«Лживые и вульгарные» | Colta.ru
«Лживые и вульгарные» | Colta.ru9 октября 2013Кино
52394
текст: Зинаида ПронченкоСегодня, 9 октября, во французский прокат выходит фильм-победитель Каннского фестиваля «Жизнь Адели» (российский релиз картины пока назначен на 7 ноября). По мере приближения даты премьеры идиллия, царившая на каннских пресс-конференциях и фестивальных фотографиях, стремительно мутировала в коммунальный скандал, настолько неприятный, что Абделатиф Кешиш уже официально высказал свое нежелание выпускать фильм в прокат (к счастью, от его настроения ничего уже не зависит). Надо заметить, что неприятности с «Аделью» начались еще до Канн.
Леа Сейду
— Вы часто говорите о том, что съемки в «Жизни Адели» стали для вас мучительным испытанием. Но вы читали комикс, вы читали сценарий, вы знали, что будет происходить в фильме, — почему вы все-таки согласились участвовать в проекте?
— Да, я знала, что это будет очень сложный фильм, что Кешиш — нереально требовательный режиссер, но я очень хотела у него сниматься, чтобы расширить кругозор, усовершенствовать свои актерские навыки.
..
— История с пощечиной (в одной из сцен Кешиш потребовал от Сейду ударить партнершу — Адель Экзаркопулос — по лицу, и, так как его не удовлетворяло эмоциональное состояние актрисы, было сделано более двадцати дублей этого удара. — Ред.) тоже стала частью этой программы по расширению кругозора?
— Конечно, нет! Но что я могла сделать? Абделатиф не оставляет тебе выбора. Он часто говорил, что нам надо полностью ему довериться, что мы снимаем шедевр, а значит, все остальное — мелочи, неважные детали. Только вот все эти разговоры про шедевр — даже если фильм им и стал — не оправдывают чудовищно неуважительное отношение режиссера к актрисам, нездоровую атмосферу на площадке, основанную на обожествлении режиссера-тирана. Единственное, что меня тогда спасало, — это полная солидарность со стороны Адели Экзаркопулос. Мы стали подругами, во всем друг друга поддерживали.
— Можете рассказать, как снимались интимные сцены?
— Сцены секса снимались в первую очередь.
Днями напролет. Одним планом. Иногда по десять часов кряду. Об их реализме я судить не берусь, но могу сказать, что сырая, предварительная сборка фильма была почти хардкором. В финальной версии все гораздо мягче.
— Вам нравится ваш персонаж, Эмма? Она ведь несколько… м-м-м… стервозна?
— Да, она мне симпатична. Особенно ее лидерские способности, ее умение соблазнять, преобладающее в ней мужское начало. Но вовсе не «буржуазные черты и привычки», о которых постоянно талдычит Кешиш!
Каннский кинофестиваль, 23 мая 2013 г.© Getty images / Fotobank.ru
— Как вы думаете, фильм станет культовым в ЛГБТ-сообществе? Его можно назвать в некотором роде манифестом ЛГБТ-движения?
— Точно нет. Во многом манифестом является исходный комикс Жюли Маро. И сначала я, правда, думала, что и Кешиш двинется в ту же сторону. Но он, как всегда, решил по-своему и предпочел педалировать социальные аспекты истории. Героини принадлежат к разным социальным классам, а так как Абделатиф одержим теорией классов и социальным неравенством — якобы потому, что он от него пострадал в молодости и продолжает страдать сегодня, — то «Жизнь Адели» получилась всего лишь о том, что сытый голодного не разумеет.
Я разочарована.
— Правда ли, что Кешиш взял вас на роль, руководствуясь вашим социальным происхождением (дедушка Сейду — глава киноконцерна Pathe, дядя руководит студией Gaumont. — Ред.)?
— Безусловно, Кешиш открыто говорил об этом. Он же испытывает неприязнь к привилегированным классам, много рассуждает о дискриминации. На съемках я всего этого наслушалась вдоволь.
— Фильм показали в Каннах в самый разгар дискуссии о легализации однополых браков. Как вы относитесь к этой проблеме?
— У меня и до, и после фильма не было и нет никакого мнения по этому поводу. Фильм, как я сказала, совершенно очевидно не об этом, и мне не нравится, что некоторые специализированные издания делают из меня теперь гей-икону. Кешиш заявлял многократно, что фильм не о лесбийской любви, а о любви вообще. Некоторые критики считают, что он кривит душой и что фильм конъюнктурен, я же думаю, что все есть совершенная случайность или, наоборот, неслучайность.
В любом случае этот вопрос назревал во французском обществе давно, прекрасно, что он разрешился так, как разрешился.
— Какие у вас сейчас отношения с Кешишем?
— Крайне натянутые, как вы можете догадаться. Мы практически не общаемся, исключительно в рамках промо-кампании.
Абделатиф Кешиш
— О чем ваш фильм?
— О любви. В этом мире нет ничего важнее любви. Фильм — о ее зарождении, развитии, кульминации. Кроме того, любовь — это путь к другим темам. Случай, судьба и т.д.
— Почему любовь — лесбийская?
— Несколько лет назад я написал сценарий о женщине, школьной учительнице французского языка и литературы, которую бросил муж, о том, как тяжело пережить расставание с по-прежнему любимым человеком. Меня интересовал женский взгляд на расставание. Я снова хотел снимать Кароль Франк, сыгравшую у меня в «Увертке». И тут я наткнулся на комикс Жюли Маро, в котором почувствовал отголоски собственной истории.
