Настоящие хипстеры — Look At Me
Модное ныне словечко «хипстер» не использует в своем лексиконе разве что только ленивый. Я попытался выяснить,откуда взялось это понятие и что на самом деле оно означало в «не извращенном» и первозданном виде.
В 40-х — 50-х годах XX века в Америке среди представителей «бит поколения» существовал термин хипстеры, обозначавший джазовых музыкантов, а затем и богемную контркультуру , которая формировалась вокруг них. Бит-поколением(«разбитым поколением»), в свою очередь, принято было называть американских писателей и деятелей искусства конца 50-х – начала 60-х годов, а также порожденное ими культурное движение именуемое «битничество». Основные представители течения: Уильям Берроуз, Чарльз Буковски, Джек Керуак, Ален Гинзберг.
Впервые термин битник был использован Гербом Каэном в статье в San Francisco Chronicle за 2 апреля 1958 года . Термин возник благодаря присоединению к названию «beat generation» русского суффикса «-ник» («-nik»), позаимствованного им из названия «Спутника-1».
Керуак после этого выпустил ряд статей, в которых выступал против подобного ярлыка, однако они остались проигнорированы критиками движения.
Согласно стереотипу,«битники» отвергали традиционную мораль и общепринятые социальные ценности; радикализм битников нередко проявлялся в нарушении элементарных норм человеческого общежития. Следует отметить, что большинство именуемых масс-медиа того времени «писателей-битников», на самом деле являлись романистами, а слово «битник» подходило разве что, лишь под описание моральных ценностей и жизненных устоев вышеупомянутых авторов, и то с определенными оговорками.
Вот отрывки из статьи Джека Керуака «Происхождение разбитого поколения» — некий взгляд изнутри:
“…Как и для моего деда, моя настоящая Америка заключалась в ощущении дикой самоуверенной индивидуальности.Но к концу Второй Мировой Войны, с гибелью стольких клевых парней (думаю, где-то с полдюжины только в моем собственном окружении) это чувство стало исчезать…Однако чуть позже совершенно неожиданно оно всплыло вновь снова — появились хипстеры, фланирующие по улицам, потрясая благопристойных граждан, которые с сокрушенным видом качали головой и вопили вслед: “Эй ты, псих!!!”
Впервые я увидел хипстеров, слоняющихся вокруг Таймс Сквер, в 1944 году, и, честно говоря, в особый восторг они меня тогда не привели.
Один из них, Хянчке из Чикаго, подошел ко мне и сказал:“Чувак, я разбитый…»
Так или иначе, хипстеры, чьей музыкой былбоп, выглядели как бандиты; но они говорили между собой о тех же вещах, которые интересовали и меня: длинные зарисовки личного опыта и видения, исповеди на всю ночь, полные страстей, запрещенных и подавляемых Войной; суматоха и шумные сумасбродства, брожение молодого духа (так похожего на древний человеческий дух)… И когда Хянчке, с лучистым светом, брызнувшим из его полных отчаяния глаз, появился среди нас и просто сказал: “Чувак, я разбитый…” — то прозвучало словечко, заимствованное, вероятно, из лексикона каких-нибудь карнавалов (на Среднем Западе) или из наркоманских кафешек… Это был новый язык, настоящий жаргон черных; слово, лаконично выражавшее массу вещей (я разбит, я выпал, я офигел и т.д.) и оно быстро прилипало к тебе, также как и “подвешенный”.
Большая часть недоразумений, связанных с хипстерами и “разбитым поколением”, возникала из-за того, что всегда существовало два различных стиля хипстеризма, два типа: “cool” (спокойные,безразличные) — бородатые молчуны, погруженные в свои проблемы, с видом язвительного глубокомыслия на лице сидящие в битниковском кабаке, со взглядом,устремленным в едва пригубленный стакан… Их речь тиха и недружелюбна… Их одетые во все черное, подруги, как правило, ничего не говорят… И “hot” -эмоциональные, взрывные, сумасшедшие, общительные (всегда наивные и открытые)сумасбродные чудаки с горящими глазами, которые бегут из бара в бар, из притона в притон… в поисках знакомых, нетерпеливые, подбивающие “сделать это” (”Do It”)безразличных битников, которые стараются не замечать этих наглухо съехавших типов.
