Читать книгу Данте. Жизнь: Инферно. Чистилище. Рай Екатерины Мешаненковой : онлайн чтение
Екатерина Мешаненкова
Данте. Жизнь: Инферно. Чистилище. Рай
© ООО «Издательство АСТ», 2013
* * *
Вступление
Существует ли среди поэтов и философов личность более удивительная и загадочная, чем Данте Алигьери?
Но загадочность его не такая, как, например, у Шекспира, вопросы и предположения вызывает не личность Данте – о его жизни как раз известно достаточно много, – а творчество. Ко времени создания величайшего труда своей жизни Данте был уже известен как поэт и философ, его произведения ценились знатоками поэзии и литературы, но все-таки он был всего лишь одним из многих талантливых писателей, которыми всегда славилась Италия.
А потом – прорыв. Гром с неба, эффект разорвавшейся бомбы – любой эпитет будет слишком бледным, чтобы достойно описать, какое впечатление произвело на читателей его последнее произведение.
Поэма «Комедия», едва закончив которую он скончался, не зря всего через несколько лет уже была переименована в «Божественную Комедию» и под таким именем навсегда осталась в истории. Ни в Средневековье, ни в эпоху Возрождения, ни в более поздние времена никто больше не сумел создать произведения, равного ей по грандиозности, выразительности и степени влияния на умы. Даже те, кто никогда не читал Данте, слышали про круги его Ада и знают, что самый глубокий из них предназначен для предателей.
«Божественную Комедию» невозможно забыть. Описание Ада пробирает до дрожи даже самых толстокожих людей. А достоверность ее такова, что даже скептически настроенный современный человек при прочтении начинает верить, что Данте на самом деле там был и видел все описываемое им собственными глазами.
Но загадка «Божественной Комедии» все же не в этом. Она скрыта под увлекательным повествованием и гениальными стихами, поэтому известна в основном специалистам – историкам, литературоведам, философам. Обычный читатель видит только стихи и сюжет, но в них зашифровано такое количество символов и аллегорий, что у специалистов голова идет кругом.
Каждый персонаж, каждая фраза «Божественной Комедии» имеют двойное, а то и тройное значение. Часть их расшифровывается довольно «легко» – достаточно лишь хорошо знать историю, теологию, философию, мифологию, а главное – жизнь и воззрения самого Данте. Но о большинстве идей и символов, спрятанных за рифмованными строфами, остается только догадываться и спорить, чем исследователи творчества Данте и занимаются вот уже почти семьсот лет.
Кто такая Беатриче – женщина или символ? Как Данте связан с тамплиерами и еретиками? Что за загадочные вопросы задают ему грешники в Аду? Что вообще такое «Божественная Комедия», для чего, а главное, для кого Данте зашифровал в ней столько загадок?
Задайте правильный вопрос, и, может быть, именно вам великий флорентиец откроет свои тайны.
Основные даты в жизни Данте
1265, вторая половина мая – Рождение Данте.
1277, 9 февраля – Обручение Данте с Джеммой Донати.
Ок. 1283 – Умирает отец Данте.
1285–1287 – Учится в Болонском университете.
1289, 11 июня – Участвует в сражении на Кампальдино, закончившемся победой флорентийцев.
1289, август – Участвует в осаде замка Капрону близ Пизы.
1290, 8 июня – Смерть Беатриче Портинари, возлюбленной Данте.
1291 – Написана «Новая Жизнь».
1291–1292 – Женитьба на Джемме Донати.
1294, март – Данте в составе почетного рыцарского эскорта флорентийцев сопровождает от Сьены до Флоренции номинального короля Венгрии Карла Мартелла.
1 ноября 1295 – 30 апреля 1296 – Заседает в Особом совещании при Капитане народа. Избирается одним из старейшин своей части города.
1296, май – сентябрь – Входит в Совет ста, ведающий финансовыми делами Флорентийской республики.
1297 – Член совета подеста.
90-е годы – Рождение сыновей Якопо и Пьетро, дочери Антонии.
1300, 15 июня – 15 августа – Избран одним из семи приоров Флоренции.
1301, июль – Направляется послом от белых гвельфов в Рим, к папе Бонифацию VIII.
1301, декабрь – Тайно возвращается во Флоренцию, находящуюся с ноября во власти черных гвельфов.
1302, начало января – Навсегда покидает Флоренцию.
1302, 27 января – Обнародован обвинительный акт против Данте.
1302, январь – осень – Данте живет в горных замках графов Гвиди.
1302, 10 марта – Новое решение суда черных гвельфов: если Данте вернется во Флоренцию, «то пусть его жгут огнем, пока не умрет».
1302, 8 июня – В Сан Годенцо вместе с 16 другими представителями белых подписывает договор о помощи между изгнанными из Флоренции белыми гвельфами и феодальной семьей Убальдини. Участвует в гражданской войне.
1303 – Уезжает из Тосканы для переговоров с гибеллинским правителем Вероны Бартоломео делла Скала о помощи белым гвельфам.
1303–1304 – Живет в Вероне, пишет трактаты «Пир» и «О народном красноречии».
1306, лето – 1308 – Живет в Луниджане в замках маркизов Маласпина.
1308, 6 октября – По уполномочию семейства Маласпина заключает мирный договор с епископом и графом Луни Антонием Камулла.
1308 – Продолжает работать над «Народным красноречием», создает цикл стихов о Каменной Даме.
1308–1310 – Живет в Париже, преподает, слушает лекции в Сорбонне.
1310, 23 октября – Начало итальянского похода Генриха VII.
1311, январь – Данте приезжает в Милан на коронационные торжества. Обращается с посланием «К правителям и народам Италии».
1311, 31 марта – Пишет гневное послание соотечественникам.
1311, апрель – Посещает в Пизе дом флорентийского изгнанника Петрарки, где его видит семилетний Франческо Петрарка.
1311, 18 апреля – Призывает Генриха VII направиться в Тоскану.
1311, апрель – май – Составляет три письма императрице Маргарите от имени графини Баттифолле.
1312 – Заканчивает политический трактат «Монархия».
1313, 24 августа – Внезапная кончина Генриха VII в местечке Буонконвенто.
1313, сентябрь – Данте уединяется в горном монастыре бенедиктинцев Санта Кроче а Фонте Авелано, где пишет первую часть «Комедии».
1314, июнь – Обращается с письмом к итальянским кардиналам.
1314, октябрь – ноябрь – Покидает монастырь.
1315 – Живет в Лукке, заканчивает «Ад». Отказывается от возвращения на родину на условиях декрета об амнистии изгнанникам.
1316–1317 – Живет в Вероне у Кан Гранде делла Скала; пишет «Чистилище».
1317 – Появление полных рукописных списков «Ада».
1318 – Поселяется в Равенне, в доме, подаренном правителем города Гвидо да Полента. Дописывает последние песни «Чистилища».
1319–1321 – Работает над последней частью «Комедии» – «Раем»; обменивается стихотворными посланиями на латинском языке с болонским профессором Джованни дель Вирджилио.
1321, лето – Данте отправляется в Венецию послом Гвидо да Полента для предотвращения войны между Светлейшей республикой и Равенной.
1321, осень – После возвращения заболевает лихорадкой.
14 сентября – Данте скончался.
Юность
На полпути земного бытия,
Утратив след, вступил я в лес дремучий.
Он высился, столь грозный и могучий,
Что описать его не в силах я
И при одном о нем воспоминанье
Я чувствую душою содроганье.
Ужаснее лишь смерть бывает нам;
Но, ради благ, найденных мною там, –
Скажу про все, увиденное мною.
Не знаю сам, как сбивчивой тропою
Я в этот лес таинственный вступил:
Глубоким сном я вдруг охвачен был.
Когда же я приблизился к холму,
Служившему границей той долине,
Где я блуждал в тревоге и кручине, –
Увидел я, как, разгоняя тьму,
Луч солнечный забрезжил на вершине,
И легче стало сердцу моему…
«Божественная Комедия».
Перевод Ольги Чюминой.
Во второй половине мая 1265 года во Флоренции у гвельфа Алигьеро Алигьери и его супруги госпожи Беллы родился сын Данте, которому суждено было стать величайшим поэтом Италии.
Семья Алигьери, по преданию, происходила от римского рода Элизеев, участвовавших в основании Флоренции. В середине XII века прапрадед Данте, Каччагвида, сопровождал императора Конрада III в походы на сарацин и был посвящен им в рыцари. Данте искренне восхищался прапрадедом и в шестнадцатой песне «Рая» даже назвал Каччагвиду, павшего в битве с мусульманами, «отцом», при этом ни разу не упомянув имени своего собственного отца Алигьеро д’Алигьери.
Сама их фамилия – Алигьери – пошла с того же Каччагвиды, который был женат на даме из знатной ломбардской семьи Альдигьери да Фонтана. Во Флоренции «Альдигьери» превратилось в «Аллигьери», а затем и в «Алигьери». Это имя стало фамильным – им назван был один из сыновей Каччагвиды, сыном которого был дед Данте Беллинчоне, а внуком – отец Данте, Алигьеро.
Великий поэт многое унаследовал от своих предков – он был не менее воинственен, чем его прапрадед, а политической страстностью и непримиримостью пошел в деда Беллинчоне, фанатичного гвельфа, не раз изгоняемого из Флоренции, но потом вновь возвращавшегося, чтобы продолжить борьбу за то, во что он верил. Беллинчоне досконально знал «трудное искусство возвращаться во Флоренцию», которое его великому внуку изучить так и не удалось. Даже дома Данте, когда-то находившегося в юго-восточной части города Сан Пьер Маджоре, в приходе Сан Мартино дель Весково, больше не существует, потому что по флорентийскому обычаю он был разрушен после его изгнания. Небольшая башня в четыре этажа и несколько двухэтажных домов, связанных между собой навесами и балконами, которые показывают туристам как «дом Данте» – всего лишь реконструкция XIX века.
Чтобы понять, в чем причина подобной непримиримости, необходимо сделать небольшой экскурс в историю Флоренции. Основан этот прекрасный город, и поныне являющийся жемчужиной Италии, еще древними римлянами. Удобное географическое положение и крепкие стены помогли ему быстро стать значимым торговым городом. А когда после крестовых походов оживились торговые связи между Европой и Азией, флорентийские купцы и ремесленники сумели использовать преимущества своего выгодного расположения и превратить Флоренцию в богатое и могущественное государство. К тому же река Арно, на которой стоял город, была в те времена достаточно полноводной и глубокой, чтобы корабли флорентийцев могли спускаться по реке к самому морю.
На единственном мосту через Арно, широком и крепком, предназначенном для тяжелой поступи легионов, в незапамятные времена появилась грубо высеченная конная статуя с мечом в руках. Средневековые горожане называли ее Марсом, по имени языческого бога войны и планеты, под знаком которой возник город. В эпоху варварских нашествий отряды Тотилы разрушили Флоренцию и всадника сбросили в реку. При Карле Великом, когда город начал заново отстраиваться, каменного стража Старого моста вытащили из воды. Не только суеверные простолюдины, но и образованные флорентийцы, как Данте и его наставник Брунетто Латини, верили в дурное влияние первого языческого патрона города. Братоубийственные побоища в стенах Флоренции объясняли влиянием Марса. Это она, красная планета, возбуждала гражданские распри и войны, вызывала бури и мятежи. Ее кровавым цветом окрасился даже герб республики: белая лилия стала алой.