То есть изначально не было идеи снимать фильм непременно про однополую любовь. Хотя я считаю, что между двумя женщинами любовные отношения гораздо более загадочны, интенсивны и, значит, более интересны. Но, повторюсь, сексуальная ориентация не играет тут никакой роли.
— Вы показывали «Жизнь Адели» в Тунисе?
— Нет, это невозможно. К сожалению. Хотя вначале было у меня такое намерение. Еще несколько лет назад я бы смог показать фильм какой угодно степени скандальности у себя на родине. Теперь политическая конъюнктура изменилась. Вот вам и «арабская весна»! Власти в очередной раз демонстрируют свою неспособность соответствовать запросам эпохи. Мой фильм — для нового поколения, он о свободе любить, творить, жить. Я уверен, что тунисская молодежь его посмотрит в любом случае.
«Жизнь Адель» получает Золотую пальмовую ветвь Каннского кинофестиваля, 26 мая 2013 г.© Getty images / Fotobank.ru
— Сейчас много говорят о вашей манере работать с акте.
..
— (Обрывает на полуслове.) Эта полемика, за которую ответственен лишь один человек — Леа Сейду с ее лживыми и вульгарными заявлениями прессе, — у нее нет оснований и смысла. Сейду просто хотела привлечь к себе внимание… к своей маленькой персоне! Некоторые актрисы хотят пролезть к успеху и не понимают, что на площадке надо работать, выкладываться полностью. Что съемочный процесс — это не шампанское в гримерку и комплименты вашему величеству с утра до ночи, а тяжелый труд. Я вас заверяю, обстановка на съемках была творческая, дружеская. С Экзаркопулос у меня не было проблем, с Сейду были — она, как стена, совершенно невосприимчива. Все актеры, которые когда-либо работали со мной, мне благодарны, они повзрослели на съемках, переросли себя! Ужасно, что Сейду не понимает таких очевидных вещей, и еще ужаснее, что она мешает зрителю взглянуть на фильм незамутненным взглядом после всего того дерьма, которое на него вылили критики.
— Есть ли в вашем фильме какой-то специальный месседж для гей-публики?
— Это в большей степени социальная история.
— То есть любовь между двумя разными социальными классами возможна?
— Однозначно.
— А то, что Сейду принадлежит к верхушке французской элиты, как-то сказывалось на ее поведении, манере игры? Вы утвердили ее на роль из-за ее происхождения?
— Следующий вопрос.
— Не могли бы вы рассказать о ваших отношениях с Жюли Маро?
— Я чувствую в вопросе иронию! Почему я должен отвечать на ваши нападки, вместо того чтобы говорить о фильме?! Очень жаль, что приходится участвовать во всей этой вульгарной полемике; может быть, это необходимая цена, которую приходится платить за «Пальмовую ветвь»? Видите ли, в чем дело: каждому хочется свой кусочек славы — и это случай Жюли Маро. А в приватной беседе она мне сказала, что фильм ей понравился! Как бы то ни было — это мой фильм, и я снимал его, как мне вздумается.
Понравился материал? Помоги сайту!
Тест
Ангелы и призраки «Другого пространства»
Знаете ли вы героев главного российского фестиваля новой музыки?
новости
11 марта 2022
14:52COLTA.RU заблокирована в России
3 марта 2022
17:48«Дождь» временно прекращает вещание
17:18Союз журналистов Карелии пожаловался на Роскомнадзор в Генпрокуратуру
16:32Сергей Абашин вышел из Ассоциации этнологов и антропологов России
15:36Генпрокуратура назвала экстремизмом участие в антивоенных митингах
Все новости
Новое в разделе «Кино»Самое читаемое
Рут Бекерманн: «Нет борьбы в реальности.
Она разворачивается в языковом пространстве»
37195
О «Кодексе фриков»
12977
«Рядом»: круговое движение
15580
«Чемпион из Освенцима»
16933
Выверните карман
14446
Александр Клюге: «Я был и остаюсь адвокатом тринадцатой феи»
18113
Ласковое наклонение
21621
Патология протеста
14856
«“На игле”, конечно, лежит в сеттинге моего фильма»
17364
Взгляд коровы, взгляд на корову
14472
Только не отводи глаз
18330
Календарь пассажира
16872
Сегодня на сайте
Colta SpecialsОт редакции COLTA
Обращение к читателям
5 марта 2022110039
Colta SpecialsКультура во время «военных операций»
Нужны ли сейчас стихи, выставки и концерты? Блиц-опрос COLTA.
RU
3 марта 2022100514
ОбществоПочему вина обездвиживает, и что должно прийти ей на смену?
Философ Мария Бикбулатова о том, что делать с чувствами, охватившими многих на фоне военных событий, — и как перейти от эмоций к рациональному действию
1 марта 202285193
ОбществоРодина как утрата
Глеб Напреенко о том, на какой внутренней территории он может обнаружить себя в эти дни — по отношению к чувству Родины
1 марта 202260833
ЛитератураOften you write das Leid but read das Lied
Англо-немецкий и русско-украинский поэтический диалог Евгения Осташевского и Евгении Белорусец
1 марта 202260568
ОбществоПисьмо из России
Надя Плунгян пишет из России в Россию
1 марта 202272500
Colta SpecialsПолифонические свидетели конца и начала.
