Цитаты Бродского: высказывания, афоризмы, мысли поэта Иосифа Бродского — РуСтих
До какой синевы могут дойти глаза? До какой тишины
Может упасть безучастный голос?
Поздравляю себя
с этой ранней находкой, с тобою,
поздравляю себя
с удивительно горькой судьбою..
Вообще система вас угробить может только физически. Ежели система вас ломает как индивидуума, это свидетельство вашей собственной хрупкости. И смысл данной системы, может быть, именно в том, что она выявляет хрупкость эту, сущность человека вообще, наиболее полным образом. Если, конечно, она его не уничтожает физически.
И младенец в колыбели,
Слыша «баюшки-баю»,
Отвечает: «мать твою!»
Одушевлённый мир не мой кумир.
Меня смущает вычесть
одно из двух количеств
в пределах дня.
Я не верю в политические движения, я верю в личное движение, в движение души, когда человек, взглянувши на себя, устыдится настолько, что попытается заняться какими-нибудь переменами: в себе самом, а не снаружи. Вместо этого нам предлагается дешевый и крайне опасный суррогат внутренней человеческой тенденции к переменам: политическое движение, то или иное. Опасный более психологически, нежели физически. Ибо всякое политическое движение есть форма уклонения от личной ответственности за происходящее.
Только рыбы в морях знают цену свободе.
Я ищу. Я делаю из себя человека.
— Боюсь, тебя привлекает клетка,
и даже не золотая.
Но лучше петь, сидя на ветке; редко
поют, летая.
Разбегаемся все. Только смерть нас одна собирает.
Не читайте стихи как прозу. Поэзия — не информация. Информация стихотворения заключена в его мелодии.
Обычно тот, кто плюет на Бога,
плюет сначала на человека.
Так, дохнув на стекло, выводят инициалы
тех, с чьим отсутствием не смириться;
и подтек превращает заветный вензель
в хвост морского конька.
День кончился. И с точки зренья дня
всё было вправду кончено.
Цитаты Бродского из стихов и из прозы
Из стихов:
Я заражен нормальным классицизмом.
А вы, мой друг, заражены сарказмом.
«Одной поэтессе»
Да, здесь сгорело тело, существо.
Но только ночь угрюмо шепчет в ухо,
что этот пепел спрятал дух его,
а этот ужас — форма жизни духа.
Ни страны, ни погоста
Не хочу выбирать.
На Васильевский остров
Я приду умирать.
Я вас любил так сильно, безнадежно,
как дай вам Бог другими … но не даст!
Он, будучи на многое горазд,
не сотворит — по Пармениду — дважды
сей жар в крови, ширококостный хруст,
чтоб пломбы в пасти плавились от жажды
коснуться — «бюст»… зачеркиваю — уст.
Нынче ветрено и волны с перехлёстом.
Скоро осень, всё изменится в округе.
Смена красок этих трогательней, Постум,
чем наряда перемена у подруги.
«Письма римскому другу»
Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.
Только с горем я чувствую солидарность.
Но пока мне рот не забили глиной,
Это январь. Зима
Согласно календарю.
Когда опротивеет тьма,
Тогда я заговорю.
«Натюрморт»
Навсегда расстаёмся с тобой, дружок.
Нарисуй на бумаге простой кружок.
Это буду я: ничего внутри.
Посмотри на него — и потом сотри.
«То не Муза воды набирает в рот»
Если выпало в империи родиться
Лучше жить в глухой провинции у моря.
«Письма римскому другу»
Мир создан был для мебели, дабы
создатель мог взглянуть со стороны
на что-нибудь, признать его чужим…
«Посвящается стулу»
Я был только тем, чего
ты касалась ладонью,
над чем в глухую, воронью
ночь склоняла чело.
Я был лишь тем, что ты
там, внизу, различала:
смутный облик сначала,
много позже — черты.
Эх, Цусима-Хиросима!
Жить совсем невыносимо.
Из прозы:
Трагедия — это когда я порезал себе палец. Комедия — когда вы провалились в открытый канализационный люк и сломали себе шею.
Если президенты не могут делать этого со своими женами, они делают это со своими странами.
Всякое творчество есть по сути своей молитва.
Здесь появляются не затем, чтобы разузнать тайны времени и старости, а те премудрости языка, под корень изменяющие эпохи, летописи, историю.
В настоящей трагедии гибнет не герой — гибнет хор.
Когда гибнет солист – это поучительная история, когда хор пропадает – наступает трагедия, финал которой порой неоднозначен последствиями.
Когда порезал пальчик бритвой – трагедия. Упал по неосторожности в люк, повредив щиколотку и сломав ребро – комедия.
Снимают киноленты кому ни попадя. Сценаристов подходящих не более пальцев на руках.
Человек — это шар, а душа — это нить.
Есть преступления более тяжкие, чем сжигать книги. Одно из них — не читать их.
В отличие от животных, человек уйти способен от того, что любит.
Если много мужчин собираются вместе, это, скорее всего, война.