Характернейшей особенностью пейзажа средневековой Флоренции было великое множество башен разной вышины и размеров, обрамленных зубцами, с узкими щелями бойниц. Их островерхие макушки видны были путникам задолго до того, как они приближались к городским стенам. Если в античные времена над укреплениями высились всего четыре сторожевые башни, по одной в каждой четверти города, то в годы жизни Данте число их превышало полторы сотни. Башни росли над домами и кварталами, где жили феодалы, добровольно обосновавшиеся в городе или же переселенные в него силой. Воздвигались башни и объединениями горожан-пополанов для защиты от внутренних врагов. Когда в XIII веке горожане вошли в силу, они разрушили надменно устремившиеся в небо высотные постройки феодалов. Снесенные верхушки у башен грандов знаменовали победу коммуны внутри города, так же как срытые замки во флорентийской округе свидетельствовали о торжестве города-государства Флоренции над феодалами своего контадо.
В XII и XIII веках флорентийцы приступили к строительству мостов, чтобы соединить старый город с противоположным южным берегом реки, где возникли новые поселения, главным образом бедного люда. Самое восточное предместье за Арно долгое время оставалось поселком лачуг и трущоб. В XIII веке там выстроили свои монастыри недавно учрежденные ордена нищенствующих монахов: францисканцев и доминиканцев.
Флоренция стремительно росла, богатела и, конечно, привлекала все больше людей. Вскоре старые римские стены стали для нее слишком тесными, и в 1172 году пришлось обнести город второй стеной, защитившей еще и пригороды на западе и на востоке. Теперь путь к Флоренции с одной стороны преграждала вода – выше Старого моста в Арно вливалась небольшая речка Муньоне, один из рукавов которой подходил к старой стене, а с остальных сторон подступы к новым стенам оберегали глубокие рвы. Но скоро и в этих границах городу тоже стало тесно: в начале XIII века население Флоренции составляло десять тысяч жителей, а к середине XIV века – уже не менее девяноста. Во всей Европе только три города превосходили ее по размеру: Кордова, Палермо и Париж. Неудивительно, что руководство города решило построить третий пояс стен.
Как повсюду в Европе, крепнущие тосканские города медленно и упорно отвоевывали у епископов права на самоуправление. Они привлекали к себе поселенцев тем, что давали свободу от феодального угнетения крестьянам, бродягам, странствующим купцам и прочему неприкаянному люду.
В XII веке не Флоренция, а Лукка была столицей обширного Тосканского графства. Его владелица, бездетная маркграфиня Матильда, завещала свой феод папе. Но римские первосвященники оказались не в состоянии реализовать права, полученные по завещанию, и одолеть нараставшие центробежные силы богатевших городов и вассальных феодалов. Образовавшиеся на территории Тосканы города-государства, республики и тирании, медленно поглощали окружающие их феодальные владения и создавали собственные правительства. Лукка, Сьена, Пиза уже в XII веке имели вполне выраженное самоуправление, Флоренция – только в XIII.
Недолго продолжалась во Флоренции власть всенародного вече, которое созывалось звуками колокола на площадь и решало важнейшие дела города. Выделившаяся из самых богатых горожан верхушка – патрициат – постепенно забрала бразды правления в свои руки. Власть перешла к консулам и к Совету ста, составленному из «лучших людей» города. В это время бывшие вассалы маркграфини Матильды, почувствовав независимость и безнаказанность, разбойничали на больших дорогах и нападали на торговые караваны. Среди них были семьи, которые в недалеком будущем сыграют очень большую роль в истории города, как, например, графы Гвиди, графы Альберти, Буондельмонти, Уберти, Фрескобальди, Донати, делла Белла. Флоренция, воюя с ними, смирила гордых феодалов и заставила их переехать в город, где они должны были жить по крайней мере четыре месяца в году. Те же, кто не подчинился коммуне, жестоко расплачивались за свою строптивость: Флоренция разрушала их замки, а земли конфисковывала и присоединяла к своим владениям. Не удалось справиться только с мощными феодалами, гнездившимися в горных долинах Апеннин.
Таким образом, в течение нескольких десятилетий город завладел всем Флорентийским графством, которое стало территорией Флорентийской республики. Флоренция подчинила своей власти или своему влиянию также небольшие соседние городки Фьезоле и Сан Джеминьяно, и даже Пистойю, сохранившую, впрочем, некоторую независимость.
Желая ослабить феодалов своего контадо, а также обеспечить потребности растущей промышленности в дешевой рабочей силе, а население города в продовольствии, коммуна приступила к освобождению крестьян на территории республики. В постоянном притоке рабочих нуждалось прежде всего флорентийское сукноделие. Берега Арно и ее притоков покрылись мастерскими по переработке шерсти. Флорентийские сукна, сперва неокрашенные, затем окрашенные, самой тонкой выделки, наводнили рынки Италии и Европы. Ловкие купцы немало наживались и на торговле изделиями искусных флорентийских ювелиров, оружейников, ткачей. Но не только своей торговлей и ремеслами богатела Флоренция.
Флорентийцы прославились по всей Европе как банкиры, заимодавцы, ростовщики. Их можно было встретить у подножия трона святого отца, папы, во Фландрии, в Испании и на Британских островах. Папа Бонифаций VIII как-то весьма ядовито заметил о вездесущих флорентийцах, всюду проникающих и всюду торгующих, оказывающих влияние на королей и сильных мира сего, что не четыре, а пять элементов существует на свете: вода, земля, воздух, огонь и флорентийцы.
Первоначальное финансовое благополучие флорентийцев родилось из торговли, но богатство, ставшее в XIII веке предметом неутолимой зависти соседей, было создано другим, менее почетным способом. Бонифаций VIII не зря отзывался о них с такой неприязнью – флорентийцы считались безжалостными ростовщиками. Они кредитовали феодалов и епископов, охотно давали столько, сколько у них просили, под залог недвижимости или драгоценностей и никогда не возмущались, если должник не мог вернуть деньги в срок. Долговое обязательство можно было с легкостью продлить еще на несколько месяцев – за огромные проценты, разумеется. Ну а когда становилось ясно, что должнику точно не удастся расплатиться, флорентийские ростовщики забирали залог, увеличивая этим собственное благосостояние.
Впрочем, в самой Флоренции далеко не все относились к такому способу обогащения с уважением. Данте, например, ненавидел его от всей души и в своей великой поэме сделал его одним из самых ужасных и наиболее строго наказуемых пороков. А самых могущественных флорентийских магнатов-ростовщиков изобразил в семнадцатой песне «Ада» в образе шелудивых, покрытых грязной коростой тварей. А чтобы ни у кого не было сомнений в том, кто это, он обозначил каждого фамильным гербом: лазоревый лев на желтом поле указывал на принадлежность к роду Джанфилиаццы, а белый гусь на красном поле – к семье банкиров Убриакки.
Я подошел к толпе людей сидящей.
Страдания светились в их очах,
И, от жары спасаяся палящей,
Они лицо старались защищать.
Так точно псы, когда среди засухи
Со всех сторон их облепляют мухи,
Пытаются их лапой отгонять.
Я заглянул в их лица, но не встретил
Ни одного знакомого лица,
Зато на шее каждого заметил
Я кошелек, которым без конца
Восторженно их взоры любовались.
И меж собой по виду различались
Те кошельки. Один лазурным львом
Украшен был, на кошельке другом
Увидел я изображенье гуся,
Что белизной был сходен с молоком.
Исчислить всех там бывших не беруся.
Один из них – кошель его гербом
Украшен был свиньею голубою –
Вскричал, меня увидев пред собою:
– «Прочь, дерзкий, прочь из ямы роковой!
Что делаешь среди чужого стана?
Я вижу, ты не мертвый, но живой,
Так уступи же место Витальяно –
Здесь одесную сядет он со мной.
Явился я из Падуи родной,
Но и в Аду не нахожу покоя
От жителей Флоренции себе.
Они кричат: «Имеющий в гербе
Три клюва злых, ты, образец героя,
Яви у нас твой величавый лик!»
И, молвив так, он высунул язык,
Как делает, облизываясь, бык.
«Божественная Комедия».
Перевод Ольги Чюминой.
В середине XIII века, когда родился Данте, Флоренция активно участвовала в раздиравшей большинство итальянских государств борьбе гвельфов и гибеллинов. О происхождении этих политических группировок и начале их распри есть немало легенд и даже анекдотов. Длилось их противостояние несколько веков, но по сути все сводилось к борьбе между папой и императорами Священной Римской империи, пытавшимися поделить господство на Апеннинском полуострове. Гвельфы выступали за ограничение власти императора и усиление влияния папы, свое прозвище они получили от Вельфов, герцогов Баварии и Саксонии. Сторонники императора, гибеллины, именовались по латинизированному названию одного из замков династии южногерманских королей и императоров Священной Римской империи Штауфенов – Гаубелинг.
По сути, причиной таких долгих и бурных распрей было то, что многие итальянские города-коммуны не желали быть подвластны императорам Священной Римской империи, в состав которой входила Италия, предпочитая более выгодный для них протекторат папы. К тому же император был далеко, а папа близко, и ссориться с ним было крайне нежелательно. Поэтому итальянские города нередко признавали власть французских королей и принцев, которых им рекомендовал папа, вызывая этим гнев императора. Флоренция, например, очень дорожила своими торговыми связями с Францией, да и отлучение от церкви, которое папа мог наложить на город, нанесло бы страшный удар ее торговле и промышленности. Такая политика была не всегда разумной и дальновидной, но главы Флоренции и других городов заботились о собственных интересах и нисколько не стремились к объединению Италии.
Первоначально купечество в основном причисляло себя к гвельфам, а феодалы и городской патрициат относился к гибеллинам. Но уже к середине XIII века юг Италии попал под власть династии Анжу и почти полностью стал гвельфским, а многие города, которые не слишком нуждались в покровительстве папы (например, главный конкурент Флоренции – Пиза), превратились в оплот гибеллинов. Приверженцы набиравших популярность еретических движений также поддерживали гибеллинов, потому что видели в императоре единственную силу, способную защитить их от папского гнева.
Еще до рождения Данте, 4 сентября 1260 года, произошла битва при Монтаперти, во многом определившая флорентийскую историю и повлиявшая на жизненный путь будущего поэта. Гибеллины во главе с королем Манфредом, сыном императора Фридриха II, разбили флорентийскую армию. Хроники тех времен повествуют, что изменник Бокка дельи Абати отрубил руку знаменосца Якопо де Пацци, чем вызвал замешательство среди гвельфов – увидев, что знамя города упало, флорентийцы дрогнули и обратились в бегство.
Образы страшной битвы при реке Арбии («истребленья, окрасившего Арбию в багрец»), память о которой была свежа во Флоренции в годы детства и отрочества Данте, населили воображение великого поэта и первую кантику его «Комедии». В самых глубоких безднах ада, где казнятся предатели родины и своей партии, медленно продвигаясь по вечному льду, Данте нечаянно задевает ногой какую-то вмерзшую по шею человечью голову. «Ты что дерешься? – вскрикнул дух, стеная. – Ведь не пришел же ты меня толкнуть, за Монтаперти лишний раз отмщая». На вечные муки в ледяной могиле поэт осудил изменника своего родного города – дельи Абати.
Упоенные победой на Монтаперти гибеллинские вожди, чтоб ее закрепить, решили снести с лица земли неприятельскую Флоренцию и изгнать ее жителей. Намерению разрушить родной город воспротивился флорентиец Фарината дельи Уберти. Личность этого предводителя гибеллинов производила сильное впечатление на современников. По описанию хроники Филиппо Виллани, Фарината был высокого роста, лицо его было мужественно, руки и ноги сильны, облик величествен. Он обладал ловкостью военного, речи его звучали складно, советы удивляли быстротой и проницательностью. Он был смел, решителен и опытен в делах войны. Как писал позднее Бенвенуто д’Имола, один из первых комментаторов «Божественной Комедии», Фарината был последователем Эпикура и не верил в загробную жизнь. Он считал, что вся деятельность человека должна быть направлена на усовершенствование земной жизни. Церковь боялась этих идей: в 1283 году инквизиция посмертно осудила Фаринату и его жену как еретиков, но Данте обессмертил его в стихах десятой песни «Ада».