Эссе Ганны Комар В эти дни Кольта продолжает проект, посвященный будущему Беларуси
1 марта 202255074
ТеатрСлучайность и неотвратимость
Зара Абдуллаева о «Русской смерти» Дмитрия Волкострелова в ЦИМе
22 февраля 202245860
Литература«Меня интересуют второстепенные женские персонажи в прозе, написанной мужчиной»
Милена Славицка: большое интервью
22 февраля 202245708
ОбществоАрхитектурная история американской полиции
Глава из новой книги Виктора Вахштайна «Воображая город. Введение в теорию концептуализации»
22 февраля 202245110
ОбществоВиктор Вахштайн: «Кто не хотел быть клоуном у урбанистов, становился урбанистом при клоунах»
Разговор Дениса Куренова о новой книге «Воображая город», о блеске и нищете урбанистики, о том, что смогла (или не смогла) изменить в идеях о городе пандемия, — и о том, почему Юго-Запад Москвы выигрывает по очкам у Юго-Востока
22 февраля 202255201
ИскусствоДва мела на голубой бумаге
Что и как смотреть на выставке французского рисунка в фонде In Artibus
21 февраля 202248897
Жизнь Адель Экзаркопулос — Борис Гуц: записки кинорежиссера — LiveJournal
Сегодня исполняется 22 года актрисе Адель Экзаркопулос.
Мне потребовалось два года, чтобы я наконец сделал пост о фильме «Жизнь Адель». В свое время я его очень сильно пиарил, боялся, что отменят прокатное удостоверение в России, потом убеждал людей видеть в нем не только эротические сцены…
Недавно пересмотрел фильм и вновь получил массу эмоций. Тяжелая, неторопливая история. Конечно, лесбийская тема здесь совсем не важна. Она может быт приятной глазу или, наоборот, раздражающей для ханжей, но секс здесь не главное. А вот нерв и жилы, которые режиссер тянет из актрис, это может впечатлять. И не один раз. Хотя ключевое слово здесь «может». Может, но не должен. Я знаю массу людей, которых «Жизнь Адель» оставила равнодушными. Ничего страшного. Этот пост не для них. Этот пост о том, как юная, никому не известная актриса Адель Экзаркопулос влюбилась в Лею Сейду, переплюнула ее по актерской части и получила Каннскую Пальмовую Ветвь.
Как известно, режиссер Абделатиф Кешиш долго искал актрису в пару к Лее Сейду. Сперва это была Одри Бастьен, но Кешиш хотел найти не просто милое личико, но чтобы у двух актрис между собой возникала взрывная химия, энергетика.
Когда он посмотрел на Адель и Лею вместе, все стало ясно.
Кешиш работал с актрисами очень долго, было отснято какое-то неимоверное количество материала, сотни часов пленки. Актрисы, действительно, вросли в свои роли. Очень точным по-актерски сделан даже взгляд Адель на Эмму (Лея Сейду). Немого отрешенный, прибабашенный какой-то, растерянный.
Кстати, в жизни взгляд у Адель примерно такой же. Кажется, она думает только о губах Леи Сейду) Ну или фотографы так поймали…
В «Жизнь Адель» есть как минимум три выдающиеся сцены. Нет, это не те, где актрисы «ножницами» прыгают по постели. Первая сцена — это диалог и первый поцелуй. В отрывке звучит ужасный русский дубляж, такие фильмы, конечно, надо смотреть с субтитрами… Для особо нетерпеливых: поцелуй начинается с третьей минуты отрывка.
Вот, как это снималось. Многие удивляются: «Ого! сколько народу!» Да, ребята, это кино. Причем, здесь на площадке только самые необходимые люди.
Вторая сцена — это, конечно, сцена разрыва отношений. Смотрите, как меняются лица. Первые два кадра из начала фильма (знакомство и флирт). Третий и четвертый — это спустя время (год, кажется) вовремя ссоры. Актрисы не боятся выглядеть неприятными, опухшими, злыми, заплаканными.
Эту сцену я предлагаю смотреть только в оригинале. Но с субтитрами нашел пока только вот такой кривой вариант. Зато все эмоции не изуродованы дубляжом.
Третья сцена, которую я хочу отметить и где Адель Экзаркопулос отрабатывает свою каннскую награду высшего сорта, это свидание в кафе. Спустя несколько лет после разрыва Адель и Эмма встречаются, чтобы поговорить. Более оголенной, измученной души, чем у героини Адель, я давно не видел в кино.
Остается пожелать актрисе новых ролей и хороших фильмов!
Царство чувств – жизнь Адель, главы 1 и 2 – В Уединенном месте
‘Новые любовники нервны и нежны, но разбивают все.
Ибо сердце — орган огня».
Английский пациент (реж. Энтони Мингелла, 1996)
Ибо сердце — орган огня». Любовь, когда она поражает, может быть пламенем, которое опустошает вас, тело и душу, днем и ночью.
В широко обсуждаемом, чрезвычайно интенсивном и болезненно красивом фильме Абдельлатифа Кечише Синий — самый теплый цвет , любовь это лихорадка. Любовь — это все.
Еще в 2012 году, когда я писал о великолепном фильме Теренса Дэвиса « Глубокое синее море» , я заявил, что предпочитаю романтические драмы романтическим комедиям как фильмам, которые дают некоторое представление о любви. Я написал, что, хотя «природа романтической любви остается загадкой для большинства из нас», кино, как визуальное средство, может помочь нам немного приблизиться к ее пониманию. Я пришел к выводу, что «когда мы смотрим на любовь на экране, мы не просто хотим видеть ее или слушать, как люди философствуют, — мы хотим чувствовать это. Если фильм может достичь этого, я думаю, это что-то особенное».
Синий — самый теплый цвет — это такой фильм, очень особенный фильм, метафизическое исследование интимности. Он спрашивает об опыте любви – что это такое и на что оно похоже? И это ведет дальше. Камера Кечиче отвечает, показывая нам, что такое любовь и .