Большинство писателей “Разбитого Поколения” принадлежит к “взрывной школе”. Конечно, наутро надо хорошенько подогреваться пивом, дабы к вечеру засверкать всеми искрящимися гранями других напитков… В большинстве своем соотношение“hot” и “cool” — пятьдесят на пятьдесят. Скажем, такой необузданный хипстер,как я, в конце концов, полностью остывает в глубокой буддийской медитации; но когда я иду на джазовую тусовку, я еще чувствую в себе заводные, истошные крики музыкантов: “Дуй, детка, дуй!” — хотя сейчас я уже слишком стар для этого.
В 1948 году “взрывные” хипстеры мчались на машинах (как это описано в “On the Road”) в поисках дикого, кипящего джаза;такого как у Уилли Диксона, Счастливчика Томпсона, биг бэнда Чабби Джексона;тогда как “спокойные” внимали, полностью погружаясь в себя, “правильным”, но очень клевым группам Ленни Тристано и Майлза Дэвиса… Тогда все выглядело точно так же, за исключением того, что это “Все” превратилось по своим масштабам в национальное поколение, к которому и был прилеплен ярлык “BEAT”.
Все хипстеры этот ярлык ненавидели. Слово “beat” изначально относилось к человеку не имущему,смертельно уставшему, выброшенному за борт жизни; и, как правило, означало печального бродягу, бомжа, засыпающего в подземке. Сейчас это слово приобрело официальный статус и применяется по отношению к людям, которым даже в голову не приходит ночевать в подземке, но которые общаются между собой на новом языке,при помощи новых жестов и отличаются совершенно другими (еще одними другими) нравами. “Разбитое Поколение” просто стало лозунгом и ширмой для революции нравов в Америке.»
«Я написал “На Дороге” за три недели изумительного мая 1951 года, когда жил в районе Челси, Лоуэр Уэст Сайд, в Манхэттене, на высоте сто футов… Здесь я обратил образ “Разбитого Поколения” в слова и таскался с ним на все университетские пьянки и дикие сборища…, загружая юные, неокрепшие мозги. Окончательно охреневшие в этой грязной дыре, а потому -чересчур восприимчивые… “Да-а-а, это клевые парни, — говорили они, — но куда же запропастились в самом деле Дин Мориэрти и Карло Маркс? (Нил Кэссиди и АлленГинзберг) — Я не думаю, что они появятся на таких тусовках.
Они слишком своеобразны, слишком таинственны и странны, слишком подпольны…
Рукопись “На Дороге” была спущена со стафутовых небес на землю… И сразу же сыграла в ящик стола, разочаровав моего агента. В тоже время мой издатель, очень интеллигентный человек, сказал мне:“Джек, это почти как у Достоевского… Но кто в этой стране будет сейчас читать такую книгу…” — Ну, я и плюнул на все… За последние пять лет я был всем и никем: бродягой, шахтером, моряком, нищим, журналистом, псевдо-индейцем в Мехико, но я продолжал писать… Моим кумиром был Гете, я верил в силу искусства и мечтал о том, что когда-нибудь напишу третью часть Фауста, что я и сделал в“Докторе Саксе”. В 1955 году появилась статья “Джаз Разбитого Поколения”(отрывок из “On the Road”), так что слово “Разбитый” стало распространяться еще быстрее. Оно размножалось так, как размножаются кошки…, с той же скоростью иочень похоже по исполнению. Всюду появились странные, прихипованные мужики (от выражения “hip like cats”; на слэнге слово “cat” означало “мужик”, “чувак”),ребятишки из колледжей, толком не знающие за что зацепиться, но в непонятных прикидах, в разговорах между собой вставляющие те же словечки и выражения,которые я слышал когда-то на Таймс-Сквер.
1957 год. Наконец, был опубликован “НаДороге”. Всех как будто прорвало в один миг, многих свело вместе и вскоре каждый начал трепаться о “Разбитом Поколении”… Где бы ни появлялся, я давали нтервью направо и налево, постоянно отвечая на вопрос: “Что я имел ввиду,придумав такую штуковину?!” Люди стали называться битниками, разбитыми,джазменами, бопниками, постельниками и, в конце концов, провозгласили меня автором всей этой мотни…”
Незадолго до своей смерти в 1969 году Керуак выдал нижеследующую тираду: “Теперь я лучше обойду всех, скажу каждому или позволю убедить себя в том, что я, “Великий Белый Отец” и “интеллектуальный предтеча”, расплодивший море помешанных радикалов, пацифистов, выпавших, хиппии даже «Разбитых», сделал себе на этом какие-то бабки и сварганил “современный”образ Джека Керуака. Да ну их к дьяволу!”
