармы») и Джек («Ангелы одиночества»), в образах которых можно узнать черты самого Керуака.
Рей Смит является последователем дзен-буддиста Джефи Ридера, раскрывшего ему возможность новой жизни, сущность которой — скромное существование, творческая работа, анализ буддистских и дзен-буддистских сутр, самоанализ и общение с природой. Рей выражает Джефу благодарность за то, что тот научил его по-новому смотреть на мир: «Джефи, я рад, что встретил тебя. Я научусь… что делать и как прятаться в этих горах, когда меня затошнит от цивилизации». В «Искателях дхармы» затронуты и другие принципы дзен-буддизма, над которыми размышляют Джефи и Рей, в частности, принцип пустоты, единства. Основание экзистенции — пустота, ибо все явления находятся в постоянной трансформации, все рождается и умирает, чтобы опять родиться. Идеи дзена должны быть постигнуты не рационально, а путем медитации. Джефи и Рей отдают предпочтение спокойному созерцанию, применяя метод дза-дзен, в позе лотоса сосредоточиваются в себе, чтобы отключиться от внешнего мира. Но Рею бывает трудно «думать о ничто», ибо его индивидуальность преобладает над ним, а реакция окружающих также мешает ему сосредоточиться. Близкие Рею люди не понимают его, осуждая за бездействие. Только в окружении природы он чувствует себя счастливым и не одиноким: «За домом был большой сосновый лес, в котором я проведу всю эту зиму и весну в раздумьях под деревьями, в поисках для себя правды всех вещей». Рей, как и Джефи, все время возвращается к буддистской идее Майя — иллюзорности мира: восприятие человеком окружающей действительности и мира вообще является ограниченным, неполным и пристрастным. Человек руководствуется «мнимыми взглядами», сформированными конвенцией и привычками людей.
У Рея бывают минуты сомнения по поводу взаимоотношения идеи Майя и интеллекта. Он думает, что в дзен-буддизме интеллект должен быть «доведен до состояния шока, чтобы поверить иллюзорности всех вещей». Рей признает важность закона кармы, в котором выражена мысль о том, что настоящее человека зависит от его прошлой жизни, что человек должен стремиться к совершенству, к свободе, которые можно обрести лишь рассчитавшись за все совершенное — плохое и хорошее. Только тогда перестанет действовать закон кармы. Рей чувствует себя духовно обогащенным, когда он испытывает сострадание ко всем живым существам.
В романах Керуака часто встречается слово «бодхисатва», обозначающее последователя буддизма, который постиг правду жизни, суть вещей, истину, т. е. дхарму, достиг гармонии с окружающим миром и который выходит в люди, чтобы облегчить им жизнь. Конечно, точно таких людей в прозе Керуака нет, но слово «бодхисатва» обозначает для писателя милосердие, доброту, понимание и любовь, те человеческие качества, которые он высоко ценит. Симон, один из персонажей романа «Ангелы одиночества», говорит: «Дай человеку любовь — и он сразу же ответит любовью».
Вышеназванные человеческие качества Рей перенимает у Джефа, желая рассказать людям о том, чему он сам научился, чтобы они не знали отчаяния.
В романе «Искатели дхармы» ощутима эволюция взглядов Рея на учение дзен — он все глубже вникает в суть дзена, хотя и не может избавиться от терзающих его сомнений. Высказанные Буддой идеи о том, что вся жизнь — это страдание и что человек разочаровывается в жизни, так как желает всех временных иллюзорных благ, что страдания можно устранить, отказавшись от желаний, Рей подвергает анализу, сомневаясь в возможности устранить человеческие страдания.
В романе «Ангелы одиночества» эти сомнения проступают еще более заметно. Герой романа Джек размышляет: «Что мы все делаем в этой жизни, которая течет как пустая пустота, но предупреждает нас, что мы умрем в муках, в разрушении, в старости, в страхе».
Ф. Капло пишет: «Дзен — это напоминание, что если мы не научимся понять тайну и красоту нашей настоящей жизни, настоящего часа, им не поймем ценности любой жизни, любого часа». Согласно дзенской философии, ценность жизни человека зависит от внутренних переживании, правильного образа мыслей, поступков и т. д.