После победы при Монтаперти Флоренцию возглавили гибеллины, но их владычество оказалось недолгим. Папа наложил отлучение на город, что вызвало волнения в народе и недовольство финансовых магнатов, чьи торговые дела от этого сильно страдали. В 1266 году, уже после рождения Данте, король Манфред погиб в сражении при Беневенте, и власть перешла в руки сторонников папы во главе с принцем Карлом Анжуйским, занявшим с помощью папы престол Неаполитанского королевства. Изгнанные несколько лет назад из Флоренции гвельфские вожаки вернулись и начали мстить гибеллинам. Однако поражение и почти уничтожение гибеллинской партии не принесло мира Флоренции – вспыхнули кровавые распри между лидерами гвельфов, а старая феодальная знать грызлась с новыми дворянами, недавно купившими титул.
Семья Алигьери была гвельфской, и это определило всю дальнейшую жизнь Данте. Во Флоренции почти каждый человек с рождения уже принадлежал к одной из враждующих партий. И конечно, внук Беллинчоне не мог находиться в стороне от политики. Правда, Алигьеро, отец Данте, видимо, старался держаться от нее подальше – ему даже не пришлось покидать Флоренцию в период владычества гибеллинов. Он был мирным юристом, не гнушавшимся ростовщичеством, как и большинство его состоятельных соотечественников, и владел немалым количеством земель и домов во Флоренции и ее окрестностях. Мать Данте, госпожа Белла, умерла, когда он был еще совсем маленьким, и его отец женился снова, на госпоже Лапе Чалуффи. От этого брака родилось трое детей – две девочки и мальчик по имени Франческо, с которым Данте был очень дружен. Алигьеро Алигьери умер около 1283 года, оставив восемнадцатилетнего старшего сына главой семьи.
На него легла забота о двух сестрах. Одну из них звали Тана (Гаэтана), другая, чье имя нам неизвестно, вышла замуж за Леоне ди Поджо, герольда флорентийской коммуны. Племянник Данте, Андреа ди Поджо, очень походил внешним обликом (но не одаренностью и умом) на своего знаменитого дядю. С Андреа был знаком Боккаччо, получивший от него, как можно предполагать, сведения о семье Алигьери. В декабре 1297 года младший брат Данте считался юридически совершеннолетним, то есть ему было не менее 18 лет. Этим числом помечена подписанная им долговая расписка Якопо деи Корбицци, у которого братья взяли взаймы порядочную по тем временам сумму денег – 480 золотых флоринов…
Можно предположить, что прежде чем отправиться в Болонью для изучения высших наук, Данте окончил в родном городе те школы, которые обычно посещали дети из состоятельных семейств. Из хроники Джованни Виллани мы знаем, что уже в начале XIII века во Флоренции было много учителей; преподавали ли они только в школах при церквах, или же существовали большие школы при монастырях или отдельно, неизвестно. При жизни Данте чтению и письму во Флоренции обучалось около десяти тысяч детей. Меньше было изучающих потом счет на арабский манер, то есть с арабскими цифрами (абака). Группа математических наук преподавалась в школах, посещаемых примерно тысячью учеников; это были преимущественно мальчики, которых предназначали для купеческой деятельности. Всего пятьсот или шестьсот учеников училось в школе высшей ступени, где изучали латынь или грамматику, основу всякой образованности, а также начала риторики и диалектики. Девушки обыкновенно кончали свое образование первой ступенью и одолевали лишь чтение; письму обучали только девиц благородного происхождения или из очень богатых купеческих домов, либо тех, которые собирались поступить в монастырь. Данте, несомненно, прошел через все ступени средневековой городской школы, хотя латинский язык его и после занятий у флорентийских грамотеев был далек от совершенства.
В соборе Санта Мария Новелла внимание юного Данте привлекали аллегорические изображения наук Андреа ди Буонайуто. Художник изобразил на фреске прекрасную даму Грамматику, приглашающую мальчиков и девочек пройти сквозь узкие ворота, ведущие к знанию. У ног аллегорического существа знаменитый грамматик Присциан записывал правила своей науки. Наверху белел диск Луны – символа грамматических познаний. Над одетой в алое платье Риторикой и поклоняющимся ей Цицероном парила Венера. Риторика включала в себя в это время также поэтику, и Цицерон, как ритор, почитался учителем всех, кто слагал стихи. Науки красноречия и поэтики зависели от Венеры, излучающей свет в сердца поэтов и ораторов. Третья наука, Диалектика, строгого вида женщина в белоснежных одеяниях, находилась под покровительством Меркурия и величайшего из философов Аристотеля. Данте с раннего детства сохранил в своем сердце глубокое преклонение перед этими величественными загадочными дамами. Аллегорические образы флорентийского живописца привели Данте к параллелям между небесными светилами и науками, которые он потом так подробно развернул в «Пире».
Данте мог продолжить свое образование во Флоренции лишь частным образом. В это время многие одаренные юноши обращались за советами и наставлениями к писателю и юристу Брунетто Латини. По всей вероятности, старый сэр Брунетто не преподавал регулярно, но вокруг него собрался кружок молодежи, жаждущей познания, в том числе Гвидо Кавальканти и Данте. Джованни Виллани в своей «Хронике» называл Брунетто Латини великим философом и магистром риторики, смягчившим грубые нравы Флоренции. Про самого себя Латини говорил, что он «человек светский». Так отзывается о нем и Виллани…
Сэр Брунетто стяжал славу не только опытного политика и государственного деятеля, но и отличного писателя. Его энциклопедическое сочинение «Сокровище» читалось еще не менее двух веков после смерти автора.
Первостепенно важно его влияние на Данте, который, вероятно, при его посредстве ознакомился в юности с этикой Аристотеля, с риторикой Цицерона и поэтикой Горация – еще до своих поездок в Болонью и Париж.
В энциклопедии Брунетто Латини, несмотря на то, что в ней много заимствовано из других средневековых сочинений этого же типа, чувствуется большая любовь к знанию и интерес к наукам его времени, стремление расширить представление о мире. Сэр Брунетто хотел просветить людей, не знающих латинского языка, всеохватывающим сочинением, где даются сведения о всех науках. Его примеру последует его ученик Данте, который напишет уже в изгнании трактат «Пир». Знанием французской литературы Данте также в значительной степени обязан своему наставнику; главный труд всей своей жизни Латини написал по-французски. В пору юности Данте французский язык и французские романы были широко распространены по всей Италии, особенно во Флоренции.
В сочинениях Брунетто Латини все время подчеркивается, что все науки зависят от политики. Наиболее высокое и благородное знание, по его мнению, искусство управлять государством. В книгах Брунетто много рассуждений о политике. Мироощущение его прежде всего юридическое. Он говорит о государстве, построенном на нерушимых законах, обязательных для всех. Вероятно, Брунетто познакомил Данте с Никомахейской этикой Аристотеля и привил ему глубокую любовь к этому сочинению.
Латини любил цитировать античных писателей, особенно Цицерона, Аристотеля и Вергилия. В окружении Латини начал составляться круг чтения Данте, определивший во многом его будущие идеи и пристрастия. В культурную жизнь Италии Брунетто внес новые начала. Суждения магистра о земной славе, благодаря которой писатель живет как бы вторично, напоминают высказывания гуманистов XIV–XV веков. «Слава не что иное, как добрая репутация, высокое мнение, которое создается о человеке и распространяется на многие страны… – писал он во второй книге „Сокровища“. – Каждый человек желает, чтобы о нем говорили хорошо, ибо без доброго мнения мы не были бы известны… Слава дарует мудрому человеку вторую жизнь». Эта ренессансная жажда славы, знамение новой культурной эпохи, станет свойственна Данте и следующим поколениям деятелей Возрождения.
В 1277 году, когда Данте было двенадцать лет, отец обручил его с шестилетней Джеммой Донати. В этом не было ничего необычного, в те времена большинство браков во Флоренции заключалось именно так – родители договаривались между собой, исходя из экономических или политических соображений, подписывали договор, проводили официальную церемонию обручения, а когда жених и невеста достигали совершеннолетия, играли свадьбу. После помолвки будущие супруги продолжали жить у родителей, поскольку готовыми к браку юноши считались после двадцати лет, а девушки – после семнадцати. Впрочем, иногда женились и позже, времена были неспокойные, и свадьбу могла отсрочить война или эпидемия. Но разорвать помолвку было практически невозможно – кроме большого штрафа за расторжение договора нарушителю грозила даже кровная месть.
Екатерина Мешаненкова — Данте. Жизнь: Инферно. Чистлище. Рай » Книги читать онлайн бесплатно без регистрации
Биография Данте Алигьери привлекла к себе особое внимание именно сейчас, после выхода скандальной книги Дэна Брауна «Инферно». Существует ли среди поэтов и философов личность более удивительная и загадочная, чем Данте Алигьери? Его гениальная «Божественная Комедия», вобравшая в себя тайны поэтики и геометрии, философии и космогонии, вот уже семьсот лет не дает покоя исследователям. Расшифровать спрятанные в ней символы и аллегории пытаются философы, математики, лингвисты, историки и просто любители тайн. Кто такая Беатриче — женщина или символ? Как Данте связан с тамплиерами и еретиками? Что за загадочные вопросы задают ему грешники в Аду? Что вообще такое «Божественная Комедия», и для чего, а главное для кого Данте зашифровал в ней столько загадок? Задайте правильный вопрос, и может быть именно вам великий флорентиец откроет свои тайны.
Екатерина Мешаненкова
Данте. Жизнь: Инферно. Чистлище. Рай
Существует ли среди поэтов и философов личность более удивительная и загадочная, чем Данте Алигьери?
Но загадочность его не такая, как, например, у Шекспира, вопросы и предположения вызывает не личность Данте — о его жизни как раз известно достаточно много, — а творчество. Ко времени создания величайшего труда своей жизни Данте был уже известен как поэт и философ, его произведения ценились знатоками поэзии и литературы, но все-таки он был всего лишь одним из многих талантливых писателей, которыми всегда славилась Италия.
А потом — прорыв. Гром с неба, эффект разорвавшейся бомбы — любой эпитет будет слишком бледным, чтобы достойно описать, какое впечатление произвело на читателей его последнее произведение.
Поэма «Комедия», едва закончив которую он скончался, не зря всего через несколько лет уже была переименована в «Божественную Комедию» и под таким именем навсегда осталась в истории. Ни в Средневековье, ни в эпоху Возрождения, ни в более поздние времена никто больше не сумел создать произведения, равного ей по грандиозности, выразительности и степени влияния на умы. Даже те, кто никогда не читал Данте, слышали про круги его Ада и знают, что самый глубокий из них предназначен для предателей.
«Божественную Комедию» невозможно забыть. Описание Ада пробирает до дрожи даже самых толстокожих людей. А достоверность ее такова, что даже скептически настроенный современный человек при прочтении начинает верить, что Данте на самом деле там был и видел все описываемое им собственными глазами.
Но загадка «Божественной Комедии» все же не в этом. Она скрыта под увлекательным повествованием и гениальными стихами, поэтому известна в основном специалистам — историкам, литературоведам, философам. Обычный читатель видит только стихи и сюжет, но в них зашифровано такое количество символов и аллегорий, что у специалистов голова идет кругом.