Скукой характеризуется времяпрепровождение большинства людей. Хотя проза прошлых веков не нашла достойного места тоске, печали и рутине, хотя и проповедовала реализм и достоверность.
Человек привык себя спрашивать: кто я? Там, учёный, американец, шофёр, еврей, иммигрант… А надо бы всё время себя спрашивать: не говно ли я?
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.
Книги в огне – это символ истории. Запрет на публикацию – наглая фальсификация смутной эпохи.
К сожаленью, в наши дни не только ложь, но и простая правда нуждается в солидных подтвержденьях и доводах.
Как жаль, что тем, чем стало для меня твоё существование, не стало моё существованье для тебя.
Любовь есть бескорыстное чувство, улица с односторонним движением.
Мир обобщенный, спасти не всегда удается, хотя у отдельных индивидуумов шансы всегда существуют.
Будущее называют приватной утопией реализма, пока оно не свершилось.
Бродский цитаты | Иосиф Бродский, цитаты о любви, из стихов.
Читайте далее Бродский цитаты.
402 
153 И не могу сказать, что не могу жить без тебя — поскольку я живу.Иосиф Александрович Бродский
524 80 Человек привык себя спрашивать: кто я? Там, учёный, американец, шофёр, еврей, иммигрант… А надо бы всё время себя спрашивать: не говно ли я?Иосиф Александрович Бродский
560 42 В отличие от животных, человек уйти способен от того, что любит.Иосиф Александрович Бродский
952 128 Все будут одинаковы в гробу,Так будем хоть при жизни разнолики!
Иосиф Александрович Бродский
680 149 Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были. Иосиф Александрович Бродский 423 114 Старайтесь быть добрыми к своим родителям. Если вам необходимо бунтовать, бунтуйте против тех, кто не столь легко раним. Родители — слишком близкая мишень; дистанция такова, что вы не можете промахнуться.Иосиф Александрович Бродский
Далее — Бродский цитаты о любви.
592 26 Умеющий любить умеет ждать…Иосиф Александрович Бродский
563 52 Ни тоски, ни любви, ни печали,ни тревоги, ни боли в груди,
будто целая жизнь за плечами
и всего полчаса впереди.
Иосиф Александрович Бродский
784 151 Красота не умирает, она живёт вечно.Иосиф Александрович Бродский
363 67 Чтобы построить отношения, требуются месяцы, а то и годы, чтобы их разрушить, порой достаточно секунды. Иосиф Александрович Бродский 389 24 Любовь – это чувство, не предусмотренное для всеобщего обозрения.Иосиф Александрович Бродский
871 75 Наши вкусы и предпочтения, как ничто другое, характеризуют нас.Иосиф Александрович Бродский
110 Объект любви не хочет быть объектом любопытства.Иосиф Александрович Бродский
989 94 Я был попросту слеп.Ты, возникая, прячась,
даровала мне зрячесть.
Так оставляют след.
Иосиф Александрович Бродский
596 135 Приношу Вам любовь свою долгую,сознавая ненужность её.
Иосиф Александрович Бродский
Здесь — Бродский цитаты из стихов.
541 144 Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло.Что интересней на свете стены и стула?
Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером
таким же, каким ты был, тем более — изувеченным?
Иосиф Александрович Бродский
333 27 Навсегда расстаёмся с тобой, дружок.Нарисуй на бумаге простой кружок.
Это буду я: ничего внутри.
Посмотри на него — и потом сотри.
Иосиф Александрович Бродский
456 106 .. Видимо, землявоистину кругла, раз ты приходишь
туда, где нету ничего, помимо
воспоминаний.
Иосиф Александрович Бродский
324 50 Как хорошо, что некого винить,Как хорошо, что ты никем не связан,
Как хорошо, что до смерти любить
Тебя никто на свете не обязан.
Иосиф Александрович Бродский
472 123 Как легко нам дышать,оттого что подобно растенью
в чьей-то жизни чужой
мы становимся светом и тенью…
Иосиф Александрович Бродский
Это были — Иосиф Бродский цитаты.
Бродский — Письма римскому другу: стих, текст «Нынче ветрено и волны с перехлестом»
Нынче ветрено и волны с перехлестом.
Скоро осень, все изменится в округе.
Смена красок этих трогательней, Постум,
чем наряда перемена у подруги.
Дева тешит до известного предела —
дальше локтя не пойдешь или колена.
Сколь же радостней прекрасное вне тела:
ни объятья невозможны, ни измена!
___
Посылаю тебе, Постум, эти книги.
Что в столице? Мягко стелют? Спать не жестко?
Как там Цезарь? Чем он занят? Все интриги?
Все интриги, вероятно, да обжорство.
Я сижу в своем саду, горит светильник.
Ни подруги, ни прислуги, ни знакомых.
Вместо слабых мира этого и сильных —
лишь согласное гуденье насекомых.
___
Здесь лежит купец из Азии. Толковым
был купцом он — деловит, но незаметен.
Умер быстро — лихорадка. По торговым
он делам сюда приплыл, а не за этим.
Рядом с ним — легионер, под грубым кварцем.
Он в сражениях империю прославил.