Здесь может возникнуть вопрос, как относятся персонажи Керуака к дзен-буддистской морали, к аскезе, к овладению своими эмоциями и т. д. Ведь строгих ограничений они не признают ни в физиологическом, ни в моральном плане, употребляют наркотики, алкоголь. Сознательное игнорирование стандартной общественной морали является позой битников, их вызовом окружающему миру, в котором господствуют фальшивые ценности, ложь и обман. Дж. Тителл замечает: «Битники плясали под музыку того абсурда, который видели вокруг себя». В своей жизни и в творчестве они смело обнажили негативные явления, существующие в американской действительности: наркоманию, алкоголизм, рост психических заболеваний и т. д. Это было поколение, которое все отчетливее осознавало, где прячутся корни зла, что такое геноцид, политическая травля, опасность атомной войны. В описываемом Керуаком братстве битников существуют свои законы: уважение к вере человека, чуткость к ближнему, запрет унижать человека. А если обратиться к поэме Керуака «Священное писание золотой вечности» (1960), то увидим, что в этом произведении, отличающемся философской глубиной, Керуак, доведя каждую мысль до логической завершенности, рядом с дзенскими идеями.
Г. Снидер (которым в свое время так восхищался Керуак), пытаясь объяснить, что протест битников был осознанным протестом против самодовольства, филистерского образа жизни американцев, пишет: «Дисциплина самообуздания — легкая, четкая, обычно основана на каких-то устоявшихся культурных ценностях. Дисциплина следования своим желаниям труднее, ибо она включает понятие мотивов своих поступков, осторожное балансирование между свободным действием и сознанием, где начинаются культурные табу».
Плотник Кевин Маккох («Ангелы одиночества»), предлагая следовать своему примеру — читать сутры, удалившись в лоно природы, утопично рассуждает: «Если каждый рабочий в Америке взял хотя бы один день отпуска, чтобы читать сутры, каким прекрасным тогда стал бы мир».
Герои Керуака искренне верят, что, когда произойдет подлинное соединение Запада с Востоком, тогда идеи Востока очеловечат западную техническую цивилизацию, и человек Запада научится упрощать внешнюю жизнь до минимума, тем самым достигая совершенства внутренней жизни. В романе «Искатели дхармы» Керуак пишет: «Так или иначе Восток и Запад встретятся. Подумай, какая большая мировая революция произойдет, когда наконец Восток встретит Запад, и такие люди, как мы, могут начать это дело.
Идеи дзен-буддизма существуют не только в прозе, но и в поэзии Керуака, например, в сборнике стихов «Блюзы Мехико-сити» (1959) и в уже упомянутой поэме «Священное писание золотой вечности». Сборник состоит из 242 хоров, в которых Керуак раскрывает жизнь города, описывает природу, свое прошлое, свои переживания, членов своей семьи, друзей. Сюда вливаются и размышления об идеях дзена, раскрывающие душевное состояние писателя, его противоречивый и мучительный поиск жизненной правды. В сборник входят и хоры, целиком посвященные проблемам дзен-буддизма. В своих стихах Керуак говорит о всеобъемлющей единой реальности, о неправильности членения реальности на части, об «искусственных идеях» и «перцепции, которая ведет к различению явлений» (107-й хор) об единстве людей (105-й хор) и мира (28-й и 157-й хоры). Писатель подчеркивает, что, сосредоточиваясь на собственной личности, человек познает истинность, т. е. пустоту (36-й и 183-й хоры). Человек боится отказаться от своего «эго», боится оказаться в пустоте, но это не пустота, а царство дхармы (184-й хор). Керуак пишет о бесконечной трансформации мира: «жизнь то же самое, что и смерть» (123-й хор). Как и в романах, в его стихах проступает мысль о страдании: «мир — яд, болезнь, страдание» (110-й хор). В 227-м хоре раскрывается растерянность писателя:
Я весь в боли
Жду без жалости.
Чтобы случилось самое худшее.
Я совсем растерян,
Нет никакой надежды…
232-й и 233-й хоры выявляют страх Керуака перед смертью, этот пессимизм противоречит учению дзен, и в 236-м хоре настроение меняется: писатель слагает светлый, возвышенный гимн дзенскому идеалу.