Каждый персонаж, каждая фраза «Божественной Комедии» имеют двойное, а то и тройное значение. Часть их расшифровывается довольно «легко» — достаточно лишь хорошо знать историю, теологию, философию, мифологию, а главное — жизнь и воззрения самого Данте. Но о большинстве идей и символов, спрятанных за рифмованными строфами, остается только догадываться и спорить, чем исследователи творчества Данте и занимаются вот уже почти семьсот лет.
Кто такая Беатриче — женщина или символ? Как Данте связан с тамплиерами и еретиками? Что за загадочные вопросы задают ему грешники в Аду? Что вообще такое «Божественная Комедия», для чего, а главное, для кого Данте зашифровал в ней столько загадок?
Задайте правильный вопрос, и, может быть, именно вам великий флорентиец откроет свои тайны.
Основные даты в жизни Данте
1265, вторая половина мая — Рождение Данте.
1277, 9 февраля — Обручение Данте с Джеммой Донати.
Ок. 1283 — Умирает отец Данте.
1285–1287 — Учится в Болонском университете.
1289, 11 июня — Участвует в сражении на Кампальдино, закончившемся победой флорентийцев.
1289, август — Участвует в осаде замка Капрону близ Пизы.
1290, 8 июня — Смерть Беатриче Портинари, возлюбленной Данте.
1291 — Написана «Новая Жизнь».
1291–1292 — Женитьба на Джемме Донати.
1294, март — Данте в составе почетного рыцарского эскорта флорентийцев сопровождает от Сьены до Флоренции номинального короля Венгрии Карла Мартелла.
1 ноября 1295 — 30 апреля 1296 — Заседает в Особом совещании при Капитане народа. Избирается одним из старейшин своей части города.
1296, май — сентябрь — Входит в Совет ста, ведающий финансовыми делами Флорентийской республики.
1297 — Член совета подеста.
90-е годы — Рождение сыновей Якопо и Пьетро, дочери Антонии.
1300, 15 июня — 15 августа — Избран одним из семи приоров Флоренции.
1301, июль — Направляется послом от белых гвельфов в Рим, к папе Бонифацию VIII.
1301, декабрь — Тайно возвращается во Флоренцию, находящуюся с ноября во власти черных гвельфов.
1302, начало января — Навсегда покидает Флоренцию.
1302, 27 января — Обнародован обвинительный акт против Данте.
1302, январь — осень — Данте живет в горных замках графов Гвиди.
1302, 10 марта — Новое решение суда черных гвельфов: если Данте вернется во Флоренцию, «то пусть его жгут огнем, пока не умрет».
1302, 8 июня — В Сан Годенцо вместе с 16 другими представителями белых подписывает договор о помощи между изгнанными из Флоренции белыми гвельфами и феодальной семьей Убальдини. Участвует в гражданской войне.
1303 — Уезжает из Тосканы для переговоров с гибеллинским правителем Вероны Бартоломео делла Скала о помощи белым гвельфам.
1303–1304 — Живет в Вероне, пишет трактаты «Пир» и «О народном красноречии».
1305–1306 — Странствует по городам и замкам северной Италии.
1306, лето — 1308 — Живет в Луниджане в замках маркизов Маласпина.
1308, 6 октября — По уполномочию семейства Маласпина заключает мирный договор с епископом и графом Луни Антонием Камулла.
1308 — Продолжает работать над «Народным красноречием», создает цикл стихов о Каменной Даме.
1308–1310 — Живет в Париже, преподает, слушает лекции в Сорбонне.
1310, 23 октября — Начало итальянского похода Генриха VII.
1311, январь — Данте приезжает в Милан на коронационные торжества. Обращается с посланием «К правителям и народам Италии».
1311, 31 марта — Пишет гневное послание соотечественникам.
1311, апрель — Посещает в Пизе дом флорентийского изгнанника Петрарки, где его видит семилетний Франческо Петрарка.
1311, 18 апреля — Призывает Генриха VII направиться в Тоскану.
1311, апрель — май — Составляет три письма императрице Маргарите от имени графини Баттифолле.
1312 — Заканчивает политический трактат «Монархия».
1313, 24 августа — Внезапная кончина Генриха VII в местечке Буонконвенто.
1313, сентябрь — Данте уединяется в горном монастыре бенедиктинцев Санта Кроче а Фонте Авелано, где пишет первую часть «Комедии».
1314, июнь — Обращается с письмом к итальянским кардиналам.
| Уровень | Название | Страж | Томящиеся | Вид наказания | Все примеры Данте |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 круг | Лимб | Харон | Некрещёные младенцы[1] и добродетельные нехристиане. До воскресения Христа здесь были все ветхозаветные праведники. | Безболезненная скорбь | Величайшие поэты древности — Гомер, Гораций, Овидий, Вергилий, Лукан; Римские и греческие герои — Электра, Гектор, Эней, Цезарь, Пентесилея, Камилла, Лавиния с отцом Латином, Луций Юний Брут, Юлия (жена Помпея), Лукреция (обесчещенная царским сыном Секстом Тарквинием), Корнелия, Марция (жена Катона Утического), Деидамия + Саладин; Учёные, поэты и врачи — Аристотель, Сократ, Платон, Демокрит, Диоген, Фалес, Анаксагор, Зенон, Эмпедокл, Гераклит, Диоскорид, Сенека, Орфей, Лин, Марк Туллий Цицерон, Евклид, Птолемей, Гиппократ, Гален, Авиценна, Аверроэс |
| 2 круг | Похоть | Минос[2] | Сладострастники | Кручение и истязание ураганом, удары душ о скалы преисподней | Семирамида, Дидона, Клеопатра, Елена Прекрасная, Ахилл, Парис, Тристан; Франческа и Паоло, Мессалина |
| 3 круг | Чревоугодие | Цербер | Обжоры и гурманы | Гниение под дождём и градом | Чакко |
| 4 круг | Скупость (жадность) и расточительство | Плутос | Скупые и расточители — грешники, совершающие два противоположных греха (неумение совершать разумные траты) | Перетаскивание с места на место огромных тяжестей; души, столкнувшись друг с другом, вступают в яростный бой | «Тебе узнать их не дано: На них такая грязь от жизни гадкой, Что разуму обличье их темно» |
| 5 круг | Гнев (Стигийское болото) | Флегий (сын Ареса) — перевозчик душ через Стигийское болото. | Гневные, унывающие | Вечная драка в грязном болоте Стиксе, где дном служат тела скучающих | флорентийский рыцарь Филиппе дельи Адимари («Ардженти»)[3] |
| 6 круг | Стены города Дита | Фурии (Тисифона, Мегера и Алекто) | Еретики[4] и лжеучители | Лежать в раскалённых могилах. Надгробие отрыто, внутри могилы горит огонь — он раскаляет до красноты стенки гробницы. | Эпикур и эпикурейцы[5]: Фарината дельи Уберти, Кавальканте Кавальканти, Фридрих II Гогенштауфен, Оттавиано дельи Убальдини[6], Папа Анастасий II |
| 7 круг | Город Дит | Минотавр | Совершающие насилие | см. по поясам | см. по поясам |
| 1-й пояс | Флегетон | — | Насильники над ближним и над его достоянием (тираны и разбойники) | Кипеть во рву из раскаленной крови. Тех, кто вынырнет, подстреливают из лука, — кентавры Несс, Хирон и Фол | Александр Македонский, тиран Дионисий, Граф Адзолино[7], Обиццо д’Эсте[8], граф Ги де Монфор[9], Аттила, Пирр[10], Секст[11], Риньер де’Пацци[12], Риньер из Корнето[13] |
| 2-й пояс | Лес самоубийц | — | Насильники над собою (самоубийцы) и над своим достоянием (игроки и моты, то есть бессмысленные истребители своего имущества) | Самоубийц в виде деревьев терзают гарпии; мотов загоняют гончие псы | Пьер делла Винья[14]; сьенец Лано[15], богатый падуанец Джакомо да Сант-Андреа. |
| 3-й пояс | Горючие пески | — | Насильники над божеством (богохульники), против естества (содомиты) и искусства (лихоимство) | Изнывать в бесплодной пустыне. С неба капает огненный дождь. | Капаней, Брунетто Латини, Присциан, Гвидо Гверра, граф Гвиди, Теггьяйо Альдобранди дельи Адимари, Якопо Рустикуччи[16], Гульельмо Борсиере[17], Витальяно дель Денте[18] |
| 8 круг | Злопазухи, или Злые Щели[19] | Герион | Обманувшие не доверившихся | см. по щелям | см. по щелям |
| 1-я щель | — | — | Сводники и обольстители | грешники идут двумя встречными потоками, бичуемые бесами | Венедико Каччанемико[20], Ясон |
| 2-я щель | — | — | Льстецы | Влипшие в кал зловонный | Алессио Интерминелли[21], Фаида |
| 3-я щель | — | — | Святокупцы, высокопоставленные духовные лица, торговавшие церковными должностями («Симонисты») | Туловища закованы в скалы вниз головой, по ступням струится огонь | папы Николай III, сюда же попадут (по обещанию Николая III) Бонифаций VIII и Климент V |
| 4-я щель | — | — | Прорицатели, гадатели, звездочёты, колдуньи | Голова повёрнута на пол-оборота (назад). Поражены немотой | Амфиарай, Тиресий, Арунс[22], Эврипил, Калхант, Микеле Скотто[23], Бонатти[24] и Аскенто[25] |
| 5-я щель | — | «бесы-Загребалы» | Мздоимцы, взяточники | Кипят в смоле. В тех, кто высунется, черти вонзают багры | Бонтуро Дати[26], наваррец Чамполо, Монах Гомита[27], логодорец[28]Микеле Цанке[29] |
| 6-я щель | — | — | Лицемеры | Закованы в свинцовые мантии («федериков плащ»[30]) | Гауденты[31] Каталано и Лодеринго[32], Каиафа и Анна |
| 7-я щель | — | — | Воры | Мучения гадами, взаимопревращения с ними | Ванни Фуччи[33], Как, Аньелло (Аньель) Брунеллески, Буозо Донати, Пуччо деи Галигаи, Чанфа Донати, Франческо Кавальканти |
| 8-я щель | — | — | Лукавые советчики | Души спрятаны (горят) внутри огоньков | Улисс и Диомед, граф Гвидо да Монтефельтро[34] |
| 9-я щель | — | — | Зачинщики раздора | Потрошение | Али, Магомет[35], Дольчино, Пьер де Медичина[36], Бертран де Борн[37], Курион, Моска[38] |
| 10-я щель | — | — | Фальсификаторы, поддельщики | Болезни | Жена Потифара[39], Ахейский шпион Синон[40], Синон[41], Джанни Скикки — ‘бешеный гоблин’. Мирра[42]. |
| 9 круг | Предательство (Ледяное озеро Коцит) | Гиганты (Бриарей, Эфиальт, Антей), Люцифер (дьявол, ангел Бога, страж пути к чистилищу) | Обманувшие доверившихся:
| Вмёрзли в лёд по шею, и лица их обращены к низу |
|
Читать онлайн «Данте. Жизнь: Инферно. Чистилище. Рай» автора Мишаненкова Екатерина Александровна — RuLit
Екатерина Мешаненкова
Данте. Жизнь: Инферно. Чистлище. Рай
Существует ли среди поэтов и философов личность более удивительная и загадочная, чем Данте Алигьери?
Но загадочность его не такая, как, например, у Шекспира, вопросы и предположения вызывает не личность Данте — о его жизни как раз известно достаточно много, — а творчество. Ко времени создания величайшего труда своей жизни Данте был уже известен как поэт и философ, его произведения ценились знатоками поэзии и литературы, но все-таки он был всего лишь одним из многих талантливых писателей, которыми всегда славилась Италия.