Известный романист Норман Мейлер в своем эссе «Белый негр (Беглые размышления о хипстере)», высказывает несколько иную точку зрения на этот счет:
В своих поисках героев поколения мы подошли к типу хипстера.
Это enfant terrible*,вывернутый наизнанку. В согласии с духом времени он старается отомстить конформистам исподтишка… С хипстером нельзя беседовать откровенно, потому что главное для него — это остаться в стороне от общества, которое, по его ощущению, стремится подчинить каждого своим меркам. Хипстер курит марихуану, так как она позволяет ему испытать ощущения, о которых понятия не имеют «добропорядочные».Он может щегольнуть широкополой шляпой или курткой до самых колен, но предпочитает существовать незаметно. Среди хипстеров не редкость музыканты-джазисты, но мало художников и почти не бывает писателей. Чтобы прокормиться, хипстеры становятся мелкими ворами, бродягами, иной раз помогают устроителям карнавалов, а то попросту шатаются по Гринич-вилледж, перебиваясь случайными заработками, однако некоторые из них сумели сделаться комическими актерами на телевидении или кинозвездами, так что числятся среди вполне обеспеченных …
Велик соблазн назвать хипстеров инфантильной молодежью, как сделали бы психологи, однако этот инфантилизм по своему духу есть знак времени.
В хипстере нет ничего наполеоновского, он никому не навязывает своей воли,довольствуясь собственным магическим всевластием, от которого не удается освободиться, поскольку еще не пытались понять его природу… Являясь в своем поколении единственным бескомпромиссным нонконформистом, хипстер обладает неявной, но мощной притягательностью для приспособленцев, с жадностью читающихв газетах о его преступлениях, о его не признающей правил джазовой музыке, о его жаргоне, наполненном словами-символами, вызывающими сиюминутный отклик.»
При создании материала использовались статьи со следующих сайтов:
http://www.ec-dejavu.ru
http://www.chewbakka.com
Битники, хипстеры, и почему нужно читать Джека Керуака.
Джек Керуак вновь становится популярным. Нельзя сказать, чтобы о нем вообще когда-либо забывали, но имя его произносится (по крайней мере, в наше стране) реже, чем имя другого известного битника – Берроуза. Сегодня все больше интеллектуалов упоминают о Керуаке всуе и читают его книги, а в магазинах практически без труда можно найти его романы «На дороге» и «Бродяги Дхармы», если их еще не успел купить какой-нибудь более расторопный умник.
Сразу хочу отметить, что говоря об интеллектуалах, я не имею в виду то, что книги Джека Керуака крайне сложны и малопонятны (он, прости Господи и слава Ему же, не Берроуз), а просто подчеркиваю их своеобразие (оно как известно второе после статуса автора, что интересует каждого интеллектуала).
Но откуда такой пусть и медленный, но подъем интереса к Керуаку в России? Если в Америке Джек Керуак фигура культовая, ибо явился он литературе родной страны певцом поколения, которое он сам назвал разбитым, то, что у нас? Читать его книги — показатель вкуса, развитого ума, широкого кругозора, демонстрация своей эрудиции? Как ни странно для тех, кто утверждает, что не сегодня, завтра грядет интеллектуальный апокалипсис, и что людская масса ежесекундно тупеет, в наши дни становится модным быть умным. Все эти странные накрашено-блестящие люди из телевизора, взывают к Хемингуэю, модный певец со страниц газеты говорит, что его избранницей может стать только та, которая читала «Сто лет одиночества» (прости, Господи!), а бестселлерами часто становятся пусть немного банальные, но непустые книги.
В кинотеатрах все чаще показывают арт-хаус, а среди подростков все популярней быть хипстером, который чем больше неизвестного другим знает, тем сам известней. И, кстати, хипстерам, Керуак должен быть особенно интересен не только потому, что made in Запад, а в первую очередь в виду того, что хипстерское движение уходит корнями именно во времена писателя, и, по сути, битник – это хипстер. (см. статью Керуака «Происхождение разбитого поколения»). Конечно, стоит понимать, что хипстеры 40-х и современные совсем не одно и то же.
Битники изначально не были субкультурой, и лишь постепенно, став модным, битничество стало крупным движением. Керуак сам предрекал битнечеству такую судьбу, писал, что после того, как о битниках заговорили СМИ, телезритель будет выходить из магазина одежды в соответствующем «прикиде» (ничего вам не напоминает, дорогие мои?). После публикации романа Керуака «На дороге» «выражение «поколение битников» стало употребляться чаще. Распространялся не только «термин»— росло и число тех, кто считал себя принадлежащим к «поколению битников»».