В поэме «Священное писание золотой вечности» мы обнаруживаем широкое обсуждение идей дзена, уже знакомых нам по роману «Искатели дхармы» и «Ангелы одиночества», а также сборнику «Блюзы Мехико-Сити». Эта поэма глубже раскрывает личность самого Керуака — тонкого и сложного человека.
Таким образом, анализ идей дзен-буддизма в творчестве Керуака выявляет гуманистическое содержание его произведений, духовные искания самого писателя и показывает нам, что вызов битников Керуака американской действительности скрывает в себе искреннее беспокойство и тревогу ищущей души. Только учитывая значение дзен-буддистских идей в произведениях Керуака, в мировоззрении писателя, в его восприятии американской действительности, мы имеем основание для более полной оценки его творчества.
Л-ра: Национальная специфика произведений зарубежной литературы ХІХ-ХХ веков (Проблемы эстетики и поэтики). – Иваново, 1985. – С. 122-130.
Биография
Произведения
Критика
Ключевые слова: Джек Керуак,Jack Kerouac,бит-поколение,дзен-буддизм,критика на творчество Джека Керуака,критика на произведения Джека Керуака,скачать критику,скачать бесплатно,американская литература 20 века
Керуак — это… Что такое Керуак?
Керуак, Джек
Джек Керуа́к (англ. Jack Kerouac, в английском произношении ударение на первом слоге) (12 марта 1922 — 21 октября 1969) — американский писатель, поэт, важнейший представитель литературы «бит-поколения». Пользовавшийся читательским успехом, но не избалованный вниманием критиков при жизни, Керуак сегодня считается одним из самых значительных американских писателей. Его спонтанный исповедальный язык вдохновлял таких авторов, как Том Роббинс, Ричард Бротиган, Хантер Томпсон, Кен Кизи, Уильям Гибсон, Боб Дилан, его называли «королём битников».
Большую часть жизни Керуак провёл либо скитаясь по просторам Америки, либо дома у своей матери. Сталкиваясь с меняющейся страной, Керуак стремился найти в ней своё место, что в какой-то момент привело его к отрицанию ценностей 1950-х годов. В его творчестве проявляется желание вырваться на свободу из социальных шаблонов и найти в жизни смысл. Поиски могли приводить его то к экспериментированию с наркотиками (он использовал в том числе псилоцибин, марихуану и бензедрин), то к освоению духовных учений, таких как буддизм, то к путешествиям по миру. Его книги иногда называют катализатором контркультуры 1960-х. Самые известные романы Керуака — «На дороге»[1] и «Бродяги Дхармы».
Биография
Жан-Луи Лебри де Керуак родился в Лоуэлле, Массачусетс в семье франко-американцев, став третьим ребёнком. Его родители, Лео-Алсид Керуак и Габриэль-Анж Левек, были родом из Квебека (Канада). Как и многие другие квебекцы этого поколения, Левеки и Керуаки эмигрировали в Новую Англию в поисках работы. До шести лет Джек не изучал английский, дома в семье говорили на квебекском французском. В раннем возрасте он был глубоко потрясён смертью старшего брата Жерара, что впоследствии подтолкнуло его к созданию книги Видения Жерара.
Дом Керуака во ФлоридеЕго отец управлял типографией и выпускал местный бюллетень «Прожектор» (The Spotlight), поэтому маленький Джек рано узнал о том, как макетируется газета, а некоторое время спустя стал выпускать и собственный спортивный бюллетень, который продавал своим знакомым в Лоуэлле.
В дальнейшем спортивные успехи сделали его звездой местной футбольной команды, что позволило ему получить стипендию в Бостонском колледже и Колумбийском университете в Нью-Йорке. Он поступил в Колумбийский университет, проведя требуемый для стипендии год в школе Horace Mann School. Именно в Нью-Йорке Керуак повстречал людей, с которыми ему предстояло путешествовать вокруг света и с будущими персонажами многих из его романов — так назывемым разбитым поколением, включавшее таких людей, как Аллен Гинзберг, Нил Кэссиди и Уильям Берроуз. Керуак сломал ногу, играя в футбол, и постоянно спорил с тренером, поэтому его спортивная стипендия не была продлена; он оставил университет на втором курсе и в 1942 ушёл в торговый флот. В 1943 он переходит в военно-морской флот США, но во время Второй мировой войны его оттуда списали на психиатрическом основании — он был «индифферентно настроен».