А потом — прорыв. Гром с неба, эффект разорвавшейся бомбы — любой эпитет будет слишком бледным, чтобы достойно описать, какое впечатление произвело на читателей его последнее произведение.
Поэма «Комедия», едва закончив которую он скончался, не зря всего через несколько лет уже была переименована в «Божественную Комедию» и под таким именем навсегда осталась в истории. Ни в Средневековье, ни в эпоху Возрождения, ни в более поздние времена никто больше не сумел создать произведения, равного ей по грандиозности, выразительности и степени влияния на умы. Даже те, кто никогда не читал Данте, слышали про круги его Ада и знают, что самый глубокий из них предназначен для предателей.
«Божественную Комедию» невозможно забыть. Описание Ада пробирает до дрожи даже самых толстокожих людей. А достоверность ее такова, что даже скептически настроенный современный человек при прочтении начинает верить, что Данте на самом деле там был и видел все описываемое им собственными глазами.
Но загадка «Божественной Комедии» все же не в этом. Она скрыта под увлекательным повествованием и гениальными стихами, поэтому известна в основном специалистам — историкам, литературоведам, философам. Обычный читатель видит только стихи и сюжет, но в них зашифровано такое количество символов и аллегорий, что у специалистов голова идет кругом.
Каждый персонаж, каждая фраза «Божественной Комедии» имеют двойное, а то и тройное значение. Часть их расшифровывается довольно «легко» — достаточно лишь хорошо знать историю, теологию, философию, мифологию, а главное — жизнь и воззрения самого Данте. Но о большинстве идей и символов, спрятанных за рифмованными строфами, остается только догадываться и спорить, чем исследователи творчества Данте и занимаются вот уже почти семьсот лет.
Кто такая Беатриче — женщина или символ? Как Данте связан с тамплиерами и еретиками? Что за загадочные вопросы задают ему грешники в Аду? Что вообще такое «Божественная Комедия», для чего, а главное, для кого Данте зашифровал в ней столько загадок?
Задайте правильный вопрос, и, может быть, именно вам великий флорентиец откроет свои тайны.
Основные даты в жизни Данте
1265, вторая половина мая — Рождение Данте.
1277, 9 февраля — Обручение Данте с Джеммой Донати.
Ок. 1283 — Умирает отец Данте.
1285–1287 — Учится в Болонском университете.
1289, 11 июня — Участвует в сражении на Кампальдино, закончившемся победой флорентийцев.
1289, август — Участвует в осаде замка Капрону близ Пизы.
1290, 8 июня — Смерть Беатриче Портинари, возлюбленной Данте.
1291 — Написана «Новая Жизнь».
1291–1292 — Женитьба на Джемме Донати.
1294, март — Данте в составе почетного рыцарского эскорта флорентийцев сопровождает от Сьены до Флоренции номинального короля Венгрии Карла Мартелла.
1 ноября 1295 — 30 апреля 1296 — Заседает в Особом совещании при Капитане народа. Избирается одним из старейшин своей части города.
1296, май — сентябрь — Входит в Совет ста, ведающий финансовыми делами Флорентийской республики.
1297 — Член совета подеста.
90-е годы — Рождение сыновей Якопо и Пьетро, дочери Антонии.
1300, 15 июня — 15 августа — Избран одним из семи приоров Флоренции.
1301, июль — Направляется послом от белых гвельфов в Рим, к папе Бонифацию VIII.
1301, декабрь — Тайно возвращается во Флоренцию, находящуюся с ноября во власти черных гвельфов.
1302, начало января — Навсегда покидает Флоренцию.
1302, 27 января — Обнародован обвинительный акт против Данте.
1302, январь — осень — Данте живет в горных замках графов Гвиди.
1302, 10 марта — Новое решение суда черных гвельфов: если Данте вернется во Флоренцию, «то пусть его жгут огнем, пока не умрет».
Читать онлайн электронную книгу Инферно Inferno — Глава 15 бесплатно и без регистрации!
– Inferno di Dante[13]Ад Данте (ит.)., – прошептала Сиена, машинально придвигаясь поближе к жуткому изображению преисподней на стене кухни.
Дантово представление об аде, подумал Лэнгдон, воплощенное с изумительной наглядностью.
Признанный одним из самых гениальных литературных шедевров, «Ад» был первой из трех книг в составе «Божественной комедии» Данте Алигьери – эпической поэмы из 14 233 строк, в которой рассказывалось, как автор спустился в мрачную преисподнюю, прошел через чистилище и наконец поднялся в рай. Из трех частей «Комедии» – «Ада», «Чистилища» и «Рая» – в мире больше всего читали и лучше всего знали именно первую, чье название звучало по-итальянски как «Инферно».
Созданный Данте в начале 1300-х годов, «Ад» буквально перевернул все средневековые представления о посмертных карах. Никогда прежде адские муки не овладевали помыслами такого количества людей. Творение Данте одним махом превратило абстрактную идею ада в яркую и устрашающую картину – зримую, осязаемую и незабываемую. Неудивительно, что после обнародования поэмы в католические церкви потоком хлынули перепуганные грешники, ищущие спасения от той участи, которой грозил им новый образ подземного мира.
Боттичелли изобразил Дантов ад в виде глубокой воронки, где мучились проклятые души, – в виде гигантской подземной каверны с пламенем, серой, нечистотами, чудовищами и грозным Сатаной, поджидающим свои жертвы в самом низу. Эта яма имела девять четко определенных уровней – девять кругов ада, – и грешники распределялись по ним в соответствии с тяжестью своих грехов. Верхнюю часть населяли сладострастники, или те, «кто предал разум власти вожделений», – их без конца носило туда-сюда бушующим ветром, символом их неспособности укротить свои желания. Под ними находились чревоугодники – они лежали лицом вниз в нечистотах, отходах своей неумеренности. Еще ниже располагались еретики, обреченные на вечные муки в раскаленных гробах. Так оно и шло… чем дальше, тем ужаснее.
За семь веков, протекших после ее создания, эта грандиозная картина Дантова ада вдохновляла многих величайших творцов в истории – они восхищались ею, переводили итальянский оригинал на другие языки и сочиняли вариации на его тему. Лонгфелло, Чосер, Маркс, Мильтон, Бальзак, Борхес и даже несколько римских пап – все они написали произведения, основанные на дантовском «Аде». Монтеверди, Лист, Вагнер, Чайковский и Пуччини положили этот шедевр в основу своих музыкальных сочинений, а если говорить о нашем времени, то же самое сделала одна из любимых исполнительниц Лэнгдона – Лорина Маккеннитт. Даже создатели современных видеоигр и приложений для айпада, и те без устали эксплуатировали наследие Данте.
Стремясь приобщить своих студентов к миру Данте, до предела насыщенному яркими и запоминающимися символами, Лэнгдон иногда читал специальный курс лекций о созданных гениальным итальянцем образах, которые на протяжении веков не раз встречались во вдохновленных им сочинениях.
– Роберт! – воскликнула Сиена, придвигаясь поближе к проекции на стене. – Вы только посмотрите сюда! – И она показала на место в нижней части воронкообразного ада.
Область, на которую она показывала, называлась «Злые Щели». Этот предпоследний, восьмой круг ада был разделен на десять рвов – каждый для обманщиков определенного типа.
Сиена заговорила еще более взволнованно:
– Смотрите! Разве не это вы видели в своих галлюцинациях?
Лэнгдон прищурился, вглядываясь туда, куда указывала Сиена, но не мог ничего разобрать. Крошечный проектор почти израсходовал весь свой запас энергии, и изображение стало гаснуть. Лэнгдон снова принялся трясти костяную трубочку, а когда стеклянный глазок как следует разгорелся, аккуратно пристроил ее на угол стола у другой стены маленькой кухни, так что изображение стало еще крупнее. Потом он подошел к Сиене и, отступив чуть в сторону от луча, стал разглядывать светящуюся карту.
Сиена опять указала на восьмой круг ада.
– Вот здесь! Разве вы не говорили, что видели торчащие из земли ноги с буквой «R»? – Она коснулась стены. – Уж не эти ли?
Лэнгдон много раз изучал эту картину, и для него не было новостью, что десятая из Злых Щелей полна грешников, закопанных по пояс вниз головой. Но вот странно – в этой ее версии на одной паре торчащих из-под земли ног действительно была выведена грязью буква «R», в точности как в его бреду.
Боже мой! Лэнгдон еще пристальнее вгляделся в крошечную деталь.
– Эта буква… Я абсолютно уверен, что на оригинале Боттичелли ее нет!
– А вот еще, – сказала Сиена.
Переведя глаза вслед за ее пальцем на предыдущий ров в том же кругу ада, Лэнгдон увидел, что на лжепророке со свернутой шеей нацарапана буква «E».
Что за чудеса? Картину кто-то изменил!
Теперь он заметил, что буквы нарисованы на грешниках в каждом из десяти рвов. Он увидел «С» на соблазнителе, которого бесы стегали кнутами… еще одно «R» на воре, которого жалили змеи… «А» на мздоимце, погруженном в озеро кипящей смолы.
– Ни одной из этих букв на оригинале не было, – твердо заявил Лэнгдон. – В эту копию внесли изменения – думаю, с помощью цифрового монтажа.
Он вернулся взглядом к самой верхней из Злых Щелей и начал читать буквы подряд, сверху вниз.
C…A…T…R…O…V..A…C…E…R
– Catrovacer, – сказал Лэнгдон. – Это по-итальянски?
Сиена покачала головой:
– И не по-латыни. Не понимаю, на каком языке.
– А может… подпись?
– Catrovacer? – с сомнением повторила Сьена. – Что-то не похоже на имя. Но посмотрите сюда. – И она ткнула пальцем в одну из множества фигур в третьей из Злых Щелей.
Когда Лэнгдон увидел, на кого она указывает, в животе у него похолодело. Среди грешников, теснящихся в третьем рву, выделялся классический персонаж Средневековья – закутанный в плащ человек в маске с длинным птичьим клювом и мертвыми глазами.
Чумная маска.
– Есть ли чумной доктор на оригинале Боттичелли? – спросила Сиена.
– Совершенно точно нет. Эту фигуру добавили.
– И еще одно. Подписывал ли Боттичелли свою картину?
Этого Лэнгдон не помнил, но, взглянув на нижний правый угол изображения, где полагалось быть подписи, он сообразил, почему она спрашивает. Подписи там не было, но зато вдоль темно-коричневой границы «Карты ада» тянулась выведенная крошечными печатными буквами строка: «la verità é visibile solo attraverso gli occhi della morte».
Лэнгдон достаточно хорошо знал итальянский, чтобы уловить смысл.
– «Истину можно увидеть только глазами смерти»?
Сиена кивнула.
– Странно.
Они замолчали, стоя бок о бок и глядя, как зловещая картина перед ними потихоньку тускнеет. Дантов «Ад», подумал Лэнгдон. С 1330 года он вдохновлял художников на мрачные пророчества.
В лекциях, посвященных Данте, Лэнгдон рассказывал о целом ряде блестящих произведений искусства, созданных по мотивам его «Ада». Помимо прославленной картины Боттичелли, были еще бессмертная роденовская скульптура «Три тени» из «Врат ада»… иллюстрация Страдануса, где челн Флегия пересекает Стигийское болото с тонущими в нем грешниками… сладострастники Уильяма Блейка, гонимые вечным вихрем… полное странного эротизма видение Бугеро, где Данте и Вергилий наблюдают за двумя обнаженными борцами… грешные души Байроса, съежившиеся под градом раскаленных камней и огненных капель… серия причудливых гравюр на дереве и акварелей Сальвадора Дали… и, наконец, огромная коллекция гравюр Доре, где было изображено все, от ведущего в ад туннеля до самого крылатого Сатаны.