Сколько раз могли убить! а умер старцем.
Даже здесь не существует, Постум, правил.
___
Пусть и вправду, Постум, курица не птица,
но с куриными мозгами хватишь горя.
Если выпало в Империи родиться,
лучше жить в глухой провинции у моря.
И от Цезаря далеко, и от вьюги.
Лебезить не нужно, трусить, торопиться.
Говоришь, что все наместники — ворюги?
Но ворюга мне милей, чем кровопийца.
___
Этот ливень переждать с тобой, гетера,
я согласен, но давай-ка без торговли:
брать сестерций с покрывающего тела —
все равно что дранку требовать от кровли.
Протекаю, говоришь? Но где же лужа?
Чтобы лужу оставлял я — не бывало.
Вот найдешь себе какого-нибудь мужа,
он и будет протекать на покрывало.
___
Вот и прожили мы больше половины.
Как сказал мне старый раб перед таверной:
«Мы, оглядываясь, видим лишь руины».
Взгляд, конечно, очень варварский, но верный.
Был в горах. Сейчас вожусь с большим букетом.
Разыщу большой кувшин, воды налью им…
Как там в Ливии, мой Постум, — или где там?
Неужели до сих пор еще воюем?
___
Помнишь, Постум, у наместника сестрица?
Худощавая, но с полными ногами.
Ты с ней спал еще… Недавно стала жрица.
Жрица, Постум, и общается с богами.
Приезжай, попьем вина, закусим хлебом.
Или сливами. Расскажешь мне известья.
Постелю тебе в саду под чистым небом
и скажу, как называются созвездья.
___
Скоро, Постум, друг твой, любящий сложенье,
долг свой давний вычитанию заплатит.
Забери из-под подушки сбереженья,
там немного, но на похороны хватит.
Поезжай на вороной своей кобыле
в дом гетер под городскую нашу стену.
Дай им цену, за которую любили,
чтоб за ту же и оплакивали цену.
___
Зелень лавра, доходящая до дрожи.
Дверь распахнутая, пыльное оконце,
стул покинутый, оставленное ложе.
Ткань, впитавшая полуденное солнце.
Понт шумит за черной изгородью пиний.
Чье-то судно с ветром борется у мыса.
На рассохшейся скамейке — Старший Плиний.
Дрозд щебечет в шевелюре кипариса.
Анализ стихотворения «Письма римскому другу» Бродского
Творчество И. Бродского до сих пор воспринимается крайне неоднозначно. Одни превозносят его в качестве величайшего поэта современности, другие подвергают уничижительной критике. Главной причиной для негативных высказываний является туманный и грубый стиль поэта, использование нецензурной лексики. Критики считают, что такой язык никак не может считаться составной частью классического культурного наследия. В этом плане очень интересно стихотворение Бродского «Письмо римскому другу» (1972 г.). В нем поэт практически не использует сложные образы и символы. Произведение является спокойным размышлением автора, написанным простым и доступным языком.
В названии Бродский указывает на возможный перевод стихотворения («из Марциала»). Однако это не так. Оно является самостоятельным произведением. Поэт просто использует распространенный древнеримский жанр дружеского послания-размышления к близкому человеку.
Бродскому были близки древнеримские поэты, которые воспевали индивидуальную свободу творческой личности. При этом они чаще всего отрицательно относились к всемогущим императорам. Явно заметно сравнение Советского союза с Римской империей. Себя автор уподобляет римскому гражданину, который по какой-то причине находится в далекой провинции. Возможной причиной могут быть гонения властей.
Автор обращается к другу, оставшемуся в столице. В ироничных вопросах о состоянии Цезаря видны намеки на советского вождя. Коммунистическое руководство Бродский считает точной копией древнеримской верхушки общества. Власть двух величайших империй объединяют интриги и безумная роскошь.
Главный герой подчеркивает, что находясь вдали от столицы, он ощущает огромное спокойствие, которое позволяет ему предаваться философским размышлениям. Бродский никогда не скрывал, что ему незнакомо чувство патриотизма. Его совершенно не прельщало звание гражданина империи. В могущественной державе он стремится попасть на самую окраину, чтобы не испытывать на себе идеологическое давление. Автор выдвигает серьезное обвинение, направленное в первую очередь против Сталина, — «кровопийца». По сравнению с ним все мелкие руководители – просто «ворюги», с которыми еще можно как-то сосуществовать.
Бродского совершенно не заботят общегосударственные вопросы. Это ярко проявляется в замечании: «в Ливии… или где там? …до сих пор еще воюем?». Для него набрать воды для букета цветов намного важнее, чем международный конфликт.
В упоминании «наместника сестрицы» виден намек Бродского на тех людей, которые стремятся добиться расположения власти. «Общение с богами» он приравнивает к общественному уважению, которое ему глубоко чуждо.
Финал стихотворения описывает простую обстановку, окружающую добровольного изгнанника («пыльное оконце», «оставленное ложе»). Бродский изображает свое представление об идеальном образе жизни, которого он смог впоследствии достигнуть, покинув Советский союз.