За время учёбы в Колумбийком университете у Берроуза и Керуака произошли неприятности с законом за несообщение об убийстве: 19-летний Люсьен Карр, приятель Керуака, убил ножом в драке еще одного участника их компании — Дэвида Каммерера, гомосексуалиста и старинного друга Берроуза. Керуак помог Карру избавиться от улик, но убийца не выдержал угрызений совести и сдался полиции. Этот случай лёг в основу детективного романа, который они вместе написали в 1945 и который назывался And the Hippos Were Boiled in Their Tanks (роман никогда не публиковался, хотя отрывок из рукописи позже будет включён в сборник Берроуза Word Virus). Время между плаваниями Керуак проводил в Нью-Йорке со своими друзьями из университета Фордэм в Бронксе. Он начал писать первый роман, озаглавленный «Городок и Город» (The Town and the City), который опубликовал в 1950 под именем «Джон Керуак» и благодаря которому заработал некоторую репутацию как писатель. В отличие от позднейших произведений, установивших его «бит»-стиль, «Городок и Город» был написан под большим влиянием Томаса Вулфа.
Керуак писал постоянно, но его следующий роман «В дороге» (или «На дороге», On the Road), был опубликован только в 1957, в издательстве Viking Press. Это во многом автобиографическое произведение, повествующее от лица одного из персонажей, Сэла Пэрэдайза; оно описывало его приключения в скитаниях по Соединённым Штатам и Мексике с Нилом Кэссиди, прототипом персонажа Дина Мориарти. В какой-то степени этот роман — наследник марктвеновских «Приключений Гекльберри Финна», но Сэл в «На дороге» в два раза старше Гека, и действие у Керуака происходит в изменившейся Америке почти через сто лет. Роман часто определяют как определяющее произведение для послевоенного «разбитого поколения», с его джазом, поэзией и психоактивными веществами; роман сделал Керуака «королём разбитого поколения.» Потребляя бензедрин и кофе, Керуак записал весь свой роман всего за три недели в виде обширного сеанса спонтанной прозы. Рукопись романа представляет собой один сплошной свиток длиной 36 м: заканчивая машинописную страницу, автор приклеивал её скотчем к предыдущей.
На оригинальный творческий стиль Керуака сильно повлиял джаз (особенно бибоп) и позднее буддизм. Его дружба с Алленом Гинзбергом, Уильямом Берроузом и Грегори Корсо, среди прочих факторов, сформировала целое поколение. В 1958 Керуак написал и прочитал за кадром текст в бит-фильме Pull My Daisy. В 1954, в библиотеке Сан-Хосе (Калифорния), Керуак открыл для себя «Буддистскую Библию» Дуайта Годдарда, которая стала началом его изучения буддизма и его собствнного пути к просветлению. Он запечатлел эпизоды этого процесса, как и некоторые из его приключений с Гэри Снайдером и другими поэтами из окрестностей Сан-Франциско, в романе «Бродяги Дхармы» (The Dharma Bums), действие которого происходит в Калифорнии. «Бродяги Дхармы», которых некоторые называют продолжением «В дороге», были написаны в Орландо (Флорида) в конце 1957 — начале 1958 и вышли в 1958.
Из обоих, вышеупомянутых, романов видно, сколько Керуак пил все это время. В 1961 году Джек предпринял попытку покончить со спиртным, приняв предложение своего друга — поэта Лоуренса Ферлингетти, пожить вместе с ним в лоне природы — Биг Суре. Это ни к чему не привело, если только не усугубило депрессию Керуака. Его трехдневное пребывание на калифорнийском побережье закончилось барами Сан-Франциско.
После Биг Сура Керуак возвращается в Нью-Йорк. Растет количество выпитого, а депрессия продолжает набирать свои обороты. В 1965 Керуак летит в Париж, чтобы разузнать что-нибудь о своих предках. В результате этой поездки был написан роман «Сатори в Париже». Здесь уже нет ни разбитого поколения, ни революционных идей, а только скитания одинокого человека, слабо надеющегося обрести свое сатори.