Адель Экзаркопулос в образе АдельВ промышленном городе Лилль на северо-востоке Франции мы встречаем Адель (великолепную Адель Экзаркопулос), когда ей пятнадцать. Мы будем следить за ее историей, ее взрослением, открытием любви и самой себя в течение нескольких лет, но когда мы впервые встретимся с ней, она опаздывает на автобус в школу, немного взлохмачена, ее волосы постоянно требуют внимания. , она обычный французский подросток. Адель любит литературу, но мечтает на уроках, занимается (как и многие французы) политикой и социальными проблемами и любит есть вкусные спагетти своего отца.
Во Франции Синий — самый теплый цвет известен как La Vie d’ Adèle — Chapitres 1 et 2, и это подходящее название напоминает нам, что то, что мы собираемся увидеть, — это всего лишь две главы в жизнь одной молодой женщины.
Ее история будет продолжена.
Французское название фильма также связывает нас с романом 18 -го -го века, который Адель читает на уроке литературы в начале фильма, « La Vie de Marianne » Пьера Мариво. Кешиче использовал этот роман в качестве источника для своего сценария (наряду с графическим романом Синий — самый теплый цвет Жюли Маро), и Адель тесно связана с его настроением. Это роман деталей, богато текстурированных описаний. Отрывок, который читается на уроке Адель, описывает пробуждающееся у героини сознание желания и любви, где она вспоминает, что «Моему сердцу чего-то не хватало, но оно не знало, что это было». .
Адель чувствует, что в ней что-то изменилось. Однажды, когда она переходит дорогу по пути на свидание с Томасом (Жереми Лаэрт), старшим мальчиком из ее школы, который полностью влюблен в нее, она проходит мимо женщины, идущей, обняв другую женщину. Их взгляды смыкаются. Что-то шевелится. У пожилой женщины копна голубых волос. Позже Адель приснится сексуальный сон, в котором эта синеволосая женщина займет видное место.
Время пройдет. Адель потеряет свою девственность по отношению к Томасу без особого удовлетворения и исследует свои еще неназванные желания посредством тайного поцелуя со школьной подругой, которая не заинтересована в том, чтобы продолжать это.
Проходит больше времени. Адель исполняется 18 лет. Однажды ночью, прогуливаясь со своим другом-геем Валентином (Шандор Фунтек), Адель уходит и, как она говорит, «случайно» оказывается в лесбийском баре. Здесь она снова встречает синеволосую женщину. Ее зовут Эмма (Леа Сейду), студентка университета, изучающая искусство, которая станет первой (и, возможно, единственной) большой любовью в жизни Адель.
Адель и Эмма разговаривают в баре Фильмы о юной любви и первой любви — не новая сфера. В последних фильмах вроде Show Me Love (реж. Лукас Мудиссон, 1998), Submarine (реж. Ричард Айоаде, 2010), Goodbye First Love (реж. Миа Хансен-Лёве, 2011), Like Crazy (реж.
Дрейк Доремус, 2011) и : Королевство полной луны (реж. Уэс Андерсон, 2012), первая любовь преображает.
Перечисляя мои любимые фильмы 2013 года, я написал, что фильм Джеймса Понсольдта « Захватывающее время » стал для меня особенным отчасти потому, что он ответил на вопрос о том, что значит влюбиться в первый раз. Я чувствую, что мне нужно пересмотреть эту экстравагантную оценку в свете просмотра фильма Кечиче. Как исследования опыта первой любви, пейзажи, пройденные обоими фильмами, не могут быть более разными, и молодые женщины в основе обоих фильмов не могут быть более непохожими в выражении своих желаний. Конечно, это всегда было одним из самых поразительных различий между американским кино и европейским художественным кино. И дело не только в сексе (и его представлении). это точно что-то другое , что-то, что проявляется как отдельный язык. То, чего Мариво пытался достичь своим незаконченным романом «Жизнь Марианны », было метафизикой эмоций, и я думаю, что Кешиче достигает этого визуально.
Он погружает нас в эмоциональный язык любви благодаря широкому использованию крупных планов и создает близость между главным героем и аудиторией, которая заставляет нас попасть прямо в кадр. Кешиш помещает нас так близко, что мы чувствуем, как бьется сердце Адель.
В интервью Джонатану Ромни Кечич сказал о кино: «Я не хочу, чтобы оно выглядело как жизнь… Я хочу, чтобы оно на самом деле было жизнью. Настоящие моменты жизни — вот что мне нужно». На протяжении трех часов « Синий — самый теплый цвет » наша жизнь переплетается с жизнью Адель. Мы разделяем ее реальность, ее опыт, ее удовольствие, ее экстаз и, наконец, ее страдание. Как А.О. Скотт пишет в своем обзоре New York Times , что фильм «горячо и искренне стремится передать всю полноту переживаний Адель — сенсорных, интеллектуальных и эмоциональных».0006
И, как оказалось, довольно удивительно видеть любовь с самого начала. И когда он отклеивается, такой же интенсивный. Следуя этой траектории, « Синий — самый теплый цвет » напомнил мне другой фильм, в котором изысканно и выразительно использовались цвета для передачи эмоциональных сигналов, — шедевр Вонга Кар-Вая « Счастливы вместе, » (1997).
Оба фильма показывают нам отношения изнутри наружу, позволяя действию развиваться через ощущения.