Теперь оказалось, что Дантов поэтический образ ада повлиял не только на заслуженно почитаемых человечеством художников. Складывалось впечатление, что он вдохновил еще одну личность – неизвестного с извращенной психикой, который изменил знаменитую картину Боттичелли с помощью цифровых методов, добавив в нее десяток букв, чумного доктора и зловещую фразу о том, что истину можно увидеть лишь глазами смерти. Затем этот художник сохранил полученное изображение в проекторе новейшего типа и спрятал его в причудливый резной футляр.
Лэнгдон не представлял себе, кто мог создать такой артефакт, однако в настоящий момент этот вопрос выглядел второстепенным по сравнению с другим, беспокоившим его гораздо больше.
Почему, черт побери, эта штука оказалась у меня в кармане?
Стоя на кухне рядом с Лэнгдоном и размышляя, что делать дальше, Сиена неожиданно услышала рев мощного двигателя. Затем отрывисто проскрежетали по асфальту покрышки и захлопали дверцы.
Озадаченная, Сиена поспешила к окну и выглянула на улицу.
Перед ее домом только что затормозил черный фургон без опознавательных знаков. Из него высыпалась вереница людей, одетых в черную форму с круглой зеленой нашивкой на левом плече. Они сжимали в руках автоматические винтовки и двигались с неумолимостью запрограммированной боевой машины. Четверо из них сразу же кинулись ко входу в дом.
У Сиены кровь застыла в жилах.
– Роберт! – крикнула она. – Не знаю, кто это, но они нас нашли!
Внизу, на улице, агент Кристоф Брюдер выкрикивал команды своим бросившимся в дом подчиненным. Армейское прошлое приучило этого крепко сбитого человека бесстрастно выполнять свой долг и уважать вышестоящее начальство. Он знал свою задачу и знал, насколько высоки ставки.
Организация, в которой он работал, имела много подразделений, но подразделение Брюдера – оно называлось Службой поддержки по надзору и реагированию, или просто ПНР, – начинало действовать только тогда, когда ситуация становилась критической.
Когда его люди один за другим исчезли в подъезде, Брюдер встал в дверях, вынул рацию и связался со своим руководителем.
– Это Брюдер, – сказал он. – Нам удалось выследить Лэнгдона по компьютерному IP-адресу. Группа приступила к операции захвата. Я сообщу, когда мы его возьмем.
Высоко над мостовой, на плоской крыше «Пенсионе ла Фиорентина», Вайента в ужасе, не веря своим глазам, наблюдала за тем, как агенты врываются в здание напротив отеля.
Какого черта они тут делают?!
Она провела рукой по своим шипам, внезапно осознав, какие кошмарные последствия может иметь ее вчерашняя неудача. Стоило какому-то голубю проворковать не вовремя, как все полетело кувырком. То, что поначалу казалось самым рядовым заданием… вдруг превратилось в настоящий кошмар.
Если уж ПНР здесь, тогда для меня все кончено.
Вайента в отчаянии выхватила телефон и позвонила шефу.
– Сэр! – крикнула она, заикаясь от волнения. – Сюда прибыла ПНР! Люди Брюдера наводнили здание напротив!
Она ждала ответа, но слышала только резкие щелчки на линии. Затем электронный голос спокойно объявил: «Процедура отстранения начата».
Вайента опустила телефон как раз в тот момент, когда на экране появилось сообщение, что связь прервана. Щеки у нее похолодели, но она заставила себя принять случившееся. Консорциум только что разорвал с ней всякие отношения.
Никаких связей. Никаких следов.
Меня отстранили.
Потрясение длилось лишь один миг.
Затем его сменил страх.
Инферно. Чистилище. Рай» онлайн полностью — Екатерина Мешаненкова — MyBook.
© ООО «Издательство АСТ», 2013
* * *
Вступление
Существует ли среди поэтов и философов личность более удивительная и загадочная, чем Данте Алигьери?
Но загадочность его не такая, как, например, у Шекспира, вопросы и предположения вызывает не личность Данте – о его жизни как раз известно достаточно много, – а творчество. Ко времени создания величайшего труда своей жизни Данте был уже известен как поэт и философ, его произведения ценились знатоками поэзии и литературы, но все-таки он был всего лишь одним из многих талантливых писателей, которыми всегда славилась Италия.
А потом – прорыв. Гром с неба, эффект разорвавшейся бомбы – любой эпитет будет слишком бледным, чтобы достойно описать, какое впечатление произвело на читателей его последнее произведение.
Поэма «Комедия», едва закончив которую он скончался, не зря всего через несколько лет уже была переименована в «Божественную Комедию» и под таким именем навсегда осталась в истории. Ни в Средневековье, ни в эпоху Возрождения, ни в более поздние времена никто больше не сумел создать произведения, равного ей по грандиозности, выразительности и степени влияния на умы. Даже те, кто никогда не читал Данте, слышали про круги его Ада и знают, что самый глубокий из них предназначен для предателей.
«Божественную Комедию» невозможно забыть. Описание Ада пробирает до дрожи даже самых толстокожих людей. А достоверность ее такова, что даже скептически настроенный современный человек при прочтении начинает верить, что Данте на самом деле там был и видел все описываемое им собственными глазами.
Но загадка «Божественной Комедии» все же не в этом. Она скрыта под увлекательным повествованием и гениальными стихами, поэтому известна в основном специалистам – историкам, литературоведам, философам. Обычный читатель видит только стихи и сюжет, но в них зашифровано такое количество символов и аллегорий, что у специалистов голова идет кругом.
Каждый персонаж, каждая фраза «Божественной Комедии» имеют двойное, а то и тройное значение. Часть их расшифровывается довольно «легко» – достаточно лишь хорошо знать историю, теологию, философию, мифологию, а главное – жизнь и воззрения самого Данте. Но о большинстве идей и символов, спрятанных за рифмованными строфами, остается только догадываться и спорить, чем исследователи творчества Данте и занимаются вот уже почти семьсот лет.
Кто такая Беатриче – женщина или символ? Как Данте связан с тамплиерами и еретиками? Что за загадочные вопросы задают ему грешники в Аду? Что вообще такое «Божественная Комедия», для чего, а главное, для кого Данте зашифровал в ней столько загадок?
Задайте правильный вопрос, и, может быть, именно вам великий флорентиец откроет свои тайны.
Основные даты в жизни Данте
1265, вторая половина мая – Рождение Данте.
1277, 9 февраля – Обручение Данте с Джеммой Донати.
Ок. 1283 – Умирает отец Данте.
1285–1287 – Учится в Болонском университете.
1289, 11 июня – Участвует в сражении на Кампальдино, закончившемся победой флорентийцев.
1289, август – Участвует в осаде замка Капрону близ Пизы.
1290, 8 июня – Смерть Беатриче Портинари, возлюбленной Данте.
1291 – Написана «Новая Жизнь».
1291–1292 – Женитьба на Джемме Донати.
1294, март – Данте в составе почетного рыцарского эскорта флорентийцев сопровождает от Сьены до Флоренции номинального короля Венгрии Карла Мартелла.
1 ноября 1295 – 30 апреля 1296 – Заседает в Особом совещании при Капитане народа. Избирается одним из старейшин своей части города.
1296, май – сентябрь – Входит в Совет ста, ведающий финансовыми делами Флорентийской республики.
1297 – Член совета подеста.
90-е годы – Рождение сыновей Якопо и Пьетро, дочери Антонии.
1300, 15 июня – 15 августа – Избран одним из семи приоров Флоренции.
1301, июль – Направляется послом от белых гвельфов в Рим, к папе Бонифацию VIII.
1301, декабрь – Тайно возвращается во Флоренцию, находящуюся с ноября во власти черных гвельфов.
1302, начало января – Навсегда покидает Флоренцию.
1302, 27 января – Обнародован обвинительный акт против Данте.
1302, январь – осень – Данте живет в горных замках графов Гвиди.
1302, 10 марта – Новое решение суда черных гвельфов: если Данте вернется во Флоренцию, «то пусть его жгут огнем, пока не умрет».
1302, 8 июня – В Сан Годенцо вместе с 16 другими представителями белых подписывает договор о помощи между изгнанными из Флоренции белыми гвельфами и феодальной семьей Убальдини. Участвует в гражданской войне.
1303 – Уезжает из Тосканы для переговоров с гибеллинским правителем Вероны Бартоломео делла Скала о помощи белым гвельфам.
1303–1304 – Живет в Вероне, пишет трактаты «Пир» и «О народном красноречии».
1305–1306 – Странствует по городам и замкам северной Италии.
1306, лето – 1308 – Живет в Луниджане в замках маркизов Маласпина.
1308, 6 октября – По уполномочию семейства Маласпина заключает мирный договор с епископом и графом Луни Антонием Камулла.
1308 – Продолжает работать над «Народным красноречием», создает цикл стихов о Каменной Даме.
1308–1310 – Живет в Париже, преподает, слушает лекции в Сорбонне.
1310, 23 октября – Начало итальянского похода Генриха VII.
1311, январь – Данте приезжает в Милан на коронационные торжества. Обращается с посланием «К правителям и народам Италии».
1311, 31 марта – Пишет гневное послание соотечественникам.
1311, апрель – Посещает в Пизе дом флорентийского изгнанника Петрарки, где его видит семилетний Франческо Петрарка.
1311, 18 апреля – Призывает Генриха VII направиться в Тоскану.
1311, апрель – май – Составляет три письма императрице Маргарите от имени графини Баттифолле.
1312 – Заканчивает политический трактат «Монархия».
1313, 24 августа – Внезапная кончина Генриха VII в местечке Буонконвенто.
1313, сентябрь – Данте уединяется в горном монастыре бенедиктинцев Санта Кроче а Фонте Авелано, где пишет первую часть «Комедии».
1314, июнь – Обращается с письмом к итальянским кардиналам.
1314, октябрь – ноябрь – Покидает монастырь.
1315 – Живет в Лукке, заканчивает «Ад». Отказывается от возвращения на родину на условиях декрета об амнистии изгнанникам.
1316–1317 – Живет в Вероне у Кан Гранде делла Скала; пишет «Чистилище».
1317 – Появление полных рукописных списков «Ада».
1318 – Поселяется в Равенне, в доме, подаренном правителем города Гвидо да Полента. Дописывает последние песни «Чистилища».
1319–1321 – Работает над последней частью «Комедии» – «Раем»; обменивается стихотворными посланиями на латинском языке с болонским профессором Джованни дель Вирджилио.
1321, лето – Данте отправляется в Венецию послом Гвидо да Полента для предотвращения войны между Светлейшей республикой и Равенной.
1321, осень – После возвращения заболевает лихорадкой.
14 сентября – Данте скончался.
Читать книгу Данте. Жизнь: Инферно. Чистилище. Рай Екатерины Мешаненковой : онлайн чтение
Данте лишился чувств от сострадания к прекрасной Франческе, от сознания собственной греховности и устрашенный силою адского вихря, крушащего души осужденных.
Когда к Данте вернулось сознание, он очутился в третьем круге Ада, где с черного неба «дождь струится, проклятый, вечный, грузный, ледяной». Земля под ногами смердит от жидкой грязи. На грешников лает Цербер, которого Данте представляет иначе, чем греческая мифология. Как и Минос, он превращен в беса со вздутым животом, багровыми глазами, с жиром в грязной бороде и когтистыми руками. Вергилий усмиряет Цербера, бросая в его пасть ком земли. Это был древний способ умиротворения чудищ, к которому в оно время прибегал в Вавилоне и хитроумный пророк Даниил.