В 1966 году Керуак женится на Стелле Сампас. Это уже третий брак Керуака (два первых были весьма скоротечными). В 1967 Джек возвращается в свой родной город Лоуэлл вместе с женой и матерью, но год спустя переезжает в Сент-Петерсберг.
Смерть
Джек Керуак умер в Сент-Питерсберг,Флорида, 21 октября 1969 года. Умер он от обширного желудочного кровотечения, вызванного циррозом печени — результат частого употребления алкоголя. Также существует версия, что причиной смерти послужили многочисленные порезы, полученные им в местном заведении в состоянии алкогольного опьянения. На момент своей смерти, он жил с третьей женой Стеллой и матерью Габриэлой. Керуака похоронили в его родном городе Лоуэлле.
Библиография
| Название в русском переводе | Название в оригинале | Год публикации | Когда написано | Где и когда написано |
|---|---|---|---|---|
| Городок и город | The Town and the City | 1950 | 1946—1949 | 1935—1946, Лоуэлл (Массачусетс) и Нью-Йорк |
| На дороге | On the Road | 1957 | 1948—1956 | 1946-50, в различных дорожных путешествиях |
| Подземные | The Subterraneans | 1958 | Октябрь 1953 | лето 1953, Нью-Йорк |
| Бродяги Дхармы | The Dharma Bums | 1958 | Ноябрь 1957 | 1955—1956, West Coast, Северная Каролина |
| Доктор Сакс | Doctor Sax | 1959 | Июль 1952 | 1930—1936, Лоуэлл (Массачусетс) |
| Мэгги Кэсседи | Maggie Cassidy | 1959 | начало 1953 | 1938—1939, Лоуэлл (Массачусетс) |
| Блюзы Мехико | Mexico City Blues | 1959 | Август 1955 | n/a |
| Книга снов | Book of Dreams | 1960 | 1952—1960 | n/a |
| Тристесса | Tristessa | 1960 | 1955—1956 | 1955—1956, Мехико |
| Видения Коди | Visions of Cody | 1960 | 1951—1952 | 1946—1952, в различных дорожных путешествиях |
| Писание золотой вечности | The Scripture of the Golden Eternity | 1960 | Май 1956 | n/a |
| Lonesome Traveler | Lonesome Traveler | 1960 | 1960 | n/a |
| Погадай на ромашке | Pull My Daisy | 1961 | март 1959 | n/a |
| Биг Сур | Big Sur | 1962 | октябрь 1961 | лето 1960, Биг Сур |
| Видения Жерара | Visions of Gerard | 1963 | январь 1956 | события 1922-1926 Лоуэлл (Массачусетс) |
| Ангелы опустошения | Desolation Angels | 1965 | 1956 & 1961 | 1956-1957 West Coast, Мексика, Танжер, Нью-Йорк |
| Сатори в Париже | Satori in Paris | 1966 | 1965 | июнь 1965, Париж — Бретань |
| Суета Дулуоза | Vanity of Duluoz | 1968 | 1968 | 1939-1946, Лоуэлл (Массачусетс) — Нью-Йорк |
Примечания
См. также
Ссылки
Календарь «Сплетника»: Джек Керуак и его герои
89 лет назад в Лоуэлле, что в штате Миссури родился Жан-Луи Лебри де Керуак (или, если проще — Джек Керуак). Он был третьим, младшим ребенком в семье уроженцев Канады Лео Керуака и Габриэль-Анж Левек. Папа Джека выпускал местный бюллетень The Spotlight, так что с раннего детства Джек знал, как делаются газеты. Да он и сам, когда был еще совсем юн, делал спортивный бюллетень собственного производства.
С 10-ти лет Джек знал, чем хочет заниматься. А он хотел быть писателем. Однако спорт (он же выпускал спортивный бюллетень!) его тоже увлекал — настолько, что благодаря своей игре в футбольной команде, он получил стипендию в Колумбийском университете в Нью-Йорке. Правда, там он надолго не задержался: он ушел со второго курса и записался в торговый флот (перед этим, он, кстати, успел поработать спортивным репортером в родном городе, пожить в Бостоне и Вашингтоне).