Нравилась ли Джеку Керуаку такая массовость? Не могу сказать. Важно знать, что битники понимались писателем как представители нового поколение, искалеченного войной и возрождающегося теперь в своей прежде существовавшей «необузданной индивидуальности». Ведь на самом деле, — пишет Керуак, — корни битников уходят аж в кутежи старой Америки.
Так кто же такие эти самые битники? «Изначально слово «битник» обозначало бедного, сломленного, чертовски уставшего человека, живущего за чужой счет, унылого, засыпающего в метро». Потом, когда данное слово стало использоваться вполне целенаправленно, его значение расширилось — под «битниками» стали подразумевать не людей, которые спят в метро, а людей, которые отличаются определенной новой позицией. Описать эту позицию,- говорил Керуак, — я могу лишь как «более новую». И добавлял: «выражение «поколение битников» просто стало слоганом или лейблом для обозначения революции нравов в Америке». Хотя у Керуака можно встретить и иную трактовку битника-хипстера.
Он называет его «блаженным». «Слишком непонятные, слишком странные, ведут слишком подпольную жизнь». (Например, Дин Мориарти и Карло Маркс в романе «На дороге»).
Битники (Кераук с друзьями)
Хипстеры (и плевать, что картинка — баян-баян)
Так, в сегодняшних хипстерах можно увидеть определенную современную кальку на прежнее битничество. Конечно, и тех и других роднит, например, отсутствие желания кому-либо что-то доказывать, стремление жить в свое удовольствие, но в 40-50-е хипстерство было духом поколения. Да, черт возьми, они собой являли типичного представителя нового поколения, городского жителя, например, сегодня же типичный городской житель хоть кто, но хипстер лишь тот, кто соответствует стереотипам и правилам субкультуры. Хотя, как я отмечала раньше, мода для битничства тоже сыграла в итоге свою роль, но важно, что само поколение формировалось, не следуя определенным правилам внешнего вида и поведения.
Люди просто были собой, жили, как им казалось надо жить. А Джек Керуак стал тем человеком, который впервые описал этих людей и их стиль жизни.
Таким образом, мне кажется, что интерес к битничеству является основной причиной сегодняшнего внимания к Джеку Керуаку и его книгам. В своем романе «На дороге», как отмечал сам писатель, он выразил суть «поколения битников».
«На дороге» был написан в 1951 году за три недели, однако опубликован лишь через несколько лет. Изначально роман был заявлен под названием «Поколение битников», но позже по настоянию редактора название было заменено.
Сюжет романа крайне прост: главный герой Сал Парадайз (сам Джек Керуак) путешествует по родной Америке, то в сопровождении друзей, то в одиночку. Для них всех дорога – это жизнь, а жизнь – дорога. В определенной степени все эти люди действительно блаженные: все время в пути, почти без денег, полуголодные, порой сущие бичи, которые своими мыслями и взглядами далеки от «стандартно-благополучной» прослойки общества и в какой-то степени являются ей укором.
«Ох, Господи Боже мой, что же мне делать? Куда же я пойду?», — восклицает один из героев. А позже будто сам отвечает на этот вопрос: «Теперь…. мы все оставляем позади и вступаем в новую и неизвестную фазу вещей. Все годы, все заморочки и оттяги… а теперь вдруг вот это!.. с тем, чтобы мы спокойно могли больше ни о чем не думать, а просто идти себе дальше, открыв лица вот так вот, видишь, и понимать мир так, как, если уж на то пошло, другие американцы до нас его не понимали…». Понять мир, «врубиться» во все, «познать жизнь» – вот, что важно, вокруг этого все и вертится, так все и живут. «Мы ехали по миру туда, где, наконец, сможем познать самих себя», — пишет Керуак, и этой мыслью, как мне кажется, определяет, выражает свое поколение.
Что еще интересно, в отличие от своих старших товарищей-писателей из первой половины 20 века Керуак воздерживается от оценок своих современников и себя в их числе, не пытается стать главным философом или судьей. Все о чем он пишет — просто жизнь, которая идет изо дня в день, он в ней участвует, ее наблюдает, и ничего более.