Мы это знаем. Первая любовь обладает настойчивостью и остротой, которых часто не удается достичь более поздней любви. Те, кто окутаны его теплым сиянием, готовы отдать ему почти все. Если любовь в этом фильме голубая (цвет во всех его перестановках повсюду), то Адель купается в ней (позже буквально в океане). Она чувствует любовь с непреодолимой страстью, всепоглощающей amour fou , этой гениальной французской фразой, обозначающей «сумасшедшую любовь», любовь, которая берет верх, одновременно неконтролируемая и навязчивая. И хотя это первая любовь Адель, мы чувствуем, что для нее так будет всегда, и что она никогда не будет чувствовать или действовать полумерами. Она падает так далеко, что мы должны спросить, спасет ли ее любовь к Эмме ее или сломает.
Поначалу неуверенно (у нее уже есть девушка, когда она встречает Адель), Эмма легко вживается в роль учителя как философии, так и сексуальности. Очень рано становится ясно, что фильм настолько же о классе, насколько и о любви, поскольку женщины происходят из двух очень разных миров — один вызывающе выходит, другой тихо входит — и именно это разделение в конечном итоге разлучит их. Семья Эммы принадлежит к высшему среднему классу и ест устриц и ценит все культурные занятия. Родители Адель из низшего среднего класса считают искусство легкомысленным занятием и едят гораздо более простую пищу. Они довольствуются верой в то, что новый друг их дочери — просто ее репетитор по философии (как Адель шутит с Эммой о ее растущей любви к философии: «Я люблю это. Это невероятно обогащает. Очень интересно. Очень глубоко. Оргазм предшествует сущности»). Позже, когда Адель уже учительница дошкольного образования, а Эмма восходящая звезда в мире искусства, Адель поощряют преследовать более высокие амбиции, как будто того, кто она есть, недостаточно. Эмма говорит, что ей следует попробовать писать, но Адель довольствуется простой жизнью, необычной благодаря любви («Я счастлива. Я счастлива с тобой, вот так. Это мой способ быть счастливой»). Кешиче весьма мастерски руководит сценой вечеринки в доме Адель и Эммы, в которой трещины в их отношениях начинают появляться из-за этого разрыва.
Хотя фильм длится три часа и охватывает несколько лет, сцены разворачиваются медленно, как будто в реальном времени. Фильм богат сенсорными деталями. Камера буквально смотрит в лицо Адель на протяжении большей части фильма, начиная с первой сцены, погружая нас в ее мир, ее опыт. И это легко, потому что большую часть фильма Адель фактически одна. Это дает нам достаточно времени, чтобы узнать ее и кое-что о свирепости ее одиночества. Кешиче задерживается на снимках лица Адель, такого оживленного, с уязвимыми глазами и открытым ртом, когда она мечтает, ест и спит. Мы видим крупным планом плоть и слезы, раскрасневшиеся щеки, насморк. У Экзархопулоса необычайно выразительное лицо, и из-за нашей близости мы поглощены им, ни разу не оторвавшись от нее как от персонажа. Мы никогда не сомневаемся в том, что она чувствует. Контрастные сцены, когда Адель одна в своей спальне или в толпе друзей на уличном шествии, имеют схожую энергию и цель — окутывать нас каждым моментом ее жизни.
Здесь есть истина и понимание. Первые разговоры Адель с Эммой показывают, насколько она жаждет знаний, близости, хочет узнать больше и попробовать больше жизни. Она спрашивает Эмму: «Когда ты впервые попробовал… девушку?» Эмма просит ее уточнить: «Девушку? Ты имеешь в виду поцелуй или вкус?» Адель рада, что не торопится, пока: «Поцелуй для начала, а потом посмотрим». Что касается голода, в этом фильме много еды (Адель говорит Эмме, что она никогда не бывает голодной), что всегда приветствуется в визуальной культуре (доминирующей в Америке), которая, кажется, лишает женщин этого основного человеческого удовольствия на экране. Это правда, что аппетит к еде часто связан с аппетитом к другим чувственным удовольствиям, но я не согласен с комментаторами, проводящими простую грань между едой и сексом (даже в сцене поедания устриц). Для меня наслаждение Адель едой, которую мы почти можем пробовать вместе с ней, также многое говорит о ее жажде жизни, ее приземленности и отсутствии претензий, которые, безусловно, частично связаны с ее физическими желаниями, но не исключительно.
Мы становимся еще ближе к Адель во время тщательно проанализированных сексуальных сцен (которых три, одна из которых длится почти десять минут), которые важны для опыта Адель и имеют решающее значение для нас, чтобы раскрыть правда о ней.
Да, сцены откровенные, откровенные и дерзкие. Но что больше всего бросается в глаза, так это отображаемые эмоции; временами так сыро, что это почти клаустрофобия. В этих сценах (особенно в первой) лавина эмоций. Синий — самый теплый цвет — это фильм, на который невозможно избежать субъективной реакции. Роджер Эберт сказал о своем подходе к написанию фильмов о кино, что это была его «попытка отразить непосредственный опыт» того, что он видел. Для такого фильма, такого богатого сенсорными деталями, более аналитическая, мозговая реакция может только растратить эту непосредственность.
Не могу комментировать достоверность или правдивость сексуальных сцен в фильме. Может быть, они эксплуатируют; возможно, Кешиче слишком далеко задвинул Экзархопулоса и Сейду. Я могла бы долго критиковать феминистки по поводу того, что эти сцены неизбежно обрамлены мужским взглядом, но смысл этого поста не в этом. Может быть, фильм — фантазия натурала об отношениях между женщинами. Я могу только догадываться о замысле режиссера, о том, чего он надеялся достичь, включив эти всеобъемлющие сцены, и я думаю, что это выходит далеко за рамки щекотки. В конце концов, это всего лишь три маленькие части длинного, насыщенного и захватывающего фильма. И я могу прийти к такому выводу только из-за общего драматического воздействия этих сцен и их резонанса в остальной части фильма.