Во время Второй мировой его призвали на военную службу, впрочем, скоро «списали». Дело в том, что характер Джека не позволял ему подчиняться приказам. Так, он снова оказался в Америке. Из армии его уволили по психологическим причинам — согласно формулировке, он был «индифферентно настроен».
Джек Керуак
После увольнения Джек вернулся в Большое яблоко. В Нью-Йорке он познакомился с поэтом Алленом Гинсбергом, писателем Уильямом Берроузом и Нилом Кэссиди, который был никем и всем одновременно, — в общем, с людьми, которые в итоге стали иконами поколения битников (битник — от английского beat, то есть, «разбитого поколения»; кстати, сами битники слово beatnik не любили, а вот словосочетание beat generation их вполне устраивало). Их знакомство стало знаковым — не только для них самих, но и для культурного процесса середины XX века.
Кстати, считается, что термин «битники» придумал и ввел в употребление как раз Джек Керуак.
Джек Керуак с друзьями
Джек Керуак, Аллен Гинсберг, Питер и Лафкадио Орловски, Грегори Корсо
1940-е годы подходили к концу. И именно в это время началось то самое путешествие, которое Джек позже увековечил в своем романе «На дороге» (или же — «В дороге», On The Road). К тому моменту друзей-«основоположников» поколения бит уже многое связывало. Даже убийство.
Так, одной безумной ночью (тогда, кстати, Керуак собирался сесть на теплоход до Парижа, но товарищи ему помешали) Берроуз и Джек с другими знакомыми веселились вместе с прекрасным (это, в первую очередь, о внешности) молодым человеком Люсьеном Карром. Люсьену на тот момент было всего 19-ть, но возраст не помешал ему пырнуть ножом Дэвида Каммерера (Карр утверждал, что тот к нему приставал), старого приятеля Берроуза. Джек и Уильям помогли Люсьену избавиться от тела. Карр все же не выдержал угрызений совести и сдался полиции. Берроуза и Керуака тоже арестовали как соучастников убийства, но позже выпустили под залог.
Позже, по мотивам этого случая, Керуак и Берроуз написали детективный роман «И бегемоты сварились в своих бассейнах», но при жизни авторов он так и не был напечатан. Это, кстати, не единственный случай, за который битники попадали в тюрьму. Гинсберга застали с краденым, а Берроуза арестовали за убийство жены — это был печальный случай. Он пытался попасть из пистолета в стакан на голове супруги Джоан, но промахнулся… Это происшествие Джек описал в одном из своих поздних произведений.
В 1950-м году Джек опубликовал свой первый роман «Город и городок». Книгу молодой писатель напечатал под псевдонимом «Джон Керуак».
Но вернемся к путешествию. Битникам вообще было не свойственно сидеть на месте. Они, как говорили, «не вписывались в социум», и поэтому были вынуждны (и не только вынужедены — они сами этого хотели!) постоянно передвигаться и перебиваться случайными заработками. Керуак поехал на запад — за Нилом Кэссиди и Алленом Гинсбергом.
На тот момент Джек уже задумал роман, который бы рассказал правду о настоящей Америке. Его «музами» были его друзья, и главной — Нил. Он был, по описанию самого Керуака, воплощением чистой энергии (правда, часто довольно бестолковой). Он горел всем, что встречал на своем пути и по-своему обожал Керуака. Нил просил друга научить его писать, но, правда, настоящего писателя из него не вышло.
Зато как-то Нил написал Джеку письмо на 40 страниц. Это было одно (!) предложение без знаков препинания. Именно это, плюс эстетика джазовой импровизации легли в основу литературного метода Джека — так называемой спонтанной прозы. Вершина этого метода — и есть роман «На дороге».