В долине чревоугодников Данте встречает первого флорентийца – Чакко (Джакомо), известного обжору. Чакко являлся без приглашения на чужие пиры, однако его любили, так как он отличался приятным нравом, остроумием и находчивостью.
Известный историк Флоренции Роберт Давидзон подсчитал, что из 79 упоминаемых в «Аде» лиц 32 флорентийца, да еще 11 из Тосканы, то есть более половины. В Чистилище Данте поместил лишь четырех своих сограждан и 11 тосканцев, а в Раю обретаются всего две флорентийские праведные души. Чакко, с которым Данте, по-видимому, был в хороших отношениях, «пророчествует» о судьбах Флоренции в первые годы XIV века и о гражданской войне между черными и белыми гвельфами, предрекая поэту изгнание из родного города. Данте спрашивает у Чакко, не слышал ли он об участи пяти их известных соотечественников, и узнает, что они томятся в нижних кругах за более тяжкие преступления.
Данте спускается вниз, в четвертый круг, и пред ним подымается Плутос, «великий враг». Бывший царь подземного царства греческой мифологии также разжалован и получил место хранителя душ скупцов и расточителей. За пределами его владений простираются Стигийские болота. Плутос напрасно стремится, так же как Харон и Минос, не пустить Данте в подвластную ему адскую область.
Там шагают грудь грудью друг на друга бесконечные шеренги людей, сшибаются и расходятся, и одни кричат «Чего копить?», другие «Чего швырять?». И те и другие одинаково казнятся высшей справедливостью, ибо они нарушили меру человеческую, которая заключается в том, чтобы праведно распределять богатства, а не копить их, как скупцы, и не швырять деньги, подобно расточителям. Данте заметил, что среди стяжателей много людей с тонзурами, то есть священников и монахов. Вергилий поясняет: «Здесь встретишь папу, встретишь кардинала, не превзойденных ни одним скупцом».
Схватки тех, кто недостойно владел на земле богатствами, наводят Данте на раздумья о тщетности даров Фортуны, ибо только жгучую ненависть порождают они на земле. «Что есть Фортуна, держащая в своих когтях победных счастье всех племен?» – вопрошает Данте. И Вергилий объясняет:
…Находится в сетях
Неведенья рассудок наш доселе.
Творец миров, в Своей премудрой цели
Создавши сонм бесчисленных светил,
Меж ними свет равно распределил,
А благами земными управленье
Могущественной силе Он вручил.
И, несмотря на наши ухищренья,
Сокровища и блеск своих щедрот,
Она то тем, то этим раздает,
Из одного в другое поколенье.
Фортуною зовет ее народ,
Пред ней земное знание – ничтожно,
Она царит и правит непреложно,
Подвластно все той силе роковой,
Таящейся, как змеи меж травой.
Не уследить Фортуны перемену,
И новому новейшее на смену
Несет она. Богиня такова,
Которую порой хулят свирепо.
И те, кого она дарила слепо,
Но ей ничто – проклятия слова;
Среди других созданий совершенных
Она царит в селениях блаженных
Всевластная над сферою земной.
«Божественная Комедия».
Перевод Ольги Чюминой.
В эпоху Возрождения своенравной богине Счастья и Удачи, «правительнице судеб», ставили статуэтки на фонтанах площадей. Образ ее долго не сходил с полотен художников и со страниц поэтических сборников.
Данте и его водитель, идя «гранью топи и сухой земли», обходят Стигийское болото пятого круга. В грязных его водах барахтаются гневные, «чьи глотки тиной сперло». Поэты видят огни града Дита (железный и огненный Дит появляется впервые в поэме Вергилия), за стенами которого расположены круги нижнего Ада.
Перевозчиком через Стигийские болота Данте выбрал одного из героев греческой мифологии Флегия, царя лапифов, сына бога войны Арея и смертной женщины. Разгневанный, что его дочь Кронида родила от Аполлона сына Асклепия, Флегий сжег в Дельфах храм, посвященный Аполлону. Этот враг бога поэзии превращен в демоническое существо. Образ Флегия в «Божественной Комедии» является плодом гениальной фантазии итальянского поэта. Челн Флегия мчится по стигийским водам с быстротою, технике XIV века не известной.
Некто «гнусно безобразный» злобно вцепился в их лодку. Вергилий отталкивает его, сказав: «Иди к таким же псам, ко дну!» Данте, узнавший грешника, обращается к нему с гневными словами. Непримиримость Данте вызывает похвалу Вергилия: «Суровый дух, блаженна несшая тебя в утробе!» (Это место – единственное в произведениях Данте, где упомянута мать поэта, об отце он не упоминает никогда!) Вызвавший такую неистовую ярость Данте флорентиец Филиппо происходил из семьи черных гвельфов Адимари. У нас нет оснований не доверять комментатору «Божественной Комедии» Ландино, сообщавшему, что один из Адимари после изгнания Данте завладел его конфискованным имуществом. Род Адимари Данте называет «нахальным» в шестнадцатой песне «Рая»; представители этой семьи изображены там, как шайка худородных насильников, трусливых и подлых. В комментарии XIV века, называемом Оттимо (автор неизвестен), так описан Филиппо Адимари: «Кавалер, любивший роскошную жизнь, чрезвычайно спесивый и расточительный, не отличавшийся ни добродетелью, ни храбростью». Боккаччо говорит, что Филиппо был очень богат и подковывал своих лошадей серебряными подковами, за что и получил прозвище Ардженти (серебряный). Враг Данте попал в новеллистику XIV века: в «Декамерон» и в сборник Саккетти.
Адский город Дит пылал. Когда челнок пристал к его стенам, Данте увидел стражу, которая снова преграждала живому доступ в царство мертвых. Бесы заманивают Данте, стремясь отделить его от Вергилия, и Вергилий вынужден вступить в переговоры с дьявольскими сторожами. Он в смятении, голос его становится неуверен, в первый раз Вергилий испуган – это испытание сверх сил. На стенах и башнях Дита появляются новые ужасные видения: Эрихто, фессалийская волшебница, вызывавшая мертвецов из подземного царства, – древние поэты неизменно сопровождали ее имя эпитетом «злая, свирепая, жестокая»; затем три фурии, богини мщения древних, Тисифона, Мегера и Алекто «взвиваются для бешеной защиты», обвитые гидрами; косы их – змеи. Фурии призывают горгону Медузу, обращающую всякого, кто взглянет на нее, в камень. «Закрой глаза и отвернись», – говорит Вергилий, сам поворачивает Данте и заслоняет его глаза руками. Эта трогательная забота учителя об ученике в переносном смысле означает защиту силою разума от ужаса, безобразия, насилия и лжи. Аллегорически фурии и Медуза изображают состояние Флоренции и Италии во времена Данте. От них Вергилий ограждает своего ученика как представитель римского правопорядка и поэт мирового государства. Страшные видения в стенах адского города символизируют также преграды, которые следует преодолеть человеку для того, чтобы побороть самые тяжкие грехи и освободиться от них. В Эриниях сосредоточены угрызения совести поэта, в Медузе – его колебания, сомнения и отчаяние. Таким образом, эти поэтические видения олицетворяют реальные психологические состояния самого Данте.
Вергилий, символизирующий просвещенный разум, может лишь защитить от нежданного нападения Эриний и Медузы, но не одолеть их. Вергилий отступает от ворот Дита, побледнев, и ждет помощи. Она появляется в образе Небесного Вестника. Вестник движется как вихрь, не знающий преград, все сокрушая на своем пути. Он идет, как посуху, по стигийским водам; стаи испуганных душ и смущенных демонов бегут перед ним. Он отстраняет от своих глаз липкий и смрадный дым шестого круга и останавливается, пылая небесным гневом, с поднятой тростью перед воротами Дита, так как для усмирения нечистых духов уже не нужен пылающий меч. В Вестнике нет колебания, он уверен в том, что его приказ будет исполнен. Дантовский Небесный Вестник напоминает ангелов с картин мастеров раннего Возрождения, особенно Симона Мартини и Фра Беато Анжелико. Посланец небес – прежде всего поэтический образ. В морально-политическом значении он олицетворяет мощь империи, разрушающей феодальный хаос, сокрушающей тиранов и олигархов.
Врата открыты. Поэты входят в город Дит, и взорам их предстает бесплодный дол, «исхолмленный гробницами». За ними пылают огни, раскаляющие каменные гробы. Поэты идут «меж полем мук и выступами башен», и Данте узнает от своего вожатого, что здесь погребены последователи Эпикура, не верившие в будущую жизнь. Нежданно из одного гроба встает огромная фигура Фаринаты дельи Уберти, умершего за год до рождения Данте. Вождь гибеллинов Фарината изгнал гвельфов из Флоренции, а затем сам подвергся изгнанию. После победы короля Манфреда при Монтаперти в 1260 году он не дал своим союзникам разрушить Флоренцию. Посмертно был осужден инквизицией вместе со своей женой как еретик.
Фарината горделив, надменен и презрителен, как при жизни. Данте препирается с Фаринатой не о вере и о спасении души, а о судьбе их семей, принадлежащих к враждующим группам. Политические страсти вспыхивают в аду сильнее адского пламени. Фарината менее всего обеспокоен собственной участью, он тревожим земными делами, тем, что его родственники и сторонники не могут вернуться во Флоренцию. В огненном пламени адской гробницы он видит только родную Тоскану. Фарината напоминает, что он спас родной город Флоренцию и не дал ее стереть с лица земли. Данте, гвельф по родовым традициям, как бы сохраняет из семейной гордости старые гвельфские позиции по отношению к гибеллину Фаринате. Однако, преодолев предрассудки и вражду обеих партий, он восхищается стоическим мужеством гибеллинского вождя, которого не в силах сломить даже адские пытки. И восклицание поэта: «О, если б ваши внуки мир нашли!» – исполнено благожелательства. Великолепный флорентийский эпикуреец стал прообразом романтических героев, которые, подняв бунт против бога, не смирились и в аду, как герои Байрона и Бодлера.
Из соседнего гроба подымается тщедушная по сравнению с Фаринатой тень Кавальканте деи Кавальканти, отца поэта Гвидо, «первого друга Данте». Старик в волнении, где его сын, почему он не с Данте. Данте отвечает двусмысленно. Можно понять, что Гвидо, будучи атеистом, как и его отец, презирал Беатриче, символ небесной мудрости. Поняв неверно из слов Данте, что Гвидо умер, Кавальканте с горестным воплем исчезает, рухнув навзничь в огненную гробницу. Эта сцена не производит никакого впечатления на Фаринату, несмотря на то, что Гвидо был женат на его дочери. Он предсказывает Данте изгнание.
В пылающих гробах эпикурейцев поэты видят кардинала Октавиана дельи Убальдини, которому приписывались при жизни слова: «Если душа действительно существует, то я ее потерял ради партии гибеллинов». Здесь же император Фридрих II и еще много «еретиков», большинство из них – гибеллины.