Сексуальные сцены создают интимную атмосферу, которая резонирует на протяжении всего фильма. Кешиче хочет, чтобы мы почувствовали, что чувствует Адель, как она опьянена любовью, как монументальные изменения происходят с ее телом и душой. Таким образом, сцены секса хорошо служат этому намерению, визуализируя для нее переживание физического восторга и близость открытий. Сцены важны тем, что они говорят нам о персонажах, за которыми мы наблюдаем, о том, что они говорят нам об их отношениях и о том, чем они становятся для них обоих, но особенно для Адель, жизненно важной для нее, как кислород. И в последней части фильма сцены остаются значимыми из-за их отсутствия, воспоминание о страсти, угасшей под давлением обыденной жизни. Мне нравится то, что Мик ЛаСалль ( San Francisco Chronicle ) говорит о сексуальных сценах как о важных не самих по себе, а из-за того, что они добавляют к остальному нашему пониманию отношений Адель и Эммы: «память о близости дает информацию о том, как мы наблюдаем остальное». фильма, придавая ему дополнительную глубину чувств, которых могло и не быть. Их близость — это не только то, через что они прошли — мы прошли через это вместе с ними — и, в конце концов, это нагота и отказ от эмоций, а не секс, который остается с нами дни спустя».
Любовь — это нечто большее, чем секс. А в следующих сценах мы чувствуем себя еще ближе к Адель и Эмме, поскольку они узнают больше друг о друге, встречают семьи друг друга и вместе движутся вперед по миру. Все эти маркеры, опять же, сняты в тесной рамке, которая притягивает нас еще ближе.
Адель знакомится с родителями ЭммыЭто тепло, романтично и сексуально, но есть моменты, когда эта близость заставляет быть частью любви Адель и Эммы почти слишком многое терпеть. Интенсивность близости захлестывает меня в двух самых мучительных сценах фильма.
В первой Адель и Эмма расстаются. У Адель был короткий роман с учителем-мужчиной в ее школе. Эмма видела, как он отвозил ее домой, наблюдала за ней из окна их квартиры, заметила, что Адель притворилась, что живет через дорогу от нее на самом деле, возможно, также видела, как они целуются на прощание. Последующая битва жестока, Эмма в ярости, Адель отчаянно раскаивается. Ее объяснение, не вызывающее сожаления, заключается в том, что она чувствовала себя одинокой, и мы ей верим, видя то, что мы видим в ее растущей изоляции среди друзей Эммы из мира искусства. И мы знаем, что Адель подозревает Эмму в собственной связи с ее беременной подругой Лизой. Бой снят почти исключительно крупным планом. Эмма кричит не только на Адель, но и на нас. Мы прямо там, с ними, и поток слез Адель, ее мокрый нос настолько интуитивны, что мы почти можем попробовать их на вкус.
Несколько лет спустя Адель и Эмма встречаются в кафе. Сейчас Адель учит первый класс, но еще не полностью оправилась от потери любви Эммы. Она говорит Эмме: «Я скучаю по тебе. Я скучаю по тому, чтобы не касаться друг друга. Не видя друг друга, не дыша друг другом. Я хочу тебя. Все время. Никто другой». Меланхолия Адель поглощает ее, и мы страдаем вместе с ней. Мы видели серию сцен, предшествовавших этому воссоединению, в которых она продолжает плакать, едва удерживаясь на работе. Она печальна и одинока. Потеря любви Эммы вызвала горе, похожее на то, что переживает смерть близкого человека. Достаточно разбить сердце, чтобы разбить его снова здесь, наблюдая за ними вместе, наблюдая, как Адель так старается снова зажечь искру. Эмма уехала, теперь живя с Лизой и ее дочерью, «ее семьей», как она их называет. И хотя они больше не вместе, чувства Эммы к Адель все еще глубоки, когда она говорит: «У меня бесконечная нежность к тебе. Я всегда буду. Всю мою жизнь». Женщины страстно целуются, огонь между ними не полностью угасает, когда Адель просит Эмму прикоснуться к ней, и она подчиняется. Но это безнадежно, и Эмма должна вернуться к своей новой жизни, Адель осталась продолжать плакать в одиночестве.
Снова проходит некоторое время, и мы видим Адель в ее классе, твердую и эффективную учительницу, обучающую своих первоклассников, как читать.
В финальной сцене фильма Адель появляется на арт-шоу Эммы, и Эмма и Лиз тепло приветствуют ее. Но внимание Эммы сосредоточено на другом, и Адель снова оказывается одна, вынужденная смотреть на обнаженные тела, которые Эмма рисовала с ней, когда их страсть была в полном чувственном расцвете. У Адель короткий разговор с Самиром (Салим Кечиуш), который отказался от карьеры актера и теперь работает в сфере недвижимости. Он явно испытывает к ней влечение (как и много лет назад на вышеупомянутой вечеринке, где он был наименее претенциозным из друзей Эммы и единственным, кто подумал о том, чтобы угостить Адель тарелкой макарон после того, как она закончила обслуживать всех остальных) и как она покидает галерею, он выбегает за ней, но поворачивает не в ту сторону.
Адель остается одна, но ей нужно уйти, чтобы снова начать жить. Как пишет Питер Брэдшоу в The Guardian , этот «последний эпизод душераздирающе двусмыслен». Тем не менее, дело в том, что нет никакой гарантии, что Адель или Эмма когда-либо снова найдут что-то столь же хорошее. Представление о том, что каждый из них может найти лучший или более богатый опыт, иллюзорно. Это не юная любовь или первая любовь, это любовь: катастрофическая, разрушительная, чувственная и незабываемая, какой всегда должна быть настоящая».