У Керуака, как и у других писателей-битников, исключительно свои стиль и литературные методы. Его спонтанное повествование вбирает в себя множество повседневных мелочей, ничего не приукрашивая и зачастую просто доподлинно пересказывая повседневность. Подобные методо-литературные особенности сами по себе должны заинтересовать каждого любителя литературы. Это еще одна, на мой взгляд, важная, причина интереса к произведениям Джека Керуака.
Что ж, вот они, как мне думается, три главные причины внимания к писателю: мода на интеллект (сюда же просто мода), битничество и литературный стиль. И все три определили мое внимание к нему. Правда, на желание быть умной в моем случае не мода влияет, а банальный интерес.
А еще Керуака стоит читать из-за духа внутренней свободы, которым проникнута, например, его книга «На дороге», духа, который живет в каждом его герое, но который не каждый из нас, реальных, может ощутить в себе!
Читая роман «На дороге», я, признаюсь, завидовала и думала о тех, моих друзьях-знакомых, которые легко и самозабвенно путешествуют.
Выбрав маршрут, они набивают рюкзак самым необходимым, закидывают его за спину и выходят на дорогу, ни о чем не переживая, а только предвкушая интересное впереди. Их не смущает практически полное отсутствие элементарных бытовых условий и денег. Конечно, никто из них пока не оставил свою привычную жизнь и не пустился в вечный путь, но тот факт, что они так могут хотя бы на время, делает им честь в моих глазах. Я так не могу, по крайней мере, сама. Но как же мне хотелось все бросить и отправиться в путь, когда я читала «На дороге». Я уже и не помню, когда именно внутри меня наступил кризис то ли, еще до того, как я взяла книгу в руки, то ли, когда уже читала, но мне казалась, что действительно единственный способ познать себя, понять себя, понять, почему я такая есть – это дорога. Конечно, я никуда не поехала, потому что не могу все бросить, потому что есть многое, что меня держит на месте. Но я не жалею, потому что на данный момент снова пусть и не очень четко, но чувствую свой путь, хотя по-прежнему восхищаюсь людьми, которые способны менять свою жизнь в одночасье.
Ну а для тех, кто все-таки не вдохновился и до сих пор скептик слова Джека Керуака: «Горе тем, кто плюет на «поколение битников», ибо они плюют против ветра».
И
маленький подарок тем, кто читать не любит, но кому все равно интересно (быть умным в том числе) — БИТ- кино:«Обед нагишом» (1991 год).
Экранизация еще читабельного романа Уильяма Берроуза «Голый завтрак», одной из ключевых книг бит-поколения совместно с «На дороге» Керуака и «Вопль» Гинзберга.
«Вопль» (2010 год).
Жизнь и творчество легендарного битника Аллена Гинзберга. В центре сюжета — судебное преследование Гинзберга, вызванное публикацией в 1956 году его скандальной поэмы «Вопль». Аллена Гинзберга играет Джеймс Франко.
«На дороге» (2011 год).
Еще в начале 1970-х права на экранизацию этого культового романа Джека Керуака приобрел Фрэнсис Форд Коппола (в итоге он его спродюсировал).
И вот спустя N лет фильм, наконец, сняли. Скоро на экранах. Актерский состав оценивайте сами =)http://www.kinopoisk.ru/level/1/film/4852/
P.S Так, для тех, кто дочитал =)
Мне кажется, что Дениэл Крейг очень похож на Джека Керуака
Джек Керуак
Дениэл Крейг
Мода Джека Керуака – Одеться как Джек Керуак – Новости
Джек Керуак — один из самых известных писателей-мужчин всех времен, и не зря.
Романы Керуака воплощают мистику кочевого образа жизни и пробудили романтику дороги в бесчисленных поколениях американских мужчин. Возможно, самая интригующая вещь в творчестве Керуака заключается в том, что его образ жизни очень соответствовал тому, о чем он писал, практически без претензий или выдумок, внесенных в конечный продукт. Керуак излучал хладнокровие и, конечно же, одевался соответствующе. Для мужчин, которые хотят принять философию открытых дорог, важно иметь представление о том, как одеваться. Стиль Керуака был крутым без особых усилий, и любой модник может с успехом подражать ему, не прилагая особых усилий. Ниже приведены лишь несколько советов, которые помогут вам одеться, как Джек Керуак. идеально подходит для тех, кто в настоящее время увлечен его романами.
Избегайте стереотипов о «битниках»
Одним из наиболее распространенных заблуждений о Джеке Керуаке является то, что он одевался как многие другие популярные авторы и артисты, отождествлявшие себя с поколением «битников».