Нил Кэссиди и Джек Керуак
В итоге Нил, как уже сказано, не стал писателем. Однако без него, по мнению экспертов, бит-поколения могло бы вообще не быть. История его знакомства с интеллектуалами Алленом Гинсбергом и Джеком Керуаком впечатляет. Аллен и Джек узнали о Ниле из писем — из колоний он писал их знакомому. Заинтересовавшись этим парнем, они отправились к нему знакомиться — на тот момент, Кэссиди вместе с женой (прототип Мэрилу в «На дороге», ей тогда было 16-ть) уже жили в Нью-Йорке. Он открыл им дверь совершенно голым — по «легенде», в тот момент когда его бдущие друзья нанесли ему визит, он с супругой предавался любовным утехам.
В итоге Кэссиди стал героем поколения бит. Аллен Гинсберг был без памяти в него влюблен (о связи Нила и Аллена — он был прототипом Карло Маркса — рассказывается и в «На дороге»). Во многом благодаря ему написаны многие произведения Гинсберга — да тот же знаменитый «Вопль». У Джека с Нилом, кстати, говорят, тоже не обошлось без любовной связи. Но в их случаее дружба была важнее.
Аллен Гинсберг, Джек Керуак, Грегори Корсо
В общем, в 1947-м Керуак поехал автостопом на запад. Благодаря этому путешествию и родился роман «На дороге» — причем, он был написан за три недели. Рукопись представляет собой 36 метров машинописной ленты. Издателей она, разумеется, провела в шок. Но все же в 1957-м книга о «вышедших на дорогу» героях — Сэле Парадайзе (Керуак), Дине Мориарти (Кэссиди), Карло Марксе (Гинсберг), Буйволе Ли (Берроуз) и других увидела свет. И в мгновение ока стала культовой. Культ, кстати, сохраняется до сих пор.
История путешествия Нила и Джека (как и их героев Дина и Сэла) закончилась довольно грустно: Кэссиди бросил Керуака, больного дизентерией, в Мексике. Вернувшись в Нью-Йорк, Джек записал «На дороге». А в 1950-м нашел «Нового Нила» — Билла Каннастру. Он был куда образованнее Кэссиди, но это не мешало его бешеной энергии и безумствам. И его последним безумством было желание выйти на ходу из вагона метро… После его гибели Керуак женился на его вдове. Брак однако просуществовал полгода, в нем родилась дочь Джека, которую он долго не соглашался признавать. А после развода он уехал в дом к матери, где взялся за новое произведение — «Видения Коди». Прототипом главного героя снова был Нил…
Ради этой работы Керуак чуть позже поселился у Кэссиди. Но их отношения совсем развалились — по вине Нила, который уговорил жену переспать с другом, дабы скрепить их узы. В итоге Джек уехал в Мексику — на этот раз, в гости к Берроузу с супругой. Там были наркотики и алкоголь, большую часть времени Джек проводил в уборной, которую потом, под действием различных веществ, стал считать своей камерой. Но работа не прекращалась — именно в уборной дома Берроуза он создал «Доктора Сакса».
Из Мексики Керуак «вырвался» в Нью-Йорк. Целый букет зависимостей, да и объективные жизненные трудности, приводили его в отчаяние. Но он работал, писал не переставая. За несколько лет до публикации «На дороге» он успел написать «Подземных», «Мэгги Кэссиди», «Блюзы Мехико», «Тритессу», «Писание золотой вечности», а также начал создавать «Книгу снов».
Однако все эти книги были напечатаны позже «Бродяг Дхармы». Но об этой книге позже.
В 1957-м, после того, как «На дороге» наконец-то опубликовали, Керуак прославился. Молодежь его обожала, а вот знаменитые классики американской литературы отказывались признавать. Трумен Капоте однажды заявил:
Это не литература. Это машинопись.
Верить мнению мистера Капоте, конечно, стоит. Но феномен Керуака был вовсе не в выверенных словоформах — его «спонтанная проза» за этим и не гналась.
Джек со своей 36-метровой рукописью «На дороге»
Издатели требовали продолжения «На дороге», и Джек засел за «Бродяг Дхармы». Эта книга написана под влиянием буддизма — этой религией писатель увлекся в 1954-м. Еще до «Бродяг…» он написал жизнеописание Будды, и вообще старался привлечь к своему новому интересу всех тех, кто его окружал. Впрочем, после публикации «Бродяг…» специалисты по буддизму раскритиковали Джека. И он объявил, что «больше не буддист» (кстати, Керуак воспитывался в католической семье и до этого всегда называл себя католиком, в частности, говорил: «Я католик, а не битник»).