Адель пытается вернуться к голубому Адель выходит из галереи, уходит от Эммы и направляется в свое будущее, прямо в главу 3. Может быть, Самир ее найдет, а может, и нет. Может быть, Адель снова найдет Эмму; может она и не будет. Когда она уходит от нас — и камера Кечиче открывается, чтобы дать ей возможность сделать это, — мы понимаем, что, смотря этот фильм, мы смотрели нечто большее. Мы наблюдаем, как разворачивается жизнь, и это только начало. И в процессе Кечиче создал новый визуальный язык эротического, чувственного и глубоко физического, а также духовного, который начинается с сердец, настолько полных, что они взрываются на экране.
Нравится:
Нравится Загрузка…
За ее глазами: Все подсказки, которые вы упустили, которые выдали Поворот сюжета Концовка
Прошлой ночью я, наконец, закончил «За ее глазами» и, как и все на всей планете, не мог понять, было ли то, что я только что посмотрел, чистой воды гениальностью или слишком смехотворно, чтобы даже заслуживать обсуждения.
«Я действительно не верю, что если ты поменялся с кем-то душой и твое тело умрет, твоя душа тоже умрет», — сказал я сестре, которая пять минут спустя все еще сидела и тупо смотрела в телевизор. «Конечно, ваша душа вернется в ваше тело, а другой человек просто умрет?»
«Джордж, послушай, что ты говоришь», — засмеялась она. «Неужели мы действительно собираемся попытаться проанализировать, могут ли души умереть в теле другого человека? Я не думаю, что это стоит даже пытаться понять».
Итак, время критики закончилось — Behind Her Eyes исчезли из наших мозгов так же быстро, как и появились. Потому что, как бы вы ни старались найти подсказки к финалу поворота сюжета, тот факт, что он перешел от «Исчезнувшей» к «Паранормальному явлению» в одном эпизоде, как бы выбил все наши паруса из колеи.
Но на самом деле есть несколько подсказок, объясняющих концовку, и кажется, что все ищут их. «По ее глазам видно, что это был Роб», — это второй по популярности поисковый запрос для шоу, согласно Google Trends.
Потому что, конечно, когда главный герой оказывается душой мужчины в теле женщины, люди очень хотят знать, как мы все это время не учитывали, что таинственная Адель на самом деле была Робом все это время. Итак, начнем
1
из
12
Начнем с самого очевидного. Пристрастие Адель к героину, возможно, не было очевидным до четвертого эпизода, но это самый большой указатель на Роба за весь сезон. Как мы знаем, Роб встречает Адель в реабилитационном центре, где он лечится от зависимости — вы не знаете, от чего он пристрастился, до того же эпизода, когда вы видите, как он сам делает инъекцию героина. Но здесь есть еще одна пасхалка — когда Адель идет покупать наркотики в случайном лондонском поместье и получает удар по лицу. В то время некоторые могли подумать, что она сделала это намеренно, чтобы посеять в Луизу семя того, что Дэвид оскорбителен — и таким образом разрушить их роман — но, возможно, на самом деле это был просто Роб, который все время пытался и не мог купить наркотики. Мы также видим, как Адель покупает что-то у пациента Дэвида, Энтони, после неудачной попытки, что проясняет характер зависимости.
2
из
12
Таким образом, это скорее намек на то, что астральная проекция была постоянной темой в сериале, но, тем не менее, она выдает концовку. По словам режиссера Эрика Рихтера Стрэнда, многие сцены между Луизой и Дэвидом были сняты с определенных ракурсов, чтобы создать впечатление, будто кто-то наблюдает за ними. Это должно намекать на идею астральной проекции, но, конечно, никто не догадается об этом сразу, поэтому мы не можем винить себя за то, что упустили это.
3
из
12
Единственный раз, когда эта астральная проекция становится очевидной, это пятая серия, когда появляется голубая аура, когда мы наблюдаем сцену с Луизой, показывая, что кто-то наблюдает за ней из сна, когда она это делала. своему сыну за несколько минут до этого. Вы предполагаете, что аура — это Адель, но в более поздних сценах воспоминаний вы видите, что оригинальная аура Адель на самом деле розовая, а Луизы — зеленая. Однако у Роба синий. Так что, когда мы наблюдаем за синей аурой Луизы, это явный признак того, что это душа Роба, а не Адель.
4
из
12
Записи в дневнике Роба рассказывают большую часть серии, объясняя его воспоминания об Адель и Дэвиде с его точки зрения. Когда Адель дает дневник Луизе, хотя на нем написано имя Роба, возникает чувство замешательства по поводу того, почему он у Адель, какой цели он служит и почему Адель позволила рассказать свою собственную историю через точку зрения Роба. Оглядываясь назад, можно сказать, что если Роб был Адель все это время, то это вполне логично — на самом деле мы все время видели историю с его точки зрения.
5
из
12
Имея это в виду, мы, вероятно, должны были понять, как странно было, когда Адель написала свое письмо Дэвиду. Когда Адель решает, что у нее нет другого выбора, кроме как покончить с собой, она пишет записку, в которой говорится: «Все началось с огня, поэтому вполне уместно, что все так и закончится». Мало того, что мы не знакомы с повествованием Адель, на самом деле мы знаем, что юная Адель была травмирована смертью родителей в пожаре. В частности, то, что она находилась в астральной проекции, когда это произошло, так что маловероятно, что она решила умереть таким же образом.