В то время как Керуак определенно находился в творческих кругах и вне их, цветочные принты в стиле хиппи и яркие цвета, которые так часто ассоциируются с этой эпохой, были полной противоположностью его M.O. Фактически, Керуака часто называют полностью представителем рабочего человека, воплощающим отношение «синих воротничков» в неряшливой, но привлекательной манере. С другой стороны, стиль битников часто характеризуется водолазками, беретами и классическими туфлями; взгляд, на который Керуак и близко не подошел. Если вы пытаетесь получить образ Джека Керуака, оставьте идею стиля битника за дверью, так как это не принесет вам никакой пользы.
Get The Slacks
Керуака очень часто видели в брюках черного или цвета хаки; его любимые штаны. Писательница отдавала предпочтение брюкам не только потому, что они были удобны, но и потому, что их можно было легко сочетать с самыми разными элементами ансамбля. Например, правильная пара брюк отлично смотрится с оксфордами, рубашками-поло и фланелевыми рубашками, не говоря уже о множестве других стилей рубашек.
Важно помнить, что при выборе брюк, имитирующих внешний вид Джека Керуака, следует избегать облегающих. Керуак предпочитал свободные брюки, которые льстили фигуре, но при этом оставались исключительно удобными. Важно помнить об этом образе: вы не хотите привлекать к себе больше внимания, чем необходимо; тонкость является ключевым моментом и основным правилом, которому нужно следовать, пытаясь добиться образа Керуака.
Куртка-бомбер Embrace
Верно, что Керуака чаще всего видели в фланелевых рубашках и джинсовых рабочих рубашках, которые служили ключевыми элементами, которые делали его образ таким, каким он был. Однако, когда температура начала падать, Джек Керуак предпочел надеть куртку-бомбер, которая не только помогла защититься от холода, но и добавила совершенно новый элемент в его образ. Многие парни не решаются носить куртки-бомберы, и на то есть веские причины; они часто выглядят неправильно, если их носит не тот человек. Тем не менее, куртка-бомбер прекрасно сочетается практически с любым другим элементом стиля Керуака, и ее нельзя упускать из виду.
Сочетание оливково-зеленого бомбера и черных брюк поможет создать необычный образ. городской вид, который трудно превзойти в осенний день. Подробнее о мужской моде знаменитостей:
Просмотреть все значки прошлого Статьи о моде
Ваша команда Cheap-Neckties.com
Опубликованоadmin Опубликовано вIcons From The PastВинтажный стиль Аллена Гинзберга и Джека Керуака
Винтажный стиль Аллена Гинзберга и Джека Керуака | ДругоеМода и красотаВинтажный стиль
Джек Керуак и Аллен Гинзберг, 1959 г.Фото Джона Коэна. Бит-движение Америки 1950-х годов, Аллена Гинзберга и Джека Керуака Решительно антиматериалистические убеждения легли в основу, возможно, первой антимодной тенденции в то время, когда быстрая мода начала становиться мейнстримом. Сценаристы, хотя и различались в выборе стиля: Керуак носил изношенные кожаные куртки, а Гинзберг предпочитал мятые, несоответствующие друг другу пиджаки и рабочие штаны цвета хаки, имели схожие ценности, когда дело касалось одежды или ее отсутствия.
Оба мужчины считают одежду сдавливающей. Дин Мориарти, центральный персонаж классического битовского романа Керуака « В пути », говорит о «разгрузке» себя от «ограничений» одежды, когда он свободно мчится по открытой дороге, оставляя позади удушающий захват социальных норм и ожиданий, в то же время Гинзберг выбрал более буквальный жест, регулярно раздеваясь на сцене на поэтических чтениях, пытаясь соединиться со своим «голым оригиналом».
В своей книге, Апокалипсис Бопа: религиозные видения Керуака , Гинзберга и Берроуза, Джон Лардас объясняет склонность битников к публичной наготе как «демонстрацию естественной телесности и символический жест восстановления неукрашенного, неиспорченного «я».
Литературные идолы-ренегаты создали свой собственный антимодный образ в качестве противоядия от развития подростковой потребительской культуры 1950-х годов. Взгляд битника отличался академическим интеллектом и по-настоящему бунтарским настроем; Мятые футболки, повседневные брюки, похожие на джинсы и рабочие штаны цвета хаки, бережливая кожа или блейзеры, дополненные очками в толстой оправе, стали синонимом современной альт-культуры с самого ее зарождения.