Керуаку было непросто со свалившейся на него славой. Творцы поколения бит вдруг из бестолковых, в общем-то, ребят превратились в легенд. Он путешествовал с друзьями, читал стихи, пел джаз… И пил — все больше и больше. Депрессивное состояние становилось все серьезнее. Он попробовал «сбежать» от реальности — уехал в калифорнийский регион Биг Сур. В честь него он назвал и свой новый, последний большой и, наверное, самый мрачный роман «Биг Сур», который был опубликован в 1962-м.
После Биг Сура Керуак приехал в Нью-Йорк, а в 1965-м направился в Париж, надеясь найти информацию о своих предках. Этот опыт лег в основу книги «Сатори в Париже». От идей бит-поколения почти ничего не осталось — и это неудивительно.
К середине 1960-х битники разошлись, каждый пошел своей дорогой. Мировоззрение Керуака менялось под действием затяжной депрессии, алкоголя, неудачной личной жизни. Он изменился. изменились и его взгляды: он бесился от антиамериканизма, поддерживал войну во Вьетнаме… Курт Воннегут, который видел Керуака незадолго до его смерти, говорил, что Джек даже утверждал, будто Аллен Гинсберг подружился с ним по велению коммунистов.
В 1966-м году Керуак женился. Какое-то время он жил вместе с матерью и женой в Лоуэлле, потом вместе с ними же перебрался в Санкт-Петербург — тот, что во Флориде. Там Джек Керуак, великий певец свободы, и скончался. Он умер от цирроза печени в 1969-м году.
За год до этого скончался и его герой Нил. В отличие от других битников, каждый из которых по-своему политизировался, он продолжал безумствовать — например, был водителем автобуса и рассекал по дорогам США с другими ребятами, целью которых была легализация ЛСД. Он умер в Мексике, в возрасте 42 лет: под действием алкоголя и наркотиков заснул, замерз и впал в кому. Позже его вдова Каролина (в книге «На дороге» — Камилла) написала книгу «Вне дороги», где описала события жизни мужа со своей точки зрения.
Нил Кэссиди
Нил со своей женой Каролиной
Гинсберг и Берроуз дожили до глубокой старости — первый ушел из жизни в 71 год, второй — в 83. Они оба умерли всего 14 лет назад, в 1997-м.
Уильям С. Берроуз
Битники и их «король» Джек Керуак давно не с нами, но их культура — где-то рядом. До сих пор их произведениями зачитываются молодые люди по всему миру. Джонни Депп называет Керука в числе своих самых важных источников вдохновения и развития. Как-то она даже жил в доме Керуака, читал его рукописи. Он, кстати, является владельцем некоторых рукописей Керуака, считает себя их «хранителем», а не владельцем.
А вскоре состоится важнейшее событие: выйдет на экраны первая экранизация «На дороге». Вообще-то, права на экранизацию книги Фрэнсис Форд Коппола выкупил еще в 1970-м году. Но, видимо, только сейчас пришло время для этого фильма. К слову, фильмы по важнейшим произведениям его друзей уже есть — в прошлом году вышел фильм «Вопль», где Гинзберга сыграл Джеймс Франко, а еще в 1991-м появилась картина «Голый завтрак» по одноименному роману Уильяма С. Берроуза.
Режиссером ленты «На дороге» стал Уолтер Саллес («Че Гевара: Дневники мотоциклиста», то есть, тема дороги ему знакома). Главные роли достались любимцам молодого поколения Кристен Стюарт (Мэрилу), Тому Старриджу (Карло Маркс), Кирстен Данст (Камилла), Вигго Мортенсену (Буйвол Ли), Сэму Райли (Сэл Парадайз) и Гаррету Хедлунгу (Дин Мориарти). Хочется верить, что картина получится хорошей. Во всяком случае, сумеет передать то бесценное настроение свободы и безумие, так свойственное произведениям Керуака.
Первые кадры из фильма «На дороге»
Рукопись «На дороге» на выставке, посвященной Джеку Керуаку