На окраине седьмого круга – обвал. Скат, засыпанный обломками скал между шестым и седьмым кругами ада, Данте сравнивает с обвалом в горах на пути от Вероны в Тренто, который он, несомненно, видел. Хранитель седьмого круга, где казнятся убийцы и насильники, – Минотавр, чудовище с бычьей головой и торсом человека, представляющее животную бессмысленную силу. В кровавые воды реки Флегетона, образующей первый пояс седьмого круга, погружены тираны и грабители. Если грешник высовывается из кипящей волны, его поражает стрелою кентавр. И снова рядом варятся живьем в кровавой реке тираны античности и современники Данте, разбойники и феодальные грабители, которые не давали проезда на дорогах Тосканы и Романьи, – все те, кто «жаждал золота и крови», «все, кто насильем осквернил свой сан». Здесь получает воздаяние за нестерпимые муки, которым он предавал находившихся под его властью граждан, печально знаменитый на всю страну своими злодеяниями Эццелино да Романо, наместник Фридриха II в Вероне и Падуе. По словам Джованни Виллани, Эццелино уничтожил значительную часть населения Падуи; чтоб умножить свои богатства, тиран изгонял из города жителей, преимущественно нобилей, и отбирал их имущество, обрекая целые семьи на нищету.
С помощью кентавра Несса Данте и Вергилий переходят во второй пояс седьмого круга. Здесь простирается дикий лес, бесплодный и ядовитый. Это лес самоубийц, души которых превращены в деревья. Ужасные птицы гарпии с лицами, как у дев, со страшными когтями на руках, некогда нападавшие на спутников Энея, оказались здесь, в Аду. Данте случайно отломил сучок; из него потекла кровь и раздалось восклицание: «О, не ломай, мне больно!» Уже не раз было замечено, что самые невероятные фантастические вещи Данте представляет с крайним реализмом, как бы заставляя нас поверить в реальное существование человека-растения. Кажется, что великий поэт возвращается к древнему мифологическому сознанию, для которого не было ничего более естественного, чем переход от растения к животному и от животного к человеку, и весь мир был исполнен метаморфоз. Но у Данте появляется то, чего не было у древних греков, – психологическое обоснование метаморфоз, которые вызваны карой за нарушение моральных законов. Самоубийца насильно разделил тело и душу и в наказание за это получил плоть растения, с которой он сжился, и клянется, как канцлер делле Винье не головой, а своими девятью корнями. Некогда бедный юрист, Пьер делле Винье стал протонотарием и логофетом императора Фридриха II. Как и его государь, делле Винье писал итальянские стихи. Власть его и влияние были безграничны. Он держал «оба ключа» от сердца владыки, мог склонить императора на милость и немилость. Потеряв доверие Фридриха и брошенный им в тюрьму, некогда могущественный канцлер был ослеплен и в отчаянии покончил с собой.
Пройдя сквозь лес самоубийц, Вергилий и Данте вошли в третий пояс Ада, который начинался пустыней, также в изобилии населенной грешниками. Одни повержены навзничь, другие съежившись сидят на пыльной почве, третьи без устали снуют вокруг. На них падает большими хлопьями огненный дождь. На земле лежит, не желая ничего замечать, как бы не чувствуя огонь, отовсюду его палящий, огромный человек. Это Капаней, гордый муж античности, презревший богов, не уступающий в своем высокомерии Фаринате. Взойдя на стены Фив, Капаней насмехался над Вакхом и Зевсом, за что был поражен молнией разъяренным олимпийцем. Неугомонившийся ругатель продолжает «богохульствовать» и в Аду. Любопытно, что Данте, как многие гуманисты, идентифицировал главного бога языческого Олимпа с богом-отцом христианской троицы.
Внимание Данте привлекает речка, текущая меж песков пустыни. Вергилий говорит, что нет ничего чудеснее этой речки, из нее берет начало кровавый поток Флегетон. Данте заинтересован, он просит Вергилия объяснить, как рождаются адские реки. И узнает, что они образуются из слез и крови, которые сочатся из глаз и ран Критского старца. Легенда о Критском старце – одно из самых сложных мест в поэме. Как всегда, Данте соединяет новое, свое, и старое, вернее, античное. Устами Вергилия Данте рассказывает: посреди моря находится остров Крит, где в незапамятные времена царствовал Сатурн. На горе Иде спиною к Дамьяте – дельте Нила в Египте и лицом к Риму стоит «великий старец некий». Образ старца восходит к сновидению царя Навуходоносора, истолкованному пророком Даниилом: «У этого истукана голова была из чистого золота, грудь его и руки его – из серебра, чрево его и бедра его – медные, голени его железные, ноги его частью железные, частью глиняные». Даниил предсказывает вавилонскому владыке гибель его царства. Данте соединяет это библейское пророчество с античным преданием о золотом веке. На основании древних легенд Данте создает новый миф. Критский старец рассечен от шеи вниз. Сквозь трещину струятся слезы; стекая вниз, они образуют подземные реки Ада Ахерон, Стикс и Флегетон и на дне Ада – ледяное озеро Коцит. Критский старец опирается на правую ступню из глины.
Этот образ не имеет «исторического» смысла; он олицетворяет смену земных царств, или эпох, в истории человечества. В моральном смысле он означает падение человечества, рассеченного надвое, за исключением головы (начало разума). Критский старец, в согласии с античной традицией, символизирует также возрасты человечества. При апагогическом толковании он указывает на прямую связь падшего человечества с Люцифером. Огненные слезы человечества превращаются во Флегетон и другие адские реки. Застывая в Коците, они держат в ледяном плену самого владыку Ада. Почему Данте поместил на Крит старца, олицетворяющего человечество, пораженное страшной раной, откуда течет кровь и вода в адские бездны? Эней считал Крит прародиной троянцев. Как повествуется в поэме Вергилия, Эней приплыл на Крит со своими путниками из разрушенной Трои и там обосновался, но голос богов направил его в Италию, чтобы там он стал основателем всемирной империи. На Крите, колыбели человечества, некогда был золотой век, сменившийся веком железным. Чтобы излечилась рана старца и иссякли его слезы, необходима новая эпоха римской всемирной империи, новый золотой век. Поэтому взор Критского старца и устремлен к руинам Рима – он ждет его обновления.
Поэты идут дальше по тропе у ручья и выходят к плотине, которая защищает их от падающих сверху огненных хлопьев. Данте сравнивает адскую плотину с сооружениями против наводнения, возведенными фламандцами в Брюгге. Навстречу им идут тени. Эти тени представлены с реальными подробностями, свойственными художественной манере Данте. Они щурят глаза, как люди в полнолуние, поводят бровями, «как старый швец, вдевая нить в иглу». Одна из теней, опознав Данте, хватает его за полу. Всматриваясь в опаленный лик, Данте изумленно восклицает: «Это вы, вы, сэр Брунетто?» Данте узнает своего флорентийского наставника Брунетто Латини.
Но тут один, схватив меня за платье,
Воскликнул вдруг: – «О, чудо!» – и объятья
Простер ко мне. И в тот же самый миг
Обугленный и почерневший лик
Несчастного узнал я. – Вы ли это? –
Воскликнул я. – Вы здесь, мессир Брунетто? –
Ответил он: – «Не гневайся, мой сын,
Когда с тобой пройдуся я один».
И молвил я: – Побыть желаю с вами;
Иль, может быть, мы сядем в стороне,
Как скоро вождь дозволит это мне.
Но возразил он этими словами:
– «Когда бы я в движении своем
Остановиться вздумал на мгновенье –
Сто лет стоять я должен под огнем,
Что падает с небес палящим градом.
Иди, мой сын! С тобой пойду я рядом».
«Божественная Комедия».
Перевод Ольги Чюминой.
Брунетто Латини, известный писатель и городской нотарий (отсюда его титул «сэр»), сохраняет и в Аду отличавшие его при жизни обходительность и куртуазность. Латини был учителем, вернее, руководителем Данте и многих других молодых флорентийцев; от него Данте в юные годы воспринял интерес к науке о государстве и к писателям античности.
Данте сохранил глубокое уважение к своему учителю. Он идет по плотине, поникнув головой, и почтительно слушает его речи. Старый Брунетто, наделенный даром предвидения, как многие души ада, предсказывает своему ученику беды, ожидающие его на жизненном пути. Обе раздирающие Флоренцию партии, гвельфы белые и черные, возненавидят Данте и будут стремиться его уничтожить. Эти партии подобны диким хищным птицам, но «клювы их травы не защипнут» – ни одной из них не удастся расправиться с Данте. Сэр Брунетто пересыпает свою речь народными поговорками. Он идет на некотором расстоянии, чтобы на Данте не попали огненные хлопья. Они возвращаются назад, продолжая беседу, словно прогуливаются вдоль берега Арно. Данте уверяет своего старого наставника, что он сохранит в памяти его пророчество, как он хранил его учение при жизни маэстро.
За что же так страшно наказан известный флорентийский юрист и учитель молодого поколения, всеми любимый и уважаемый? Только его, да еще болонского поэта Гвидо Гвиницелли, основателя сладостного нового стиля, Данте почтительно именует в первой части своей поэмы «мой отец». Отношение его к Брунетто сложное: Данте – моралист и богослов – осудил своего любимого учителя на вечные муки, но Данте-поэт не может скрыть своего сочувствия к нему. Дело в том, что во Флоренции этого времени слишком часто встречались случаи половых извращений, которые во всех их видах именовались содомией. Флоренция столь прославилась этим пороком, что в Германии и во Франции содомитов называли «флорентийцами».
На вопрос Данте, кто из его собратьев по несчастью, содомитов, особенно высок и знаменит, сэр Брунетто называет латинского грамматика Присциана из Кесарии, Франческо д’Аккорсо, одного из самых почитаемых профессоров права в Болонье, преподававшего также в Оксфорде, и епископа Флоренции в конце XIII века Андреа де Модзи. Пора расставаться – Данте должен продолжить свой путь по адским безднам. Брунетто Латини просит своего бывшего воспитанника позаботиться о судьбе главного его сочинения «Сокровища», написанного по-французски. Едва успев договорить, подгоняемый все чаще падающим огненным дождем, Брунетто помчался вскачь. Бег сэра Брунетто, бросившегося догонять своих сотоварищей, чтобы избежать наказания, Данте сравнивает (холодно и беспощадно) с состязанием бегунов, которое он видел со стен Вероны.
Слышится тяжелый гул. Это вода спадает с кручи вниз в следующий круг. Увы, и здесь Данте встречает флорентийцев. Появляются три тени. Уже издали они кричат: «Постой, мы по одежде признаем, что ты пришел из города порока!» – в это время жители итальянских городов, даже соседних, одевались по-разному. Данте стремится подчеркнуть, что казнимые в этом круге содомиты пользуются большой известностью на земле, как военачальники и политические деятели. «И я любил и почитал измлада ваш громкий труд и ваши имена», – заявляет Данте грешникам. Но при этом ироническая улыбка не оставляет его, меж тем как в эпизодах с Франческой или Фаринатой иронии нет и следа. По-видимому, Данте чувствовал особое отвращение ко всем видам половых извращений, поэтому вывел столько знаменитых мужей, пораженных этим пороком.
Три флорентийца под ударами огненного дождя бегают по кольцу, и Данте их сравнивает с голыми атлетами, кружащимися по арене. Один из них звался на земле Гвидо Гверра и происходил из мощной феодальной семьи графов Гвиди. Второй, Теггьяйо Альдобранди дельи Адимари, известный градоправитель, принадлежавший к партии гвельфов, пользовался большим авторитетом в Тоскане. Третий, обратившийся к Данте, был Якопо Рустикуччи – богатый и важный гражданин, родич Кавальканти. Его жена столь ему досадила, рассказывает один из ранних комментаторов поэмы Флорентийский Аноним, что Рустикуччи отослал ее обратно к родителям, а сам из ненависти к женщинам предался содомии. Тень его вопрошает, действительно ли куртуазия и Еысокие качества удалились из Флоренции. Недавно прибывший в это адское общество за те же грехи кавалер Гильельмо Борсиери, которого Боккаччо выведет затем в «Декамероне» и похвалит за любезность и придворную ловкость, жалуется на печальное состояние нравов в родном городе…