6
из
12
Это еще один фильм, который вы не увидите до финального эпизода, но в одной из сцен воспоминаний, где Роб встречает Дэвида, он готовит им экстравагантную еду. Он явно одаренный повар, а Адель и Дэвид просто смотрят. На протяжении всего сериала Адель часто готовит экстравагантные обеды для Дэвида, как только он приходит домой, и все же в сценах воспоминаний Адель, похоже, не умеет готовить. В конце концов, она всегда была богата, как она сама говорит, и за нее все делали слуги. Спустя годы она все еще богата, поэтому, хотя вполне вероятно, что она научилась готовить, вы не можете ошибиться в пиршествах Роба, оглядываясь назад.
7
из
12
Мы знаем, что Роба привлекают мужчины из первого эпизода, когда он говорит одному из работников реабилитационного центра, как сильно он «любит член», но сериал пытается сбить нас с толку, подразумевая, что он влюблен в Адель. На самом деле теперь ясно, что он был влюблен в ее жизнь и одержим желанием быть ею. С первой встречи с Дэвидом становится ясно, что Роб влюблен в него. Некоторые могут воспринять это как ревность, но что касается страстных взглядов, между ними царит абсолютная романтическая атмосфера. Одной сцены на кухне достаточно, чтобы доказать это, особенно после того, как Роб стал более комплиментарно относиться к Дэвиду. И затем мы не можем забыть сцену, где он астрально смотрит, как Дэвид и Адель занимаются сексом, сосредотачиваясь только на Дэвиде. В этот момент влюбленность очевидна, но не очевидно, как далеко он готов зайти, чтобы получить то, что он хочет.
8
из
12
Однако это становится яснее в его сценах с Адель, где он говорит о том, насколько прекрасна ее жизнь и насколько он одинок по сравнению с ним. Он говорит ей, что у нее есть все, что он когда-либо мог желать, и это никогда не станет его реальностью — он знает, что их дружба не может продолжаться как есть, что она перерастет его. Оглядываясь назад, его история с зависимостью, бедным воспитанием, бедной семейной жизнью и необходимостью сбежать от своего окружения — все это играет именно на то, почему он хотел украсть жизнь Адель.
9
из
12
Опять же, еще один ключ к теме астральной проекции, а не Роб, являющийся Адель — но теперь, когда мы оглядываемся назад, это имеет смысл. Адель несколько раз объясняет, что, участвуя в астральной проекции, вы можете попасть только в те места, в которых уже бывали, — места, где вы «визуализировали детали». Когда Адель навещает Луизу в ее доме, она медленно обходит каждую комнату, всматриваясь в каждую мельчайшую деталь в доме, и устрашающе смотрит так, что вы задаетесь вопросом, о чем она думает. Что ж, позже мы узнаем, что это для того, чтобы она могла наблюдать за Луизой из любого астрального проекта, или, лучше сказать, «он».
10
из
12
Во многих сценах, где Адель и Роб вместе проходят реабилитацию, очевидна его одержимость бегством от жизни. Он спрашивает Адель, каково это любить Дэвида и быть любимым им. Он ускользает от того, чтобы никому не доверять и всю свою жизнь быть преданным. Он даже показывает манипулятивную сторону, которую мы увидим от Адель в будущем, часто сея семена в ее сознании, что Дэвид слишком стар для нее, не подходит для нее или просто хочет ее денег — та же самая манипулятивная тактика, которую он позже использует, чтобы убедить Луиза Давид оскорбительна. «Все скучны, все предсказуемы, все заняты собой, включая меня», — говорит он в одной конкретной сцене, прежде чем рассказать о том, какая Адель удивительная. «Я бы сделал все, что она мне скажет, но, конечно же, я сказал, что она никогда не сможет это прочитать»… И она никогда этого не делает. То, что мы узнаем об Адель, тоже важно. В подростковом возрасте она добрая и всеми любимая. Роб подробно описывает, насколько она самоотверженна, и она кажется искренне влюбленной в Дэвида с относительной легкостью, учитывая все ее травмы. В дальнейшем Адель предстает неуравновешенной, иногда устрашающе спокойной, прежде чем внезапно закричать и выкрикивать непристойности. Эта склонность выходить из-под контроля просто НЕ та, которую мы знали об Адель, когда она была молода, а вместо этого гораздо больше похожа на темперамент Роба в сценах воспоминаний.
11
из
12
В сцене воспоминаний, где Роб впервые встречает Дэвида, мы видим, как он съеживается в дверях особняка, а Адель взволнованно ждет на подъездной дорожке. Он остается там, нервно глядя на приближающуюся машину Дэвида, наблюдая, как они обнимаются и здороваются. Его нервы ощутимы. Переходим к другой сцене воспоминаний, где Адель ждет прибытия Дэвида после «передозировки» Роба. Она делает то же самое — нервно ждет в дверях, едва двигаясь с места, пока не подъедет машина Дэвида. Зная то, что мы знаем сейчас, это было первое взаимодействие Роба с Дэвидом в теле Адель, поэтому его манеры остались прежними.
12
из
12
На протяжении всего сериала Дэвид постоянно ссылается на то, что на самом деле не знает свою жену или что она не является собой. Мы знаем, что на данный момент они вместе уже более 10 лет, и предполагаем, что, возможно, она только что изменилась. Но в буквальном смысле она не та женщина, на которой он собирался жениться. Роб был в душе Адель на протяжении большей части этих лет, поэтому кажется странным, что он достиг предела только тогда, когда не знал ее до конца — но в любом случае, это имеет смысл, почему Дэвид не может понять, чем Адель отличается от нее.